— Он не угрожает, — подтвердил слова Валента Родриго, — он вполне способен это вам организовать. А мы все, — он обвёл рукой свое маленькое воинство, — ему с удовольствием поможем.

Вожак бросил взгляд сначала на одного своего сподвижника, затем на другого. У тех на лицах не было страха или даже на худой конец сомнения, отступать чёрные явно не собирались. Пожалуй, только их главный догадался, что слова магов — не пустая похвальба, он бы, может, и пошёл на попятный, но присутствие товарищей не позволяло уронить себя в их глазах. Поэтому он напыжился, затем величественно махнул рукой и заявил:

— Ну, как хотите. Мы собирались договориться с вами по-хорошему, поделить сокровища по-честному: половину вам, половину нам.

На этих словах маги захохотали все как один. Им такое предложение показалось смехотворным: какое отношение отщепенцы имеют к сокровищам драконов, добытым экспедицией? Вожак сделал вид, что оглох, на наглое ржание не отреагировал, а продолжил свою речь.

— Если вы не хотите по-хорошему, будет по-плохому. Обложим ваш лагерь и не выпустим ни одного из вас живым. Стрелы и камни убивают магов точно так же, как прочих. Еда у вас скоро кончится, а охотиться мы вам не позволим. Надеетесь на помощь извне? Нам прекрасно известно, что за вами придут со стороны Оджалиса, но на плато всё равно не попадут: все ваши хитрые подъёмники мы сняли, без них на Ласерн не забраться, а магия в долине не работает. Вам самим тоже отсюда не выбраться и сокровищ не вывезти. Рано или поздно вы все здесь передохнете от голода, тогда разрешение нам не понадобится: мы заберём сокровища полностью.

В этот момент Луис почувствовал, что его дёргают за рукав. Обернулся и увидел Рианну, которая, наполовину сдёрнув полог незаметного, делает ему знаки, указывая на свою сумку. Хвала богам, сообразительность у него была что надо, он сразу понял идею ведьмы и подхватил её на свой лад. Выхватил торбу из рук девушки, сделал шаг вперёд и сказал:

— Думаете, мы тут голодаем? Какие у вас отсталые представления о магах! Наивные! Вы раньше от голода сдохнете, у вас ведь нет поставщиков.

— Каких поставщиков? — неожиданно пискнул третий отщепенец, который до сих пор молчал.

— Королевских, — спокойно отреагировал Луис, — у меня тут прямой грузовой портал до кухни его величества короля Кортала, — он потряс сумкой, — А вон у него, — он ткнул пальцем в грудь протиснувшегося в первый ряд Эвмена, — то же самое, только на кухню сальвинского короля, — и продолжил, мечтательно закатывая глаза, — Эх, и хорошо же готовят в Сальвинии! А вина там какие! Достань, покажи! — снова ткнул он Эвмена.

Тот ничего не понял, но покорно засунул руку в сумку и вытащил две бутылки, покрытые пылью и плесенью, но с выдавленным в стекле гербом сальвинских королей: верный признак, что хранились они в королевских винных погребах. Затем он ещё покопался в сумке и извлёк на свет отличный окорок, понюхал его и сказал:

— Неплох, но свинья могла бы быть и помоложе.

Тут третий переговорщик запищал снова:

— Вы нас обманываете, всё это просто лежало в ваших сумках. Расширение пространства, ничего особенного, у многих из нас такие есть. Только в долине они не все работают, — добавил он задумчиво.

Пока суд да дело, кто-то из заднего ряда передал Луису его собственную сумку, ведь из торбы Рианны тот не смог бы достать и нитки. Тот сосредоточился, вспоминая, что такого у него там лежит, из того, что могло бы произвести впечатление на отщепенцев, и услышал шёпот:

— Доставай любое, иллюзия у меня уже готова. Жареный олений бок: будет не только вид, но и запах.

Корталец кивнул, запустил руку в сумку и бросил переговорщику презрительно:

— Расширение пространства, говоришь? А оно у вас варить и жарить умеет? Вряд ли… А вот повар моего государя неплохо готовит. Что он нам прислал?

Он с видимым трудом вытащил на свет огромное блюдо, на котором красовался зажаренный на вертеле кусок оленьей туши, обложенный по краям гарниром. От блюда шёл умопомрачительный аромат. Даже стоявшие рядом маги стали непроизвольно облизываться, хотя прекрасно понимали: это всего лишь морок.

По выражениям лиц отщепенцев всем стало вдруг понятно, что они такого никогда не то, что едали, а даже не видели и сейчас просто исходят слюной. Магам на мгновение даже стало их жалко, ведь жизнь у них незавидная. Мыкаются по горам и прочим неприспособленным для жизни человека местам в надежде урвать кусок и озолотиться, но обычно находят смерть там, где ищут богатства. Нет чтобы выучиться и зарабатывать, хотят всё и сразу, в результате не получают ничего путного. Без устали ищут то, что не теряли, грабят чужие захоронки, если удастся, пытаются влезть туда, где драконы забыли поставить защиту. Иногда им везёт и они находят то, что охотно берут у них торговцы редкостями. Но полученного за одну находку хватает ненадолго, и снова в горы. Если не погибнешь от холода, голода или обвала, прибьют более успешные конкуренты. То ещё счастье.

С другой стороны, они сделали выбор и нечего их жалеть. Такой и только такой точки зрения придерживалась Рианна, она-то и вышла вперёд, когда замолкли все остальные.

— Ребята, идите отсюда подобру-поздорову и остальным передайте: хотите жить — сматывайте удочки. В этом году вам дохода не видать как своих ушей. Можете нас караулить сколько хотите, но осенью вам придётся уйти: припасов у вас меньше, чем у нас, подвоза нет, так что делайте выводы. Вам нас не пересидеть. Видели: у нас еды завались, на всю жизнь хватит. И вообще, если хотите нормальных переговоров, пришлите кого поумнее. Слыхала, есть у вас какой-то Симон Ловкач.

Вожак открыл было рот, но ведьма его тут же заткнула:

— И не пытайся меня убедить, что Симон Ловкач — это твоё имя. Ты скорее кто-то там Увалень, так что не морочь добрым людям голову. А если надеешься, что вам удастся перебить нас поодиночке, то ты ещё глупее, чем кажешься.

Её речь пришлась вожаку не по вкусу, он злобно зарычал:

— С каких пор бабы позволяют себе открывать рот в присутствии мужчин?

— Она тебе дело сказала, — парировал Родриго, — а ты ругаешься. Видно, ты и впрямь глуповат, уж не взыщи. В общем, всё, что я могу тебе пообещать: если вы уйдёте, мы не станем вас преследовать. Поверь — это щедрое предложение.

Отщепенец молча сплюнул, развернулся, махнул своим и пошёл обратно. Уступать он явно не собирался несмотря ни на что. Такое поведение не говорило об уме, зато демонстрировало изрядное упрямство. Нового нападения следовало ждать в ближайшее время.

После того, как парламентёры ушли, маги собрались в кружок около палаток, чтобы обсудить свои дальнейшие действия. Некоторые уже получили ответы от тех, кто их послал, и хотели сообщить остальным, что думают об их положении те, кто находится во внешнем мире.

Конфеты оказались действительно очень вкусными. Гремонские кондитеры не зря считаются первыми в мире, но тут они превзошли сами себя. Я не заметила, как уплела пол-коробки. Сидела практически на коленях у Алана, лопала один шоколадный шарик за другим и рассказывала, рассказывала… Как будто внутри что-то прорвалось, какая-то плотина, которая заставляла меня вечно молчать и сдерживаться, исчезла и поток мыслей и образов вырвался на свободу.

Я без стеснения вываливала все: и про скупого отца, и про умершую маму, и про Вилму, и про Гюнтера, который от меня отказался, и про бабушку, которая оставила мне полезное наследство, про Марту и Генриха, про мою учёбу в Лиатине и про стажировку в Элидиане. Оказалось, это очень полезно — всё проговорить. Я об этом читала, но не верила, а тут убедилась на собственном опыте. Многое, что мучило меня много лет, вдруг само уложилось в памяти на дальнюю полку и перестало довлеть, потеряло былое значение.

Мне очень повезло со слушателем. Алан не перебил меня ни разу, по большей части молчал, но по ласковому поглаживанию я чувствовала, что всё его внимание сейчас принадлежит мне. Когда же я останавливалась, он задавал вопросы. Простые, вроде: "А что было дальше?" и сложные, которые заставляли задуматься, какую роль то или иное событие сыграло в моей жизни.