Естественно, мужчина тут же попытался прикрыться, за что получил укоризненный взгляд. Взгляд подействовал наполовину — дергаться он перестал, но руки не убрал. Я осмотрела свежие розовые шрамы на бедрах и силой убрала руки с самых нежных мест. Тут все было сложнее — зажить-то все зажило, но было несколько более глубоких повреждений, от которых с такой же легкостью избавиться не удалось.

— Тебе нужен лекарь. — Грустно констатировала я. — В Закатном через пару лет медицина уйдет на голову вперед остального мира — обратись к ним. — Никакой реакции мое предложение не вызвало. — К завтрашнему вечеру можем идти дальше. — Сообщила я уже для всех.

После этого лагерь пришел в движение. Я отправилась за хворостом для костра, водой и прочими необходимостями стояночной жизни. Чувак доел и пошел мыться, за ним увязался Восмор с рукой на перевязи, Капюшон пытался сделать из плаща вариацию на тему брюк. Получались или шорты с капюшоном и спиной, или шаровары с большим объемом ткани на попе.

Когда я поставила на огонь воду, позвала Восмора и заставила его показать мне руку. На руке был перелом, не опасный, но болезненный.

— Могу залечить, но руку придется вскрывать. — Предложила я и увидела панический ужас у Восмора в глазах. — Как ты выжил при дворе? Как ты смог провернуть такую аферу с захватом трона? — Поразилась я.

— Случайно он выжил. — Фыркнул рыжий за моей спиной.

— Ты бы представился. — В тон ему фыркнула я.

— Зачем тебе? — Менее скептично, но довольно грубо, уточнил пациет.

— Ну я уже знаю, что ты орев и явно близок к правящему дому[1]. Как ты выбрался из Скрытой стороны — для меня загадка, не такая уж и интересная. А вот что ты тут делаешь и как связался с предателем короны Закатного — очень даже интересующий меня вопрос.

— Это Восмор — предатель? Ему кто-то голову задурил, убедил, что он справится с правлением, только этот идиот не хочет рассказывать кто его надоумил. — Вернулся к сарказму собеседник.

— Ничего я не отказываюсь рассказать. — Тут же обиженно протянул Восмор. — Я просто не знаю, кто это был. Ай! — Я перетягивала ему руку, восприняв полные ужаса глаза за отказ от вскрытия руки в целях быстрого заживления перелома.

— И как он с тобой связывался? — Уточнила я, при помощи целительского зрения поправляя ему «нити» в месте сращения кости.

— В основном передавал кристаллы с записью сообщения. — Поморщился от моих манипуляций принц. — После просмотра они самостирались.

— В самописцах была ментальная магия — я не смог просмотреть его воспоминания, все будто размыто. — Влез рыжий.

— Представься, а то не будем разговаривать. — Бросила через плечо я.

— Можешь звать меня Котан. — Недовольно проговорил орев.

— Прости? — Я развернулась к нему всем телом. — Котан?

— Да. Тебя что-то удивляет? — Приподнял бровь он.

Сдерживать смех оказалось очень сложно. Я догадывалась, что встречу кого-то с таким именем рано или поздно, но этот конкретный представитель и без того напоминал наглую рыжую морду, так что имя его стало для меня разряжающей напряжение последних дней новостью.

— Что ж, Котан, ты, наверняка, уже знаешь, что меня зовут Хелена. — Улыбнулась я, не позволяя себе недостойных порывов. — Я рада нашему знакомству.

В ответ я получила кивок и отвлеклась на закипевшую воду. На завтрак у нас была перловка, которую я не люблю, но ем. Соль, сахар и сухофрукты делают продукт съедобным. Сегодня, в свете условной дееспособности мужчин, готовить пришлось на всех.

— Зачем тебе Восмор, Котан? — Подозрительно уточнила я.

— Мне не зачем. — Тут же ощетинился мужчина.

— Я попросил его меня не бросать. — Хныкнул предмет беседы.

— Что? — Я невежливо уставилась на Высочество.

— Он сбежал перед казнью и рухнул на меня с дерева. Как он туда залез я не в курсе, но он был достаточно жалок, чтобы мое сердце дрогнуло. — В, видимо, любимой своей ехидной манере, сообщил он.

— Ничего я не был жалок. — Обиделся Восмор, а я прям ярко представила то, что увидел Котан, и поняла, почему «дрогнуло».

— Ты не слишком ли груб с принцем-то? — Поинтересовалась у Котана.

— Он тоже со мной обычно неласков. — Пожал плечами орев.

Мужики, продолжали вяло переругиваться пока я подтачивала три своих кинжала и смазывала два из них составами — один транквилизатором, другой — антикоагулянтом. Мое путешествие из быстрого и относительно безопасного стремительно превращалось в опасное и довольно длительное — скакать верхом эти двое, например, не могут. Бросить бы их, конечно, но мне было как-то совестно от этих мыслей.

Завтрак прошел в задумчивом молчании. К его окончанию меня осенило, как использовать энергию окружающей природы для разрушения завесы над Скрытой стороной, и я принялась на волне вдохновения создавать набросок будущей схемы на стену. Надо мной тут же зависли три головы — мужчинам тоже было интересно.

***

Надо мной возвышалась плотная матовая завеса цвета мокрого асфальта. Вокруг был условно пролазный лес — еще не бурелом, но уже чаща. На саму завесу опирались несколько поваленных непогодой деревьев. Птицы молчали, лишь несколько самых смелых изредка чирикали.

Поляну расчистили Чувак и Котан, Восмор продолжал баюкать пострадавшую руку, хотя с поляны мы ушли почти месяц назад. После происшествия с роконом не произошло ничего мало-мальски значимого: мы просто шли, вставали на ночевки. Через неделю пути, когда повреждения Котана окончательно зажили (силами магии, моих зелий и его упрямства), он зашел в ближайшее поселение и привел нам лошадей, которых пришлось оставить на ферме перед заходом в лес у самой границы.

Сейчас мы не торопясь обустраивали лагерь. Сколько мы здесь пробудем я не знала, но я собиралась оставить мужиков на хозяйстве, пока я пойду наносить схему на стену. Собиралась сначала нанести необходимые линии белым мелком с костной пылью, потом специальным заклинанием выдать из себя достаточно крови, чтобы напитать огромный рисунок и после этого оставить его напитываться магией из окружающего пространства. Сколько дней займет напитывание и как именно отреагирует стена на мои манипуляции предположить довольно сложно. Но мне нравилось думать, что все будет хорошо: в конце концов, меня поддерживают высшие силы.

Дополнительные витки, предназначенные для втягивания магии в чертеж, я опробовала по дороге сюда, и они показали себя прекрасно во всех условиях, которые я им предложила.

Теперь, когда костер трещал, вода грелась, дичь, набитая еще утром, до захода в лес, свежевалась, Восмор ныл, я, прихватив Чувака, отправилась к завесе. Выбрала место, где деревья и кусты не очень плотно закрывают простор для творчества и приступила.

На каком-то этапе мне пришлось залезть на спину Чувака, который неустанно бдел рядом — было слишком высоко, чтобы дотянуться с земли и не смазать до этого нарисованное. Пес честно ходил со мной на спине вдоль всего рисунка, пока я добавляла и добавляла новые витки. Когда солнце село, мне пришлось прерваться.

На стоянке уже был натянут тент, натаскан лапник и приготовлен ужин. Чудесная история, всегда бы так. Сразу после ужина я вырубилась Чувак ушел на охоту и спалось мне без него беспокойно. Близ завесы с живностью было туго, так что отойти ему пришлось довольно далеко, а тревожить наши запасы, пока все спокойно, пес не захотел.

После того, как мой бок начал греть мой верный защитник я провалилась в спокойный, не сказать мертвый сон, до самого рассвета. Утром я перекусила остатками вяленного мяса и травяным отваром, и вернулась к прерванному вчера занятию. Сегодня надо закончить и отдать львиную долю моей крови на это.

Когда солнце встало в зенит, меня добровольно-принудительно отправили обедать. Недовольный рык и такие же эмоции подгоняли не хуже голода и жажды.

На поляне меня ожидала очередная каша с травами и грибами, вдоволь воды и отвара. Меня все устраивало и я, не тратя время на пустые разговоры, приступила к насыщению. Мужчины смотрели на меня искоса, но вопросов не задавали — на том спасибо. Как только прием пищи был окончен, мы с вертеском вернулись к чертежу.