Было не совсем понятно, зачем ей понадобилась эта ночь? Да и не очень-то и хотелось выяснять, если честно. Было у меня ощущение, что это один из тех вопросов, ответы на которые лучше не знать.

Мне определенно нравилась эта женщина. Когда она ушла, ещё некоторое время я ловил остаток её запаха в квартире, а затем уснул. Ничего существенного в этот день я больше не сделал.

Проспав до полудня, я поднялся, сходил за пивом, выпив пару бутылок, снова уснул, и на этот раз я проспал до следующего утра.

В подобном режиме прошли ещё сутки, я получил несколько сообщений от Резник, почти все они были развратного содержания, я лениво, но не без азарта отвечал на них.

С момента публикации книги я особо не был занят делами и не чувствовал в себе сил начинать. Но наступил четверг, а значит, нужно было вставать.

Юрген организовал моё участие на каком-то образовательном форуме для начинающих писателей, журналистов, сценаристов и прочей авторской нечисти. Наверное, стоило потратить время на подготовку, ведь мне предстояло выступать перед кучей народа, а говорить мне было решительно не о чем. Но всё, что я сделал перед выездом – выпил стакан холодного джин-тоника.

Вся моя жизнь – это спонтанность и случай. Я не видел повода что-то менять.

Тем сложнее, что я довольно трезво, несмотря на своё обычное состояние, оцениваю собственные силы в качестве педагога. Лекция не имела шансов стать поучительной. Превратиться в цирковое представление? Возможно.

«Твою то мать, сколько народу!»

– Сколько здесь человек? – спросил я у администратора, что курировал мероприятие и был приставлен ко мне.

– В районе двухсот пятидесяти, у вас есть план выступления, краткие тезисы, нужно что-то вывести на проектор?

– У вас тут выпить есть? – пропустив вопрос мимо ушей, спросил я.

На бедже значилось, что администратора зовут Артур.

Он выглядел как типичный посетитель барбершопа: бритые виски и затылок, нарядно зализанный набок чуб и гладко стриженная борода. На мой вкус, слишком гладко. Я сразу представил, как по его неестественно ровному подбородку течёт медовый сироп, а полуобнаженный мальчик пальцем снимает тягучую жидкость с его пухлых губ и облизывает. В общем, Артур в моём воображении очень чётко ассоциировался с актёром гейпорно. Но даже если так, кто я такой, чтобы осуждать его?

Он понимающе кивнул, отстегнул от своего ремня бляху, которая оказалось небольшой фляжкой.

«Ну точно пидор», – подумал я, одновременно стыдя себя за эту мысль: всё же парень поделился выпивкой.

Я сделал большой глоток, ожидая почувствовать во рту что-нибудь типа вермута или ликера, но это оказалась обычная водка. От неожиданности я закашлялся.

– Может, хотите запить?

– Нет, спасибо, всё в норме, – сказал я, возвращая фляжку.

Артур ловко пристегнул бляху на место, было заметно, как ему нравился аксессуар.

В голову мне пришла идея.

– Слушай, а ты можешь вывести на экран бутылку водки, когда я скажу?

Парень немного помедлил, обдумывая вопрос.

– Думаю, что сможем, у вас на флешке?

– Нет, я с собой ничего не взял, думал, может, получится в интернете найти, любую.

Он что-то пробормотал себе под нос, сделал пометку в планшете, пообещал, что всё будет.

На сцене выступал один из популярных сценаристов – Л. Оказывается, я опоздал на полчаса, и организаторы решили пустить следующего спикера.

Администратор, видимо, распознав немой вопрос, сказал, что Л. закончит примерно через двадцать минут.

– Он должен был закрывать сегодняшний день форума, но из-за опоздания придётся делать это Вам. Зато можете не беспокоится, что не уложитесь в сорок минут – будете говорить, сколько захотите.

«Вот уж действительно здорово. Не понятно, где нарыть тем для разговора хотя бы на отведённое время, не говоря уже о дополнительном».

Я вежливо улыбнулся. Ничего кроме как ждать окончания выступления Л. не приходилось.

Очередь – самое поганое изобретение человечества. Ненавижу ждать, особенно когда волнуюсь. В течение следующего получаса я просто стоял за кулисами и потел, стараясь придумать, какой мудростью поделиться с людьми. Основная проблема была в том, что мудрости никакой у меня не было. Абсолютно естественно предположить, что получаса для получения этой мудрости и уж тем более для облечения её в слова мне не хватило. Довольно неожиданно я вспомнил слова из какого-то старого боевика, который смотрел ещё в детстве и медленно проговорил их про себя:

«Ты – стремительно падающая звезда. Твоего сияния никто не заметит. О том, что ты только что пронёсся по бескрайнему небосводу, скоро никто не вспомнит».

И это, как ни странно, помогло.

Вышел на сцену я на подкашивающихся ногах, но голос не дрожал, а дыхание было восстановлено. Поначалу очень помогал свет софитов, благодаря которым оказалось практически не видно зрителей. С другой стороны, они сильно нагревали сцену, от чего почти моментально я вспотел, пришлось попросить выключить их.

– Добрый день, мне сказали, что вы все – молодые авторы, так или иначе, меня правильно информировали?

Зал отвечал разноголосьем, по большей части утвердительно.

Было сложно собрать мысли в кучу, они проворно разбегались. В какой-то момент моё молчаливое стояние на сцене стало неловким, ещё через минуту нелепым, затем смешным. Как только зал начал хихикать, стало понятно: если не получится заговорить и сейчас, мероприятие можно считать оконченным. Не то чтобы я сильно переживал за организаторов, просто это означало, что моё падение с воображаемого олимпа состоится куда раньше, чем планировалось. А мне ещё хотелось хоть недолго насладиться каким-никаким успехом. Хотя в чём именно выражался этот самый успех кроме временной финансовой обеспеченности, я до сих пор не мог сформулировать, даже для себя.

– Как вам выступление господина Л.?

Зал отвечал, словно единый организм, обладающий разумом, аплодисментами, которые синхронно начавшись так же закончились.

– По мне, он – напыщенный индюк, чьи нынешние работы явно переоценены, но не уважать его вклад в развитие индустрии не могу даже я.

Снова последовали аплодисменты, к ним прибавился смех.

– Признаюсь честно, был немного удивлён, что меня пригласили делиться какими бы то ни было знаниями. Всё, чем я располагаю, и меня-то не сильно спасает. Разве что получится столкнуть вас с этой нелепой тропы, на которую вы забрались.

«Ну что ж, а всё не так плохо идёт: я говорю уже пару минут и даже ни разу не запнулся», – подбадривал я себя.

– А кто читал мою книгу?

Зал пришёл в движение. Оказалось более половины тех, кто читал. Отчего-то стало неловко, захотелось оправдываться, но я смог пересилить себя.

– Довольно неожиданно, – честно сообщил я, – а теперь – кому она понравилась?

Примерно половина поднявших руки опустили их.

– Что ж, ценю вашу честность, – я улыбнулся, – остальные не имеют представления, кто я такой?

Робкий гул дал понять, что это так.

– Ну что ж. Зовут меня Наум Белый, это настоящие имя и фамилия, многим кажется, что это псевдоним. И не так давно мне повезло выпустить на свет свою первую книгу, которая, по непонятным даже мне причинам, стала довольно популярной. Пожалуй, это всё, что стоит знать. И скажу прямо, мне абсолютно нечему вас научить.

Я сделал небольшую паузу, в основном потому, что я в самом прямом смысле не знал, что говорить дальше, но залу она, похоже, показалась намеренной, и зритель легко, но стройно похлопал моей откровенности.

Не то чтобы именно их одобрение помогло найти слова. Просто мне вдруг стало понятно – сидящим напротив абсолютно насрать, что именно я буду говорить. Достаточно не сбиваться, делать вид, что так задумано, и зритель примет на веру любые нелепости, будет искать и найдет смысл и хоть как-то да интерпретирует сказанное. Такую вот неожиданную фору получает человек, в одиночку выступающий перед толпой. Нынешнее положение напомнило мне выходки современных акционистов – любая прилюдная проделка оказывается осмысленной. Человеческий мозг так нетерпим к беспричинности и пустоте.