Надо будет новобранцам на полигоне рассказать, — подумалось ему. А то вечно надеемся на магию и забываем, что есть и другие методы. При этом он с завистью глядел на Элиастена. Дарсианец делал то же, что и все, но почему-то у него всё выходило значительно лучше, или, по крайней мере, лучше выглядело. Хотя сальвинцы тоже считались потомками эльфов, но такого нечеловеческого изящества Александру при родном дворе видеть не доводилось. Понятно, почему Дейдра его выбрала: уникальный тип. И тоже ни разу не аспирант, скорее преподаватель, причём из опытных.
Он перебирал в уме всю команду: тех, кто пошёл в горы и тех, кто остался в лагере. В каждой тройке, присланной какой-либо страной, по меньшей мере один был не тем, кого запрашивали на программу. У них, сальвинцев, так целых двое: он, Александр, и Эвмен. Дейдра уж точно не аспирантка, хоть выглядит, как все ведьмы, молодо, но лет ей немало и опыта не занимать. Тот же Хольгер не мальчик. Валент, Радован, Кальо, Родриго, Луис… Он перебрал все делегации и везде нашёл взрослых, опытных людей.
Ещё когда Адель их регистрировала, Александр прочёл в брошюре, что программа рассчитана на тех, кто недавно закончил учение, и сам тогда над этим посмеялся. Дядя-король не мог допустить, чтобы представлять его королевство перед другими странами поехали какие-то необстрелянные мальчишки. Это, мол, вредит престижу. Вероятно, в других королевствах решили так же. Испугались потерять лицо на международной арене и послали кого поопытнее.
В общем, в Валариэтане перемудрили, а на местах их поправили. Только те, кто решил их руками добыть ценности, а затем уничтожить, рассчитывал на другое. На то, что в долине окажутся умные, грамотные, но неопытные мальчики, справиться с которыми будет раз плюнуть. Никто не рассчитывал на то, что поедут вполне зрелые маги, а тем более боевые ведьмы из Ремолы.
Как выяснилось, большинство думало о том же самом. Начал Хольгер. Откусил от лепёшки, хлебнул воды и сказал:
— Я вообще-то не аспирант, преподаватель боевой и общей магии. Думал, один тут такой буду, а потом гляжу — да аспирантов-то среди нас кот наплакал. Чуть ли не одна Берта.
— Ну, это ты хватил, — сморщила носик Зелинда, — я как раз аспирантка. На будущий год собираюсь магистра получить. И Ри, она тоже. А вот Дей…
— Давай не будем обсуждать мою квалификацию, — отрезала ведьма, — званий я пока не нажила и магистром скорее всего никогда не стану. Хотя, конечно, к учащимся меня причислить трудновато, скорее к учителям. Но я не очень поняла, с чего это вдруг вы завели такой разговор?
Хольгер пояснил:
— Пока мы лезли на эту долбаную стенку, я всё думал: кто же нас так подставил? Ещё не то, что состав группы не был известен, вообще никто не знал, что затевается международный проект. А тут бац! Нас здесь караулят чуть ли не с зимы. Очень рассчитывают, что мы откроем запертые драконами пещеры, снимем ловушки, а они потом пройдут, соберут урожай. Мы при этом должны были уже мёртвыми лежать все до одного. А потом нас бы списали: обстоятельства непреодолимой силы. Или я не прав?
Элиастен изящно потянулся и лениво подтвердил:
— Прав, прав… После признаний этого лысого я тоже себе всё именно так и представляю. Но… Интересно было бы выловить заказчика. Я уверен, что он-то как раз в долине появляться не собирался.
— То есть на нашего Алана ты не думаешь? — лукаво переспросила Дейдра.
— Ни одной минуты! — живо ответил Элиастен, — Он сам попал во всё это как муха в варенье: внезапно и всеми лапами увяз.
Александр представил себе муху с головой Алана, со всего маху влетающую в таз с абрикосовым вареньем, и усмехнулся. Он тоже полагал, что их руководитель к деятельности чёрных искателей непричастен. Не потому, что у него были основания ему верить, а потому, что он не желал видеть в Алане крупную, пусть даже преступную личность. Всем известно: хорошие девушки любят плохих парней, а по мнению принца Алан на такую роль не тянул.
Дейдра кивнула. Она тоже не думала на Алана, но совершенно по другой причине. И никакой роли не играло то, что Алан был ей по-человечески симпатичен. Просто она знала: его на этот проект посадили уже в тот момент, когда участники начали прибывать в Элидиану. До этого он находился где-то далеко и никаких контактов с Валариэтаном или университетом не поддерживал. А вот предыдущий руководитель, который так таинственно слился, этот, как его, Эндор Кассийский, был очень подозрителен. То ли он сам имел какое-то отношение к чёрным, то ли что-то заподозрил и поспешил заменить себя молодым коллегой.
Элиастен тем временем продолжил свою мысль.
— Эндор мне кажется гораздо более подходящим на роль нашего злодея. Как-то очень вовремя он исчез и перевесил всю ответственность на беднягу Алана. Кто-нибудь успел его увидеть? Элидианцы, понятно, все его знали, но вот те, кто приехал их других стран, из них кто-нибудь с ним хоть раз поздоровался? Мне лично не довелось.
Все подтвердили: они регистрировались, когда руководителя уже сменили, даже те, кто прибыл до того, как магистр Баррский вступил в должность. Из этого можно было сделать два взаимоисключающих, но одинаково возможных вывода. Либо Эндор сам руководил действиями чёрных искателей и лично подставил им свою группу, либо он что-то об этом узнал и поспешил сделать ноги раньше, чем на него ляжет ответственность.
Александр сам не понял, как выпалил:
— Я уверен, что Эндор лично связан с чёрными искателями. Просто убеждён!
Все разом повернулись к нему, а Дейдра спросила недоверчиво:
— Почему? Что даёт тебе такую уверенность?
И принц вывалил перед ней все свои соображения:
— Вот смотрите: он покинул программу до её начала. Но он же как раз её создал! Все методички, инструкции и брошюры, которые мы получили, были составлены им лично или под его редакцией. Верно?
— Верно, — подтвердил Элиастен, — только, если ты помнишь, там ни слова не было про пещеры драконов. Изучение антимагической аномалии, таков был изначальный план.
— Да, — подтвердила Дейдра, — иначе бы ведьмы не поехали. У нас эта история про мёртвую долину передаётся из поколения в поколение. Раз появилась надежда снять проклятие, наши посчитали, что мы должны принять участие. Если бы речь шла о драконах и их сокровищах, никто в Ремоле не пошевелился бы.
— Я к этому и веду, — воскликнул Александр, — Он делал вид, что его экспедиция не имеет сокровищам ни малейшего отношения, хотя в противном случае тут взрослым, состоявшимся магам особо делать нечего. Разве что тренировать поведение боевого мага в немагической местности. Но это задача для второго курса. Я не прав?
Элиастен скептически поднял брови, но во взгляде, которым он одарил Александра, скепсиса не было. Скорее жгучий интерес.
— Ты прав, — признала Дейдра, — Обычным магам там особо делать нечего и совершенно непонятно, зачем было организовывать туда международную экспедицию, если целью её был пшик. С точки зрения преодоления проклятья долина могла интересовать только ведьм, а их-то как раз туда не пригласили. Кроме нас, разумеется, но я уверена, что организаторы понадеялись на то, что мы, как обычно, проигнорируем инициативу Валариэтана. Они же не знают, что у ведьм это пунктик: снять проклятие с мёртвой долины, потому что когда-то там жили наши предки. Но я отклонилась от темы. Прости. Итак, ты говоришь, что Эндор нарочно поставил целью экспедиции то, что никому не интересно. Я правильно поняла?
— Совершенно верно! — обрадовался Александр, — И конечно, пришедший вместо Эндора Алан тут же цель поменял. По секрету, но какие секреты в университете?! Пещеры драконов, это звучало так упоительно и было так очевидно… Но не каждый решится менять программу, утверждённую свыше. Лично я бы не стал, я — человек военный. Не нравится, но это приказ и его надо выполнять. А Алан — маг-исследователь, человек вольный и самостийный. Он сам выбрал план, сам его продумал и разработал. Причём сделал это буквально на коленке, в тот самый день, когда его назначили. Я же помню: он рассказывал о том, чем нам предстоит заниматься, и прямо светился от энтузиазма. Я ещё тогда подумал: это экспромт.
