– Который час?

И мне приснилось: стою на высочайшем, почти космического масштаба, берегу озера, и вижу, что Тиль тонет. Я думаю: нет, не смогу прыгнуть. Но уже лечу. Выныриваю в воздушную подушку, вижу Тиля, но не могу его спасти, так как он отделён от меня непреодолимой перегородкой.

Достала его фотографию, наревелась, и теперь думаю о нём. Мне перестали сниться тяжёлые сны.

Ему там тоже нужна моя любовь!

Сон – абсолютное блаженство. Оказываюсь на Той Стороне. Транзитный дом – «отель». Пока ещё ничего не понимаю: что случилось, куда дальше, где я? Мне дают понять, что надо подождать, сейчас мы вам… его приведём. И ведут Тиля! Несмотря на то, что это был сон, я испытала полнейшее никогда ранее незнакомое мне чувство растворения в блаженстве, когда мы обнялись. Он был спокойным и внешне немного другим.

В мае 2002 мы с Амиром развелись. Не ожидала, что он на это пойдёт. Ещё совсем недавно мне говорили «если ты захочешь со мной развестись, я буду везде ходить за тобой по пятам», "Ты – мой стержень". Я ничего такого не говорила, или, может быть, говорила что-то от отчаяния совсем другое, но о себе я точно знала, что не способна на предательство. Несмотря на то, что он уже выдворен из дома, мне продолжали говорить, что вся проблема в моём плохом поведении. Похудев до университетских 54, 5 кг, я оказалась очень красивой! И парикмахер, от радости, что я развожусь, сделала мне потрясающую причёску. Отдала ему обручальное кольцо. Он начал злиться «не устраивай истерик». Улыбнулась и сказала, что абсолютно спокойна. Кольцо осталось лежать на стуле.

У меня вообще не было сил, меня вообще не было. Выйдя из ЗАГСа:

– Амир, спасибо за всё хорошее.

Он зло завёл машину, и на большой скорости уехал.

Не знаю, почему это предательство оказалось для меня так разрушительно.

Фактически омертвев, я подумала – куда, к кому? Сердце устремилось в Храм Христа Спасителя. Я там до тех пор ни разу не была. Встала и стою. Почти никого нет. У меня что-то спросили, я ответила. И сказала этой пожилой паре, что вот, после развода. Они запричитали:

– Вы такая красивая! Да кто же? Да как же? Надо же, в такой день!

– В какой?

– Сегодня Страстная Пятница, сейчас будет служить сам Алексий, мы пришли пораньше места занять.

Всю службу я стояла в первом ряду. Храм оказался полностью занят. Небо отправило меня максимально близко к человеку, представляющему Бога на Земле. Высота моих переживаний соответствовала вселенским вибрациям.

Для справки:

В Великую пятницу во время вечерни, которая служится в 14.00 или 15.00 часов, выносится из алтаря и полагается на середину храма плащаница, т. е. священное изображение Спасителя, лежащего во гробе; таким образом совершается воспоминание снятия с креста тела Христова и погребения Его.

Привет, люди. Позор на наши политэкономические головы. Вчера рано утром я покинула Клинику неврозов в посёлке Рублёво, она не для принцесс. И не думала, что есть ещё такой совок и нищета. Говорят, всё подготовлено для продажи земли Матуриной. Здесь цитируют её слова «Не те люди живут в посёлке Рублёво». В смысле простые и неплатёжеспособные.

Жаль людей, они меня толпой провожали:

– Линочка, ну останьтесь!

Для них сформулирована версия, что на работе недовольны. Директор прислал смс "А это шоковая терапия, сразу хочется на работу и общество получает здорового члена". Действительно, настоящий кошмар. Захочешь преувеличить – не получится. Врач похож на раздавленного дождевого червяка, у которого немного шевелится только голова. Врачи! Простите.

– Я бы лечил вас аминострихтинизокортазолцином.

Решительно изрёк он, выходя из глубокой задумчивости. А я почувствовала себя насекомым, которое необходимо уничтожить, и для этого правильно подобрать отраву. Ужаснулась своей бесконечной наивности, вспомнив, что накатала для него на пяти листах результаты собственного психоанализа. Мой диагноз? Я его знаю сама: «Хочу, чтобы не было того, что было».

Он встрепенулся, когда я рявкнула:

– У вас есть жена?

Вжался в стул.

– Жена. Есть.

Достала и вручила ему шикарный подарок, чтобы назад не везти. И потребовала меня выписать. "Ну вы многого хотите, чтобы в этот же день ещё и выписать".

Утром, во время шквального дождя, я целеустремлённо шла сюда нарядная в ярко-жёлтом плаще со своим любимым чемоданом Samsonite прямо по рекам и озёрам луж, надеясь на чудесное избавление от моих психологических проблем.

– Он четыре года мне говорил, что я схожу с ума.

– И вы поверили.

Ко мне привели врача женщину, с тем, чтобы уговорить остаться.

А ведь она уловила главное.

Еле уснула от отвращения. Вчера вечером народ лечил меня от новых впечатлений сигаретами и походом в лес, что рядом с клиникой. Потом напоили чаем из банки, потому что в эту клинику приходят только со своей посудой.

– Милочка, как это вы без своей посуды? Когда вокруг СПИД.

На стенах висят рукописные газеты типа "Осторожно, холера", "Внимание, дифтерия " Когда я услышала, как медсестра на посту через каждые два слова произносит «больная», я с сахарной улыбкой, «наивно» хлопнув глазами», сказала:

– А знаете, если бы вы называли нас хотя бы «пациентами», процесс выздоровления уже бы пошёл, а так вы его просто блокируете-бетонируете.

Она попятилась лицом:

– Да-да.

В назначенные полчаса со всего здания народ радостно плетётся в столовую со своей посудой, там в режиме полевой кухни раздают еду строго по весу и объёму. А я поняла, почему питьё меряют – там бром. Нам в студенческие годы на «картошке» его давали, говорили, что для усмирения половых инстинктов молодости.

Больница представляет собой всеми заброшенное десятиэтажное здание под снос. Лет тридцать не делали ремонт, а ведь в медицинском учреждении главное-чистота, куда люди собрались, чтобы… точно, не лечиться. Утром, с опаской несясь по лестнице домой, я услышала:

– А знаете, знаете, говорят одна женщина вчера поступила, а сегодня уже уходит?

Как я туда попала? Мне посоветовал клинику психотерапевт, оплаченный по годовому договору. И постоянно мне напоминающий, что честно с моей стороны, если я буду приходить в поликлинику, а не писать SOS по электронной почте.

– Что ты заладила: один на всю жизнь, одна на всю жизнь? Любви должно быть много! Значит, это был не твой человек, иди, найди другого!

Но я уже давно поняла, что это не мой врач. Хотя в целом он добрый. Даже замуж мне предлагал:

– Давай будем счастливыми!

Подруга сказала, что это он мне отомстил за отказ. Хотя, возможно, у него приём такой. Через год он женился. Похоже, что я его вылечила. "И мечтает сам о друге психиатр, наёмный друг". (20)

Не напрягала его особо, за год только десять посещений, а он постоянно добавлял мне ощущения неправильного поведения. Мораль – своей интуиции всегда надо доверять. А почему я туда попала? Рецидив.

Ой, когда меня оформляли на Шаболовке, медсестра спросила:

– О чём плачем?

– Да вот, неприятное состояние затянулось у меня после развода.

Она оптимистично:

– О, а это может всю жизнь длиться!

Шесть лет назад после четырёх лет лжи я смогла узнать правду – мой муж мне уже четыре года изменяет. Я чувствовала, но слышала одно и то же:

– У меня никогда никого не было и нет, кроме тебя, а ты сходишь с ума.

И вот, из Монголии, в четыре утра, по сотовому:

– Ты хотела знать правду? Получай! Я знаю её четыре года. Я стал другим человеком. У меня новая жизнь, и я не хочу, чтобы ты что-либо об этом знала.