– Не знаю, – улыбнулась Жизель. – Мы ведь не местные. А что с ними было?

– Много-много оборотов островов вокруг воронки, быть может, сто тысяч тому назад, жители деревни Несчастных решили, что они могут не закрывать свою деревню на период Чёрной Волны. Чтобы драться с выдрами, они решили сделать много-много железных доспехов. Кроме того, нашли в забытых землях, где квадратные горы, небывалой силы оружие, которое могло убивать солнечным лучом.

– Забытые земли, по-видимому, те самые острова с остатками добедовых городов, – подсказал Карл.

– Несчастные сделали себе железные доспехи, выковали много стрел для луков и много топоров и вышли к берегу, ожидая начала Чёрной Волны, – продолжил Хавьер. – Когда из Бесконечного Осеано вышли первые выдры, они легко убили их солнечными лучами. Когда выдры поняли, что на берегу их ждёт смерть, затаились в воде. Несчастные люди решили, что победа за ними. Вернулись в свою деревню и начали пировать. Вместе с собой они притащили мёртвых выдр, отрезали их головы и прибили к забору, показывая всем, что они самые сильные люди мира, которые никого не боятся.

– Молодцы, так и надо, – сказала Жизель.

– Но выдры вернулись за своими мёртвыми. Их пришло огромное множество, сто тысяч, наверное. Они полностью покрыли собой весь остров. Даже лучи из магического оружия не могли их остановить. Выдры изгрызли весь остров. Не осталось не только деревни Несчастных, но и ни единого растения, только квадратные горы и камни на берегу.

– Что вы думаете об этой легенде? – спросила Жизель Матиса Галина. Тот всегда присутствовал при подобных беседах во время наблюдения жизни дикарей.

– Что, как и все легенды, это правда, от первого до последнего слова. Мы изучили несколько особей. Удивительные животные, кстати говоря. Всеядные, умные, живут под водой, но и на суше нормально себя чувствуют. Объём мозга больше всего удивил. Почти человеческий. Неудивительно, что они способны на сложную организацию и планирование атаки. Даже само желание целенаправленно отомстить определённым людям – свидетельство о зачаточном интеллекте.

– Зачистка всего острова похожа на показательное наказание. Чтоб другие люди не вздумали повторить подвиги этих несчастных.

– Именно.

Жизель задумалась:

– Атаковав выдр, мы как бы записались в их враги?

– Хе-хе, для существа, обладающего сознанием, любые другие существа – уже враги. Для войны с выдрами экспедиции и нужна ваша ПВК. Мы продолжаем изучать выдр, строение тела, слабые места, язык…

– У них есть язык?

– Ну, мы его так назвали. Точнее – невербальная знаковая система, основанная на химической сигнализации. А если точно и коротко – молекулярная коммуникация. Когда одна выдра хочет что-то сообщить другой, она выделяет в окружающую воду телергоны, смесь молекул разных веществ. Выдра-адресат принимает их, расшифровывает и, при необходимости, выпускает обратно, видоизменив набор молекул. То есть ведёт диалог.

– Можно ли как-то перехватить диалог?

– У нас мало данных, чтоб точно объяснить всё. Даже сам диалог – это теория. Перехватить-то не проблема. Но чтоб понять, о чём одна выдра говорит другой нужно самому стать выдрой. Кроме того, мы выяснили, что хоть выдры и способны сплотиться против общего врага, живут они обособленными враждующими кланами. Социальная иерархия не известна. Учитывая зачатки сознания, можно сказать – что выдры живут государствами. Мы запускали несколько подводных зондов, для изучения ближайшего сообщества выдр.

– Да, я слышала, что были потери?

– Первый зонд выдры, так сказать, изучали. Датчики химсостава жидкости зафиксировали появление в воде дикой смеси телергонов. То есть, при виде зонда, выдры устроили что-то вроде тревоги. Скоро наш зонд окружили. После «совещания», наличие которого мы предположили из-за быстро менявшегося состава телергонов, выдры одновременно набросились на зонд. Мы не стали применять оружие или уводить аппарат, решили посмотреть, как они с ним справятся. Заодно мониторили изменения состава телергона.

– И что они сделали?

– Сначала кусали, ломая зубы. Били лапами, целясь в объективы камер. Поняв безуспешность попыток, они снова посовещались и разом накинулись на зонд, уводя его вниз, на дно. Мы регулировали тягу двигателя, сопротивляясь ровно настолько, чтоб им казалось, что они не справляются. Тогда сверху набрасывались дополнительные выдры. Достигну дна, они затолкали зонд в расселину между камнями, а сверху накидали целую пирамиду камней.

– Разве зонд не смог бы выбраться?

– Смог бы. Но тут мы потеряли связь.

– Почему?

– Когда выслали второй зонд, увидели, что каменная пирамида сверху накрыта кусками металла. Судя по форме, обшивка подводных судов.

– То есть выдры знали, что могут блокировать управление зондом, экранировав каким-то металлом?

– Я думаю, этот метал – остатки подлодок. В их строительстве применяется подобный подход, чтоб быть неуязвимыми для радиолокаторов.

– Смышлёные твари, – заметила Жизель.

Матис Галин предостерегающе растопырил ладонь:

– Рано делать выводы. Применение экранирующего металла могло быть случайностью. Закончились камни в округе, вот и тащили, что попадётся.

– Хорошо, что выдры обитают только в Новых Землях.

– Да, Неудобь для них непреодолима. Слава Иисусу-деву-марие!

Глава 14.

Новые задачи

Хавьер усиленно вслушивался в разговоры Людей-из-Веспы. Странно было узнавать устройство мира через их понимание. И чем дальше, тем больше Хавьер понимал, что именно Люди-из-Веспы знают реальность, а народы островов живут в надуманных представлениях.

Это понимание не нравилось ему, словно он предал отца, мать и остальных сородичей.

Сеансы «нейролингвистической стимуляции обработки языковой информации» шли каждый день. Хавьер уже легко произносил эти словосочетания, не понимая их значения.

– Ну, совсем как наш Дэвид Робертс! – смеялась Жизель.

Карл хлопал Хавьера по плечу:

– Не сравнивай, Дэвид останется на всю жизнь овощем, а Хавьер умнеет и умнеет! Однажды дам тебе веспу погонять.

– Ну-ну, – остановила Жизель. – Не обнадёживай парня. Пусть хотя бы признает, что нет никакого Плат-а-Форма и горящей верёвки…

– Огненной бечевы, – упрямо поправил Хавьер.

В ответ Жизель говорила непонятное:

– Прав Матис Галин, они не смогут поменяться за одно поколение. Жаль, что нейролингвистическую стимуляцию придётся прекратить. Она не работает.

Карл удивился:

– Ты чего? Парень за месяц стал говорить на нашем языке.

– Взамен получил такую травму мозга, что ещё неизвестно, выживет ли. Высок риск кровоизлияния.

– Ничего, если знает язык, может продолжить обучение обычным способом.

Хавьер переводил взгляд с Жизель на Карла, вслушиваясь в слова. Не понравилось, что о нём говорили как о Дэвиде Робертсе, а о том всегда говорили как о предмете, который в комнате, но который не способен понять, что говорили о нём:

– Я тут. Может, спросите мои мысли?

Карл и Жизель замолчали.

– Ого, начал права качать, – сказал Карл. – Ещё немного и у нас собственная Фронда вырастет.

– Пардон, – серьёзно сказала Жизель. – Какие твои мысли?

– Я хочу продолжить это нейроновое лингвастичное стимулирование. Я хочу скорее стать таким же умным, как вы.

Жизель покачала головой:

– Хавьер, эта технология опасна. Помнишь, я рассказывала тебе о Потоке Сознания, который существовал у австралийцев до войны?

– Да, австралийцы могли превратиться в любого человека.

– Не превратиться, а приобрести любые знания и опыт просто выбрав нужные из каталога. Это было очень удобно… Это и стало почти гибелью для них. Один злой человек по имени Дель Фин смог взломать Поток Сознания и загрузил в память каждого австралийца часть своей личности, заставил их повиноваться себе³. Поэтому сейчас Поток Сознания отключён, чтобы вирус Дель Фина не распространялся дальше.