– Да-да, уже иду, – пробормотал Фабио.

Парень выглядел растерянным, и это не ускользнуло от взгляда Софии. Она чуть склонилась, всматриваясь в его глаза.

– Всё в порядке?

– Вроде того. – Фабио оглянулся на Элиота. – Да, ты права. Пойдём.

– А как же я? – с тревогой спросил Элиот.

Фабио снова недолго молчал, и опять эти мгновения показались если не вечностью, то несколькими часами точно.

– А ты… дождись нас, – наконец сказал парень. – Мы обязательно вернёмся и заберём тебя.

Элиот кивнул. В горле пересохло. Он наблюдал за тем, как брат и сестра Бьянки, тихо переговариваясь, выходили из комнаты. В душе царило такое смятение, что он предпочёл бы сейчас выслушать тысячу отказов от приёмных родителей, чем пережить этот разговор ещё раз…

Синьорина Росси снова задержалась на рабочем месте во время сиесты. И если в прошлый раз причин тому не было, то теперь… Она держала в руках два комплекта документов и не знала, что с этим делать.

В правой руке – документы об усыновлении. Уже второй комплект – первый благополучно потерялся в горе бумаг на столе помощницы. Перебрали всё, нашли такие дела и служебные записки, которых давно не видели; а вот нужные документы как сквозь землю провалились. Новый виток случайностей намекал, что процедура закончится так же бесславно, как предыдущие, и ещё одно странное совпадение только подтверждало мысль.

В левой руке – документы, связанные с передачей Элиота в клинику при медицинской кафедре университета Отаго в Новой Зеландии. Этот комплект был значительно толще – столько вопросов предстояло решить! На бумаги для этого перевода, наверное, уйдёт не меньше гектара тропического леса. И сколько людей по этому процессу придётся привлечь, чтобы всё прошло. Хотя бы не гладко, но просто прошло!

Безумие. Настоящее безумие. Синьорина Росси не понимала, как это могло случиться, но факты были безжалостны, как сама реальность – она держала в руках два комплекта документов, процессы по которым шли одновременно. Кто будет за это отвечать, и как наверху будут решать этот вопрос, она понятия не имела.

И о том, чего на самом деле хочет мальчик, вокруг которого развернулась вся эта история, конечно, спросят в последнюю очередь. Если вообще спросят…

В главном зале Мира грёз в кои-то веки царила тишина. Братья и сёстры почти полным составом выбрались в ночной клуб в Вене, отмечать очередную вершину, покорённую Лилиан. Одна дома впервые за… наверное, года три, не меньше, думала Сиири. В прошлый раз все вышли на какие-то соревнования просто потому, что заскучали.

Сиири подтащила к Видящему кристаллу своё любимое кресло и устроилась поудобнее. Разговор предстоял долгий. Она всматривалась в глубины кристалла, где отражался кабинет главного жреца. Алексей мерил шагами клочок свободного пространства от дивана до стола и от стола до стены. Сиири впервые видела его таким задумчивым – до этого момента казалось, что главному жрецу по плечу вообще всё.

– Фабио пересказывает мне всё, о чём говорит мальчик, – говорил Алексей. – И я не знаю, что в этой истории больше пугает. Уничтожить воплощение страха, не умея обращаться с Даром? Или что он вызывает кого-то, напоминающего человека?

– Не забывай, я никого не видела, – Сиири покрутила синюю ручку в руках. В последнее время она слишком много писала и рисовала планы, настолько много, что, кажется, срослась с этой ручкой. – Может быть, ему привиделось, а может, он врёт.

– Не думаю, – Алексей замер ненадолго, затем снова зашагал вперёд. – Не потому, что я ему верю. Просто… разве не на это указывает мироздание? Он необычен тем, что умеет призывать… я не знаю. Людей? Или что? В истории вообще были Одарённые, умеющие управлять разумными существами?

– Были, – неожиданно для себя созналась Сиири. И тут же накрыла губы ладонью.

Алексей застыл.

– Сколько? – только и спросил он.

Сиири потёрла глаза рукой. Сердце обожгло знакомое чувство, заставлявшее её прятаться все эти долгие годы в Мире грёз, потому что она не могла найти сил спуститься на землю.

– Один, – нехотя ответила она.

Алексей помолчал немного.

– Видимо, этот человек значил для тебя очень много, – негромко сказал он.

Сиири кивнула, как будто он мог это видеть.

– Ты знаешь меня достаточно долго, чтобы понять, что я не отвечу.

– И достаточно долго, чтобы понять, что прав, – Алексей усмехнулся. – Какой у него был Дар? Кто он?

Теперь замолчала Сиири. Надо было собраться с силами, чтобы заговорить об этом. Надо было найти одну вещь, которая поможет собраться.

– Скоро вернусь, – пробормотала Сиири и поднялась со своего любимого синего кресла. Она успела заметить многозначительный взгляд Алексея, устремлённый в пустоту. И он наверняка знал, что она заметила – связь между ними всегда была чем-то большим, чем просто телепатия.

На пороге своего кабинета Сиири остановилась в нерешительности и посмотрела на полку со «Сказаниями». Четырнадцать тоненьких, потрёпанных, непримечательных книжек – и не скажешь, что в них уместилась история в четырнадцать жизней. Вернее, в двенадцать – два из них пока ещё не сбылись.

Каждое «Сказание» повествовало о человеке, вернее – герое. Особенном герое. Двенадцать из них приходили в Мир грёз, чтобы сберечь его от атаки Первозданных – бессмертных тёмных духов. По слухам, их создала Джина, воплощавшая в себе всю тьму, что скопилась в мироздании, как обратная сторона Луны.

Боги не умели сражаться, они не были приспособлены к физическим упражнениями и дракам. Первозданные же обладали полным набором мифических чудищ – когти, зубы, хвосты, клыки и прочие мелочи, превращающие их в ходячее оружие против небожителей. Потому и нужен был человек – тот, кто способен уничтожать эфирные тела. И хвала мирозданию за то, что оно вложило в Дар невосприимчивость к тёмным желаниям и чувствам, ведь кто знает, что сделал бы обычный человек в таких условиях?

Сиири шагнула в кабинет, протянула руку к полке. Заметила, как дрожат её пальцы, но всё же взяла в руки одну из книг. Тёмно-синяя матерчатая обложка, буквы, выдавленные на ней и выкрашенные в золотой цвет – всё было до боли знакомы. «Сказание о песни разума» – гласила надпись.

Эта книжечка была самой старой и потрёпанной, потому что в своё время Сиири не выпускала её из рук. Она была единственной вещью, которую можно потрогать, и которая напоминала о том, что тот человек существовал на самом деле. Привычным движением Сиири прижала книгу к груди и застыла, прислушиваясь к чувствам. Сколько лет прошло уже, а сердце по-прежнему колотится. Кожа хранит призрак его прикосновений, на губах тает сладкий вкус его поцелуев, а в голове страницами книги на ветру листаются воспоминания…

– Сиири? – послышался нерешительный голос в голове.

Призрак растаял, и богиня войны осталась один на один с реальностью. Она подскочила на месте, заозиралась по сторонам и только через несколько секунд поняла, что по-прежнему одна в зале, а голос принадлежал Алексею.

– Да, я здесь, – рассеянно отозвалась Сиири и вышла из кабинета.

Молочная дымка взмывала клубами дыма до колена. Синее кресло выглядело таким сиротливым в центре пустующего зала, но Сиири оставалось только поблагодарить мироздание за шанс остаться одной. Братьям и сёстрам необязательно было знать, что того человека она так и не забыла.

– Так что там насчёт героя с Даром управления людьми? – напомнил Алексей.

– Да, сейчас, – Сиири опустилась в кресло и прижала книгу к груди. Богине войны не нужно было открывать «Сказание», она была участницей тех событий и рассказать по памяти могла лучше, чем если бы зачитала отрывки. – Он появился во времена Великой депрессии, как и всегда – по зову мироздания. Он провёл с нами несколько месяцев, но атаки не последовало. Мы уже думали вернуть его обратно на землю, и я даже проводила его, но… мы вернулись вдвоём. Я не смогла его отпустить. Я сама обучила его, создала из него героя своими руками, и…