– Что???

– Подойди к зеркалу и расстегни рубашку.

Я встал, подошел к небольшому зеркалу на двери ванной комнаты и расстегнул верхние четыре пуговицы.

– Готово.

– Разведи в стороны, – Панкратос медленно подошел ко мне. Я раздвинул полы.

– Не видишь ожоги и шрамы?

– Нет, не вижу.

– А что еще не видишь?

– Я не понима… – начал было говорить я, но мой старый друг протянул свою руку ко мне, и я увидел знакомую цепочку с медальоном, которую он мне уже вручал.

– Тебе же было сказано – не снимай никогда.

– Но я и не снимал, как она… Как он у тебя… – внезапная догадка вышибла из меня пот. – Алекс? Это Алекс?

– Да, он всё нам рассказал. Садись обратно.

Я взял медальон и быстро одел его на шею. После горячих рук Тилманидиса казалось, что он обжигает меня. Налив себе большой стакан воды, я сел в кресло. Событий для утра было чересчур много.

– Отдай ему папку.

Кина протянула мне папку через стол. Я взял ее и открыл. Первое, что я увидел, было несколько моих фотографий во всех возможных ракурсах. Сделаны они тоже были за несколько последних лет. Дальше шли тексты и справки, тоже обо мне. На русском языке. Я пролистал всё до конца: все листы, за исключением копий документов, в основном моих, были на русском.

– Ты что, говоришь по-русски? – спросил я у Кины. Она улыбнулась, отрицательно покачала головой и показала мне листок с выписанными фактами моей биографии. – Откуда все это?

– Это тоже Алекс, – Панкратос явно был огорчен. – Это мы нашли у него, когда он приехал. Задолго до твоего приезда сюда. Вчера он всё рассказал. Не мог не рассказать после всего того, что он видел с тобой, и за ту плату, что я ему предложил.

– Плату?

– Он взял двести тысяч долларов и еще вчера уехал обратно, в Россию.

– Он кто? – меня стали только теперь беспокоить его странные навыки и возможности. – Почему он собирал на меня досье?

– Так он и не собирал. Досье ему передали при получении задания. Он нам так и не сказал, какую службу представляет, но уж точно он не аспирант Новосибирского Университета. Да и лет ему больше, чем в паспорте. Но мы точно знаем, что Алексей Брицын – это подделка, его зовут по-другому. А выяснилось это случайно, тебе ведь нравится это слово? Так вот, когда он приехал, то один из наших начальников участка, узнав, как его зовут, пришел ко мне и рассказал, что знает Алексея, поскольку был в Новосибирске и вел с ним два проекта по берестяным грамотам, – Кина яростно сверкала глазами, рассказывая про обман. – Описал его. Совсем другой тип. Плюс его необычная сила и неяркий лексикон, всё говорило о спецподготовке. Причем он это не особо и скрывал.

– Теперь многое встает на место, – мне так хотелось сейчас увидеть его еще раз и задать вопросы напрямую.

– Если ты посмотришь бумаги внимательнее, там указано, что он должен был быть рядом с тобой и защищать по возможности. На словах ему сказали, что ты найдешь некий артефакт, который он и должен забрать у тебя и с ним вернуться обратно. Полученные двести тысяч дадут ему возможность устроиться и без возвращения. Станет где-нибудь нелегалом, такого везде возьмут, в любую службу. Такие знания и навыки обеспечат его в любом месте.

– Что-то не верится, что такой профессионал, как он, просто возьмет деньги и улетит, – информация об Алексе стала еще одной частью дикой мозаики вокруг моей персоны.

– Дело в том, что я выбрал тебе его в сопровождение не просто так. Его помощь и по твоему, и по его рассказу, совсем не была лишней. А то, что он вытащил тебя обратно в этот мир, тем более. Однако он сделал неправильный выбор, решив, что артефакт, который он должен забрать, это медальон, а не книга. Когда он делал тебе искусственное дыхание, то понял, что нет никаких повреждений, и решил, что это заслуга медальона. Но это не совсем так. Он снял с тебя его и в этот момент поверил, что есть нечто такое, что малодоступно людям. И ты часть этого странного непознанного мира. Ты его видишь и тебя нельзя потерять. Поэтому он не остановился, а откачал тебя и не дал сгореть. Когда он отдавал нам «знак Древа», то на его лице было облегчение. Он уехал с радостью и вряд ли вернется когда-нибудь.

Кина, молчаливо кивавшая всё время, подняла голову и спросила:

– А что ты сам теперь будешь делать?

– Меня в последнее время посещают такие понятия и знания, что я в растерянности. Я бы все-таки открыл книгу еще раз и узнал ее содержимое. Почти постоянно об этом думаю.

– Тогда я точно знаю, что тебе поможет, – грек довольно потер руки. – Индия! Сейчас придет Чанакья, и мы определим, куда тебе точно надо попасть, чтобы получить ответы.

– А если ответов не будет?

– Тогда путь пойдет дальше. Ты ведь сам рассказал нам про книгу Аль-Хорезми. Научись видеть такие знаки, и многое станет легче, поверь старому человеку. И не забывай – то, что ты видишь и понимаешь, это для тебя. Как ты этим распорядишься – дело только твое. Так.

В этот момент дверь открылась, и в комнату легко вошел Чанакья Джут-хани, седовласый индус. Было известно, что он из рода высших брахманов, но пошел по пути науки и не стал оставаться на родине. Я невольно сравнил его с Санти из Мариотта. Тот был намного старше. Только очень смуглый оттенок кожи говорил, что оба они выходцы с юга Индии. Он прошел за стол, поприветствовал нас поклоном и сел на свободное место.

– Чани, спасибо, что пришел по первому зову, – уважительно поднявшись, произнес Панкратос. – Познакомься теперь с нашим вновь обретенным Дэнисом. Он прошел сквозь огонь и воду и смог вернуться, видел Вселенную глазами воды и дышит после этого.

Слова старого археолога настолько взволновали меня, что я не мог усидеть на месте. Я вскочил, потом снова сел. Чанакья стал смотреть мне прямо в глаза, потом тоже привстал, сложил руки ладонями друг к другу и слегка мне поклонился. Я просто горел от всего происходящего, наверно, мое лицо было ярко-красного цвета, так пылали щеки. В какой-то момент даже показалось, что именно сейчас я стал чувствовать тот огонь, в который упал. Индус, не отрываясь, смотрел мне в глаза и произнес:

– Добро пожаловать в мир, Дэнис. Какой обряд исполнен при инициации?

– Никакого! – воскликнул Панкратос. Взгляд Чанакьи немедленно метнулся к нему, потом снова вернулся на меня. – Это была случайная инициация, Чани, и он теперь видит.

Увидев мое крайнее замешательство, он подошел ко мне и положил руку на плечо. Чанакья и Кина с одинаковым выражением сочувствия на лицах смотрели на меня. Старый археолог продолжил:

– Дэнис, ты, наверно, еще не понял того, что с тобой произошло. Многие так и не понимают. Возвращаются в наш мир, рассказывают о коридорах и притягивающем свете и спокойно живут с этим. Вот у тебя был свет?

– Нет.

– Так его и не бывает. О нем рассказывают только те, кто отказался от Пути. Да, с большой буквы. У них реальные воспоминания заменяются яркими вспышками. Да ты и сам читал об этом, наверняка.

Я покорно кивнул. Панкратос продолжил.

– Тебе удалось за вечер, без всякой подготовки, без проводника и определенных на Земле обрядов, пройти инициацию через смерть и новое рождение. Ты новый. Тот же и новый. Да и роль Алекса в этой истории оказалось куда шире. Совершенно нелепым образом, он смог помочь пережить тебе инициацию. Все те ощущения, какие ты описал, это и есть – оно – перерождение. Понимаешь?

Мне пришлось через силу кивнуть еще раз.

– Тогда тебе в Карнатаку. Тебя примут в Гокарне. Посети там Верхний Храм Ад-Гокарна, и твои видения после этого обретут четкость и смысл. Мне сейчас больше нечего сказать, – это уже произнес Чанакья. Он медленно поднялся, снова сложил ладони и поднес их к груди. – Пусть путь будет легким.

И вышел на улицу. Я, как сидел полностью в растерянности, так и продолжал. Кто я теперь? Что они все говорят? Несколько минут висела тишина.

– Ты прошел инициацию, к которой не был готов. Видно, что ты тот же и другой. Ты родился еще раз, только взрослым, – Тилманидис говорил медленно, видимо, чтобы до меня доходил смысл слов. – Тебе трудно и ты растерян. Это тоже видно. Древняя земля Индии даст тебе если не все ответы, то осознание цели. Понимаешь?