– Бог ты мой как качает, а этот ужасный скрип просто несносен.

– Я не умею плавать, – всхлипнула миссис Клер. – Боже, а если мы утоним, здесь столько воды, а я…, я не умею плавать…

«Можно подумать оно вас спасет, – раздраженно подумала Кэролайн, но вслух произнесла»:

– Успокойтесь, милочка, мы не утонем, и не следует так говорить. Давайте помолимся, на палубе люди им нужна помощь.

Встав у кровати на колени и крепко держась за поручни, Кэролайн принялась отчетливо читать слова молитвы Деве Марии, в то время как ее компаньонка, всхлипывая, мямлила, что-то нечленораздельное. Мысленно Кэролайн тоже содрогалась от страха. Естественно она не хотела утонуть, и переживала за свою жизнь. Но в тоже время в ее мысли вторгался мужской образ бесстрашного капитана, что как раз в эту минуту смотрел смерти в глаза. От этих дум ее молитва ставала все усерднее, она сама не заметила, как раз за разом стала просить у Девы Марии уберечь капитана Алдарка от гибели в эту страшную минуту. Она ни разу не вспомнила об Элрое; в общем помолилась за команду, дважды за себя и Люси Клер, а имя капитана слетело с ее уст трижды. Расстроенная миссис Клер ничего этого не замечала и немного пришла в себя только когда в дверь постучали. Кэролайн разрешила войти. На пороге появился малыш Джимми. Когда началась суматоха, малыш тоже бросился помогать и не пошел с ними в каюту.

– Простите, мисс вот велели принести вам пожевать, – шмыгнул носом мальчишка, одежда его была мокрой. Пошатываясь и позвякивая подносом, он, расставив широко ноги, очень ловко подошел к ним, ничего не уронив. Кэролайн удивилась, как это ему удается держаться на ногах в такую качку. Но мальчик двигался в такт качки, словно улавливая морской ритм. – Ужина сегодня не предвидеться, мистер Элрой кормит рыб, а док лечит одного бедолагу. Накатила здоровенная волна, его швырнуло под гик⁸, ну башку и проломило – кровище море. Там настоящее пекло, но кэп не сдается, а волны, волны такие громадные, никогда таких, еще не видел…

Даже миссис Клер перестала всхлипывать после таких речей, на ее лице застыл ужас.

– Я за дверью, если че.

– Нет, Джимми, не уходи, побудь здесь, нам будет спокойнее.

– Ну, как прикажете, мисс. А че вы не ешьте? – глядя голодными глазами на несколько ломтиков хлеба и копченую ветчину, спросил мальчик; рядом красовались также несколько видов овощей.

– Как можно есть при такой качке? Ты ешь, если хочешь, – увидев, как он смотрит на еду, предложила Кэролайн.

Дважды повторять не было нужды. Мальчик с радостью схватил кусок мяса и хлеба, усевшись на пол, и принялся с удовольствием жевать.

– Я никогда не кормлю рыб, – похвастал он.

– Что прости?

– Ну, это…, меня ни разу не вывернуло наизнанку.

Как только он это произнес, миссис Клер вспомнила о своем недуге и тут же побледнела.

– О Боже, вам опять нехорошо? – спросила Кэролайн, больше раздражаясь, нежели сочувствуя. Так всегда она чувствовала, когда другие проявляли слабости, ей не присущи.

– Нет, может, обойдется, только уберите отсюда еду, а то мне ее вид несносен.

– Сейчас сделаю! – радо воскликнул малыш и быстро стал уплетать остатки их ужина.

Не часто ему перепадают такие лакомства.

К счастью миссис Клер чувствовала себя вполне сносно, ее подташнивало, но все обошлось. Удивительно, но за время, проведенное на судне, она вполне адаптировалась к качке, ну а Кэролайн вообще была словно рождена для плаванья. Тошнота это последнее что ее тревожило…

В страхе зажмурив глаза, слушая вой мачт, они не заметили, как забылись беспокойным сном на кровати Кэролайн, прямо в одежде. Малыш Джимми, привыкший к морским перипетиям, последовал их примеру, задремал на софе. Никто из них не дождался того момента, когда неугомонный ветер наконец стих в предвидение зари, дав истерзанному кораблю и его команде недолгий покой. Этот бой был за капитаном.

– Сообщите о повреждениях, мистер Баки – едва завидев своего главного помощника, скомандовал Дерек.

Отдохнув всего несколько часов, капитан уже был на ногах. Когда шторм утих, удалось немного поспать, но и во сне он боролся со стихией. Трудно было поверить, что корабль пережил такой шторм. Волны достигали тридцати футов и более и при этом все остались целы и невредимы, не считая конечно того салагу, который угодил под гик. Но это минимальные потери. Ребята молодцы, а особенно радовал корабль, он недаром имеет славу одного из самых надежных. Сделан из прочной древесины, ценной тиковой породы, что не поддается гниению, этот корабль ничем не уступал королевским военным фрегатам, его батарея и сейчас укомплектована пушками. Конечно, для перевозки груза часть оружия сняли, но если недруг встанет на пути, эта крошка сумеет дать отпор. Пираты все еще иногда нападают на торговые суда, но Дерек не боялся, он-то и на Каллиопе давал им отпор, а на этой красавице и подавно задаст жару.

Однако на данный момент угрозы попасть под руку пирата не было, а вот в штиль была. Ветер едва колыхал срезанные паруса; некоторые из них были повреждены и с этого начал свой доклад боцман.

– Паруса уже меняют, кэп, в трюмах много воды, парни работают, помпы качают воду, через несколько часов справятся. Кроме того, одна из пушек сорвалась и повредила внутреннюю обшивку, но это тоже мелочь. За день все починим. Мачты целы, все остальное на месте. Ах да, за борт смыло пару бочек со смолой. Хорошо нас потрясло, но мы быстро приведем в порядок «невесту ветра»⁹, этот корабль выше всяких похвал, крепкий как скала.

– Да, согласен. Ступай, пусть поторопятся с парусом, нам нельзя упустить этот ветер.

– Слушаюсь кэп! – понимающе кивнул тот в ответ. – Эй, там, давай поживей, живей! Вы двое, помогите им с парусом. Идите в трюм, несите новый, – на ходу принялся раздавать команды боцман.

Дерек огляделся: корабль действительно выглядел неплохо и сейчас он хотел только одного – не попасть в штиль. И где это Элроя носит? Почему он до сих пор не объяснил, почему девушки оказались в неположенное время на палубе. Матросы и без того перешептываются, а если наступить штиль – беды не миновать.

Завидев уставшего доктора, только что вынырнувшего из форпика, Дерек приободрился, этот молчаливый интеллигент всегда нравился ему. Да и моряки любили и почитали его, ибо за нож он брался, в крайнем случае. Был образован и иногда весел, хотя и слыл человеком меланхоличным. Плавали они вместе не один год. Море его последнее пристанище, и здесь он был полезен. А жизнь на суше утратила для него всякий смысл. С капитаном у них было много общего.

– Флеминг, как дела у того бедолаги? – спустившись на квартердек, спросил капитан.

– Неплохо, капитан. А ветер то слаб!

– Да, – присев рядом с доктором на бочку, ответил капитан. – Как там наши пассажиры?

– Мистер Элрой мучается жуткой морской болезнью, думаю, после вчерашней ночи он пролежит дня два.

– А остальные?

– Не знаю, не было возможности их проведать. И не просите меня сейчас пойти к ним, я просто падаю с ног. Бегать между ютом и баком во время шторма не лучшее занятие.

– Ладно, пойду сам, – поднявшись, неохотно протянул капитан.

– Алдарк, – тихо окликнул доктор, – известите меня как там миссис… Клер.

Капитан добродушно улыбнулся и согласно, кивнул.

***

Стук в дверь не разбудил ее, а скорее вывел из задумчивости. Проснувшись раньше миссис Клер и малыша Джимми, Кэролайн уже час как сидела на маленьком стульчике возле окошка и смотрела на спокойную водную гладь. Шторм утих, они пережили эту страшную ночь, но беспокойство ее не покидало. И хоть как Кэролайн пыталась отогнать от себя дурные мысли, ее мучило чувство беспокойства за человека, которого она мнила негодяем и невеждой. Что с ней произошло, она объяснить вряд ли смогла, но вот только сидя сейчас, снедаемая желанием узнать, как обстоят дела после шторма, она все же не решалась покинуть свою каюту, робея нарушить его приказ.