— Да откуда мы знаем, что ты настоящий инквизитор, а не Тёмный, вырядившийся для маскировки? — задал резонный вопрос человек, имеющий на плечах погоны десятника.

Он нервничал. Густые, чёрные как гудрон усы заметно подрагивали даже тогда, когда он молчал.

Юнг сделал печальный выдох и произнёс короткое заклинание. Тут же над его головой, моей и Вана появились ядовито-зелёные печати с гербом карателей. Вроде бы договаривались, что всё будет максимально скрытно, но не в этот раз. Теперь все взгляды посетителей таверны прикованы к нам троим.

Полицейские склонились в почтении. Старшина же учтиво извинился, а потом добавил зычным голосом:

— Граждане! Прошу, сохраняйте спокойствие. Всё находится под контролем. Этим троим прошу оказать всяческое содействие.

— Так-то лучше, чучело кукурузное, — язвительно заметил Юнг. — А теперь, с вашего дозволения, я хочу спокойно доесть.

Жозеф плюхнулся назад на стул, и, как ни в чём не бывало, продолжил трапезу. Охрана, молча переглядываясь под недвусмысленные, нервные смешки посетителей таверны, убралась с глаз долой.

Мы дождались, пока инквизитор расправится с блюдом и, не говоря ни о чём лишнем, вышли из таверны.

— Стражи порядка — это прекрасно, — щурясь от солнечного света, произнёс Юнг. — Что ещё лучше, то, что у нас с вами есть негласное разрешение на работы.

Мы с Ваном переглянулись.

— А разве до этого мы действовали незаконно?

— Не совсем. Одобрение от должностных лиц правопорядка избавит меня от лишних отчётов, которые так или иначе придётся писать властям города. Например, в случае порчи имущества или гибели жителей.

— У меня создаётся устойчивое впечатление, будто ты ведёшь меня по трупам, — сказала я.

— Так и есть, Ри. Это боевое крещение. Не стоит расстраиваться, некоторые стажёры ждут этого месяцами.

— Ясно.

Инквизитор вдруг споткнулся, застыл, покачался на носках и повернулся как флюгер в сторону гор.

— Они там, — злобно выплюнул он. — Пойдёмте, надо спешить.

Двигаться пришлось исключительно пешком. Мы вышли из города и спустились прямиком к подножию горы, с которой рваными клочьями свисал дурно пахнущий красный туман. Путь предстоял прямиком вверх. С того момента, как мы покинули таверну, прошло около часа. Ещё часа два займёт восхождение на не очень крутой, покрытый травой и растительностью склон.

Последний рубеж нашей незаметности — плато на вершине, усеянное множеством камней. Алый туман клубился за спиной. Долина же, открывшаяся нашим глазам, на удивление чиста. Изумрудная зелень, залитая тёплым, по-весеннему ласковым светом, радовала глаз. Но реальное положение дел несколько иное.

Я внимательно оглядела открывшуюся, удручающую картину. Восемь постов по периметру. В каждом ориентировочно есть часовой. В центре поляны с редкими худыми деревцами алтарь, вокруг которого ровным кругом стоит ещё девять человек. Особняком — десятый. Ещё чуть дальше виднеется корявый трон. Фигуру на нём я опознала даже без лишних догадок. Грусиус.

Двое волокут сопротивляющуюся жертву. Положив свою ношу на алтарь, быстро удаляются прочь сторожить сваленных по типу поленницы остальных пленников.

Полтора десятка сектантов занимается текущими делами: трое разделывают тушу кабана, один с полными ведрами быстрым шагом несётся к кострищу…

Я посмотрела на лагерь через призму «Истинного взгляда». Ярко-синие нити с естественными завихрениями тянулись из груди архивариуса к «сопровождающему», который, в свою очередь, равномерно распределял потоки между девятью звеньями ритуального круга. Начиная от Грусиуса, сила магии возрастала, окутывая жертву в светящийся кокон. И это не энергия убийства.

— Значит так, — начал Юнг. — Сейчас оставим здесь часть сильных боевых амулетов и свитков. Они сильно фонят, и незаметно мы не подберёмся. Ван, Ри, слушайте внимательно. — Инквизитор принялся выкладывать из сумки свитки. — Давайте условимся. Если кто-то из нас видит неразрешимую ситуацию и кричит «портал», телепортируемся сюда. Если один из нас троих сильно ранен, его не трогаем. На быстрых заклинаниях перемещения тушке станет ещё хуже. Надеюсь, вас этому учили. — Мы кивнули. — В любом случае собираемся здесь. У меня в сумке свиток экстренного вызова стражей. Уверен, что он нам не понадобится. Тридцать с хвостиком низкоуровневых сектантов — это для меня пыль.

Я критически поджала губы. Количество людей стремилось к сорока. Их не тридцать, а тридцать восемь. Недооценивать своего противника тоже не лучшая тактика. Юнг самонадеян, и, видимо, жизнь его ничему не учит. Совсем недавно его чуть не убила горстка студентов. Как он дожил до ста лет? С таким наплевательским отношением к расчёту сил на голом энтузиазме не уедешь. Но инквизитор стоял перед нами в добром здравии и, возможно, ясном уме.

Что же ты делаешь, Жозеф? Выслуживаешься? Для меня это могло бы быть единственным оправданием действий Юнга. Впрочем, осталось ему совсем немного.

— А мне можно пользоваться… — неуверенно начал Ван.

— Да. Всем, чем хочешь и считаешь нужным согласно обстоятельствам, — перебил парня инквизитор, через секунду добавив: — Самыми ужасными вещами — и всё тебе сойдёт с рук. Гарантирую, но должен предупредить, что тебе лучше не увлекаться. Порталы можешь делать?

— Да.

— Тогда отлично. Ри?

— Могу, но не долго, — призналась я.

— Значит, Ван в приоритете, — чуть подумав, сказал Юнг. — А теперь обсудим дальнейший план.

Мы спустились с плато под прикрытием завесы, наложенной на нас инквизитором. Первым делом следовало незаметно обезвредить часовых и взять их одежду. Серые накидки, в которых поголовно ходили участники ритуала перманентно, могут спутать карты и предотвратить панику в лагере. Тем более нам сейчас нужен лишь Грусиус.

Юнг действовал самостоятельно. Мы с Ваном шли вдвоём. Тактику избрали бесхитростную: сбить с ног и придавить амулетом. Для таких дел инквизитор ещё в школе собрал нам с собой одноразовые «Прессы» в виде восковых кукол, которые нужно положить на грудь или спину противника.

Первого часового мы взяли внезапностью. Сухощавый волосатый дядька с длиннющей бородой и волосами, заплетёнными в косы, даже не успел толком понять, что происходит. Ван набросился на него со спины, задирая плащ, а я тут же бросила амулет, и противник застыл без движения.

— Готов, — шёпотом констатировала я, аккуратно снимая накидку.

Второй часовой, беспокойный и вечно оглядывающийся по сторонам, насторожил. Пробрались мы хоть и скрытно, но не без трудностей. Нервная натура наконец нашла успокоение. Мой напарник на этот раз бросил тёмный пульсирующий сгусток, сваливший охранника с ног. «Пресс» ему уже не требовался: часовой распластался в глубоком обмороке. Но на всякий случай я положила восковую куклу. Очнётся, поднимет тревогу — кому это нужно?

Второй плащ был уже у меня в руках, когда я почувствовала на себе нечто чужеродное. Мне на плечи кто-то прыгнул, и, громко шипя, вцепился когтями в ключицы.

Едва я успела опомниться, тварь слезла и ускакала, оставив на память о себе глубокие борозды.

— Лечись! — бросил Ван, а сам выскочил вслед за неизвестной зверюгой.

Напарник вернулся через минуту. Кое-где на одежде выделялись мокрые капли крови.

— Что это было?

— Рысь, — беспечно сказал Ван. — Сейчас она доедает своего хозяина.

— Как? — Это всё, что я могла спросить, потому что пришлось сосредоточиться на свитке лечения.

— Ты забыла, что ещё в прошлом году я был одним из них? — подмигнул он.

Мы прикрылись серой холщовой тканью, накинув капюшоны, и по очереди вышли на поляну. Юнг уже медленно пробирался к архивариусу. Остальные занимались делами: они не отвлекались от выполнения обязанностей, беспечно считая, что здесь их никто не найдёт.

Юнг подобрался к Грусиусу раньше всех. Выудив уже знакомый мне ярко-жёлтый шар с артефактом, он проорал на всю долину:

— Одно движение — и от милорда останется кровавый фарш!