Но самой ужасной вещью, вещью, которая заставила Роланда завопить и невнятно затараторить, было то, что его лицо искривилось так, что было почти на одной стороне головы, как будто его черты потекли и отвратительно криво засохли. Во рту зубы сточились до пеньков.

Он замолотил по руке Друга, выбил зеркало и заспешил в угол. Друг сидел на корточках и смеялся, пока Роланд вцепился в очки обеими руками и пытался снять их. Мясо рвалось вокруг них, и кровь стекала по щекам. Боль была слишком сильной; очки вросли в кожу.

Роланд визжал, и Друг взвизгивал вместе с ним в злобной гармонии.

Наконец Друг фыркнул и встал, но Роланд схватил его ноги и вцепился в него, всхлипывая.

— Я — Рыцарь Короля, — бормотал он. — Рыцарь Короля, сэр Роланд. Рыцарь Короля… Рыцарь Короля…

Друг снова наклонился. Хотя молодой человек был уже использован, но у него все же был талант. Он действительно прекрасно распорядился последними запасами бензина и еды, и это он заставил брата Тимоти запеть кастратом. Друг провел рукой по стариковским волосам Роланда.

— Рыцарь Короля, — прошептал Роланд, пряча свою голову в плечо Друга. В его смятенном сознании возникли сцены в Земляном Доме — ампутация руки Маклина, то, как он полз через тоннель к свободе, через землю грязных бородавочников, убийство Фредди Кемпки, и еще, и еще в порочной панораме.

— Я буду служить тебе, — хныкал он. — Я буду служить Королю. Сэр Роланд имя мое. Да, сэр! Я ему покажу. Я ему покажу, как Рыцарь Короля восстанавливает справедливость, да, сэр, да, сэр!

— Ш-ш-ш, — сказал Друг, почти напевая вполголоса. — Теперь помолчи. Помолчи.

Наконец рыдания Роланда стихли. Он сказал вяло:

— Ты… Ты любишь меня?

— Как зеркало, — ответил Друг.

И молодой человек больше не сказал ничего.

Буря затихла в течение часа. Армия Совершенных Воинов снова стала продвигаться вперед, через усиливающиеся сумерки.

Вскоре «Джип» разведчиков вернулся обратно по горной дороге, и солдаты доложили генералу Другу, что около мили впереди — здания из рубленного леса. На одном из этих зданий сохранилась выгоревшая вывеска «Универмаг Слатифока».

Они пришли с первым лучом света. Джош был разбужен стуком приклада винтовки в заднюю дверь грузовика, когда он встал на металлический пол, его кости болели. Он двинулся обратно к Робину и брату Тимоти.

Дверь была открыта и отъехала вверх на своих колесиках. Блондин с черными как смоль глазами стоял, заглядывая внутрь, защищаемый двумя солдатами с винтовками. На нем была униформа Армии Совершенных Воинов с эполетами и тем, что выглядело как нацистские медали и знак отличия на его груди.

— Всем доброе утро, — радостно сказал он, и как только он заговорил, Джош и Робин оба уже знали, кто он такой. — Как спали прошлой ночью?

— Холодно, — кратко ответил Джош.

— На плантации у нас будет для вас печка, Самбо. — Его взгляд переместился. — Брат Тимоти? Выйдите, пожалуйста. — Он приглашающе согнул палец.

Брат Тимоти съежился, и двое солдат вошли, чтобы вывести его. Джош почти прыгнул было на одного из них, но дуло винтовки толкнуло его, и момент был упущен. Он видел, что рядом припарковались два «Джипа», их двигатели громыхали. В одном из них сидели три человека: водитель, полковник Маклин и солдат с пулеметом; в другом тоже были водитель, еще один вооруженный солдат и ссутулившаяся фигура, одетая в старое пальто и капюшон — и Свон и Сестра, обе худые и выглядящие больными.

— Свон! — закричал Робин, шагнув вперед к открытой двери.

Свон тоже увидела его и крикнула:

— Робин, — вставая со своего сиденья.

Солдат схватил ее за руку и заставил снова сесть.

Один из охранников толкнул Робина обратно. Он кинулся на мужчину, его лицо исказилось яростью, и солдат поднял приклад винтовки, чтобы сокрушить череп Робина. Джош внезапно сделал выпад и подхватил мальчика, когда тот ударил. Солдат плюнул на пол, и когда он шагнул из грузовика, задняя дверь скользнула на место и ее снова заперли.

— Эй, ты, ублюдок! — закричал Джош, выглядывая через одно из тридцати семи отверстий. — Эй, я тебе говорю, пресмыкающееся!

Он понял, что орет своим старым бойцовским голосом.

Друг толкнул брата Тимоти к первому «Джипу» и потом по-царски повернулся.

— Для чего вам Свон и Сестра? Куда вы их дели?

— Все мы собираемся подняться на гору Ворвик, чтобы встретиться с Богом, — ответил он. — Дорога не достаточно хороша для чего-то более тяжелого, чем «Джип». Это удовлетворило любопытство старого негра?

— Они тебе не нужны! Почему ты не оставишь их здесь?

Друг рассеяно улыбнулся и подошел поближе:

— О, они слишком значительны для этого. Предположим, что какой-нибудь ловкий старый лис решит, что хочет еще немножко больше власти и похитит их, когда мы уйдем? Вот почему. — Он вернулся к «Джипу».

— Эй! Подожди! — позвал Джош.

Но человек с алым глазом уже забрался в «Джип» и сел рядом с братом Тимоти.

Две машины поехали и скрылись из вида.

— Что теперь? — спросил его Робин, все еще кипятясь. — Мы просто сидим здесь?

Джош не ответил. Он думал о том, что сказал брат Тимоти: «Последнее Добро должно умереть вместе со Злом. Должно умереть, и тогда мир сможет возродиться. Ты должен умереть. И ты. И я. И даже Свон».

— Свон не вернется назад, — невыразительно сказал Робин. — Ни она, ни Сестра. Ты это знаешь, не так ли?

— Нет, не знаю.

Он будет молиться машине, которая вызовет Когти Небес. Он вспомнил слова брата Тимоти: «Приготовьтесь к заключительному часу».

— Я люблю ее, Джош, — сказал Робин. Он крепко сжал его руку. — Мы должны выбраться отсюда! Мы должны остановить…

Что бы там ни произошло!

Джош высвободился. Он прошел в дальний угол камеры и посмотрел вниз.

На полу рядом с ведром брата Тимоти была крошечная чашка с острой металлической ручкой.

Он поднял ее и дотронулся до известняковой кромки. Она была слишком мала и неудобна, чтобы использовать ее как оружие, и Джош уже отказался от этой возможности. Но он думал об одном старом бойцовском трюке, который делался спрятанной бритвой, когда хозяин хотел больше «сока». Это было обычной практикой, и делалось для того, чтобы вид насилия казался более реальным.

Теперь это могло бы дать иллюзию чего-то еще с тем же успехом.

Он начал работать.

Глаза Робина расширились.

— Какого черта ты это делаешь?

— Тихо, — предупредил Джош. — Просто будь готов начать вопить, когда я скажу.

Два «Джипа» удалились на четверть мили, медленно взбираясь по ветреной, скользкой от снега и дождя горной дороге. Когда-то дорога была вымощена, но бетон растрескался и расползся, и под ним был слой грязи. Шины «Джипов» скользили и машины юлили, в то время как двигатели ревели от натуги. Во втором «Джипе» Сестра сжала руку Свон. Фигура в капюшоне, сидящая перед ними, внезапно повернулась — и они увидели леденящий сердце вид его мертвенно-желтого, изрытого кратерами лица. Глаза, закрытые темными очками, задержались на Свон. Водители боролись за каждый фут. Справа от дороги проходила низкая железная предохранительная ограда, и как раз под ней лежал обломок скалы, который с семидесяти футов упал в овраг. Дорога по-прежнему шла круто вверх по разбитым бетонным плитам, скользящим под колесами «Джипов».

Дорога свернула налево и оказалась перегороженной восьмифутовой цепью, соединяющей изгородь и ворота. На воротах была металлическая табличка, и что самое удивительное без коррозии: «Угледобывающая компания Ворвик. Вход воспрещен. Нарушители будут наказаны». В десяти футах за изгородью находилось кирпичное строение, где, наверное, когда-то стоял охранник. Ворота охраняли крепкого вида цепь и висячий замок, и Друг сказал солдату с автоматом:

— Открой это.

Человек вылез, подошел к воротам и долго рассматривал замок, прежде чем решился проверить, крепко ли держится цепь.