Я была буквально вырвана из любящих объятий и рассмотрена со всех сторон. Меня бесцеремонно ощупали, обнюхали и чуть не облизали, вызвав и возмущение и истерический смех одновременно. Буквально за несколько секунд меня тискали сразу трое человек — Радомир, Тарнум и этот близнец, так и не представившийся, но оказавшийся моим дядей. А мама сидела на диване, поджав ноги и с улыбкой на мокром лице глядела на все это.

— Вы же сейчас ее задушите, — слабо запротестовала она, когда мужчины кинулись в очередной раз меня обнимать. — Тарнум, Светозар!

Радомир опомнился первым и смущенно отошел. Вообще, конечно, было забавно видеть на лицах этих троих громил такие умильные выражения. Я будто попала в последнюю серию мыльной оперы или индийского фильма. Сейчас осталось только спеть и сплясать.

Меня усадили в кресло, а все остальные расселись напротив и приготовились слушать историю моей жизни, потребовав рассказать ее в мельчайших подробностях. Я начала с того момента, который был первым в воспоминаниях — как меня чуть не удочерили, но в последний момент отказались. Это было очень обидным, наверное, поэтому и запомнилось, как острое ощущение. Дальше было не так интересно, если не сказать, что скучно, до перехода в мир Ника. Самым внимательным слушателем оказался Радомир, задававший наводящие вопросы и подмечавший такие мелочи, на которые я бы и внимания не обратила.

В конце повествования я потребовала от них историю, как я оказалась на Земле в детском доме и ужаснулась, когда узнала ее.

Оказалось, что до моего рождения Светозар и Тарнум работали над одним проектом совместно с еще одним магом, Корнулом, который создал мир с развитой технической частью, а потом наслаждался, стравливая жителей этого мира между собой. Это было порочно, так как развитие цивилизации постоянно корректировалось искусственно, вносились наиболее гадкие поправки, а сами люди не вызывали никаких положительных эмоций. Кровосмешение, битвы, грызня и междоусобицы не давали развиваться ничему светлому в том мире. Тарнум принял решение ликвидировать мир, но Корнул был против. До последнего он пытался отговорить его, убил Инквизитора, а когда до полного уничтожения мира оставались считанные минуты, успел невероятным образом открыть портал сначала в нашу детскую, а потом в свой мир. Сверхновая полыхнула следом за схлопнувшимся порталом. Самое невероятное — что меня и сестру — как оказалось, мы тоже были близнецами — уволокло в разные порталы, но даже по остаточному следу было невозможно отследить, куда мы попали. Много лет отец с мамой и Светозар разыскивали меня, а позже и подросший к тому моменту Радомир. Надежды совсем не осталось, а тут я вдруг сама невероятным образом нашлась! Ну прямо индийский фильм, не иначе.

Я все это слушала, затаив дыхание. Перед моим внутренним взором вставали картины, как свидетельства того, что творилось в те времена. Невероятно! А самое невероятное, что я не одна на этом свете. Враз оказалось, что у меня не просто полная семья, а наиполнейшая, с наличием сестры-близнеца, старшего брата и младшего, которому было двенадцать лет, и который сейчас учился в школе для магов. Где сестра, было неизвестно, но все очень надеялись, что она жива и рано или поздно найдется.

На ноте всеобщей радости в голове у меня свербила одна мысль — а как же Ник?

С мамой мы не могли расстаться до вечера, сидя в выделенной мне комнате на кровати, потом лежа там же. Разговаривали обо всем, начиная с моих первых воспоминаний и заканчивая отношениями с Ником. Странно, но я, обычно скрытная, выкладывала ей все как на духу, не чувствуя абсолютно никакого стеснения, будто и не было этих лет в разлуке. Рассказала о детском доме, об учебе в школе, о первой влюбленности, о том, как пыталась жить взрослой почти замужней жизнью, как обожглась на этом и закрылась для других отношений, как попала в мир Николаса, влюбилась в него, как жила у виверн — все-все было рассказано и выслушано.

Только когда сон сморил меня прямо на ее плече, она переложила мою голову на подушку и тихонько вышла из комнаты. Краем уха я слышала, как они с отцом негромко разговаривают за дверью, что-то обсуждая, а потом провалилась в черноту без сновидений.

********

Утром я проснулась отдохнувшей и бодрой, хоть и спала в одежде, не раздеваясь. Вскочив, я пригладила волосы руками, прополоскала рот водой за неимением зубной щетки и пасты, умыла лицо и пошла на поиски новоявленных родственников. Первым обнаружился отец, сидящий на террасе, выходящей на море. В руке он держал кружку с чаем или чем-то подобным, глаза были устремлены вдаль.

Кашлянув, я привлекла его внимание, переминаясь с ноги на ногу у выхода.

— Виола! — вскочил он с места. — Доброе утро!

— Доброе, — смущенно отозвалась, еще раз пригладив волосы. — Кажется, я вчера неожиданно уснула.

Он усмехнулся по-доброму, отчего вокруг глаз разбежались лучики. На вид отцу нельзя было дать больше тридцати пяти лет. Высокий, с великолепной фигурой, смуглой кожей, с ярко-зелеными глазами, он был похож на одного из героев дамского романа, каким их обычно описывают в книгах. И как же удивительно было быть дочерью такого человека!

— Да уж, дочка, храпишь ты будь здоров! — подначил он меня, приглашающим жестом указав на второе кресло.

— Не может быть! — возмутилась я, приняв всерьез его слова. — Я не храплю!

Засмеявшись, Тарнум легко взъерошил мои волосы, будто я была девчонкой-несмышленышем, чем вогнал в окончательное смущение.

— Я шучу, — сказал он. — Не поверишь, когда мы с твоей мамой познакомились, я вообще не умел шутить. Страшно вспомнить, сколько лет прошло с тех пор!

— Сколько? — полюбопытствовала я, оглядываясь.

Место, в котором мы находились, было удивительным — бескрайний берег моря с растущими на нем пальмами, белым мелким песком, а вдали виднелись горы, как их обычно изображают на картинах. Красиво!

— Если в привычном для тебя исчислении, то пятьдесят, — он усмехнулся. — По моим меркам это как песчинка в пустыне.

— Ты очень старый? — было как-то естественно называть его на «ты».

Захохотав, отец откинул голову. Он был невероятно красив в этот момент. Я понимала маму, почему она вышла за него замуж.

— Я не старый, детка, я бессмертный.

Я обомлела! Как так? Ведь бессмертие невозможно!

А отец продолжил:

— Я могу слегка постареть внешне по собственному желанию, что я и сделал, когда жена родила мне детей, могу вновь стать юным. Эту особенность я приобрел внутриутробно в первичном мире. К сожалению, сам мир умирает, спасти его невозможно. Все сумеречные маги, коими мы являемся, обладают даром бессмертия. Много столетий назад я родился, даже уже и не помню, сколько. Но жить полной жизнью начал, только обретя семью. И сейчас я очень рад, что ты с нами.

— И я, — я смущенно кинула на него взгляд и уселась в кресло. — Я тоже обладаю бессмертием?

— Пока не знаю, — серьезно ответил отец. — Внешне ты очень похожа на мать, а она бессмертна. Надеюсь, и ты унаследовала эту нашу семейную особенность. Светозар, кстати, отправился в твой мир, решил посмотреть, не там ли твоя сестра.

— А как вы назвали нас при рождении? И вообще, реально узнать, я старшая или младшая?

— Пока нереально, — подумав, отозвался он. — Если мы найдем твою сестру, тогда будет ясно по излучению ауры — у старшей она будет чуть ярче. Жаль, вас украли в столь нежном возрасте, когда еще невозможно было сказать, какими будут ваши глаза. Я думаю, они такие же разные по цвету, как и у нас со Светозаром. Это особенность всех сумеречных близнецов. Нас рождается очень мало. Удивительно, что в одной семье две пары таких близнецов — мы с братом и вы с сестрой.

Сестра! При этой мысли сердце мое наполнилось теплом. Я надеюсь, ее удастся найти в ближайшее время. И еще нужно решить вопрос с Ником. Расстаться с ним было выше моих сил. Об этом я и хотела поговорить безотлагательно.

— Ты же понимаешь, — выслушав меня, чуть помедлив, сказал отец, — что рано или поздно он уйдет за грань?