Как только между ним и охранниками встала стена дома, Тео поднялся на ноги. Нечего ползать: самая уязвимая поза. С этой стороны даже окно было только одно, да и то, как он знал, в чуланчике при кухне. Вряд ли там поставлен наблюдатель. А если кто-то караулит кухонную дверь… Что ж, один правильно нанесённый удар и он будет караулить уже обитель ушедших.
Тео не сомневался в своём решении: вряд ли перед ним друзья или некто нейтральный. Форма замковой стражи наводила на мысль, что здесь успели окопаться приспешники Хельмута, а они — враги. Может, он тоже тут? Прячется от Ниблонга точно так, как прятались они от него самого?
Обдумать эту мысль у него не хватило времени: задняя стена дома кончилась, за углом виднелся огородик и распахнутая настежь дверь в кухню. Людей рядом Тео не заметил, зато услышал сердитый голос, перемежаемый невнятным чавканьем:
— Эй, кончай жрать, у тебя уже скоро из ушей попрёт! Ну и что, что вкусно? Это на всех, понял? Эй, а ну пошёл отсюда!
Что-то загремело и из дверей вылетел человек, прижимающий к груди лепёшку, разрезанную вдоль и начинённую всякой всячиной. Плюхнулся в самой нелепой позе на живот, но добычу из рук не выпустил. Тео ожидал увидеть толстяка, но изгнанный из кухонного рая оказался высоким, тощим парнем. Бывший наёмник знал таких. Самый опасный тип обжоры: может съесть столько, что никакому жирдяю не снилось. Куда девается съеденное, понять невозможно, на едоке оно никак не отражается. Всё как в бездонную пропасть проваливается, правильно его с кухни прогнали.
Проглот поднялся, не выпуская еду их рук, отряхнулся и, не оглядываясь, пошёл туда, где уже бродили в поисках неизвестно чего его товарищи. Тео подобрался к двери поближе и только хотел туда заглянуть, как стукнуло что-то внутри: к выкинувшему обжору парню присоединился второй. Он заявил:
— Что ты тут копаешься? Давай, собери поесть командиру. Да вина не забудь: у него уже горло пересохло местных допрашивать.
— Они что-нибудь сказали? — спросил первый под аккомпанемент льющейся жидкости.
— Нет, молчат. Завзятые какие-то попались. Баба ругается и проклинает, а мужик так вообще ни слова. А ведь этот Ульрих тут был, это точно. И он, и пащенок его.
Тео сжал зубы, чтобы не заорать от ярости. Эти скоты мучают Стефана и Эльзу! А точно ли Эльзу: Вдруг там Виола?
— Ну, на дороге они нам не встретились, выходит, подались в горы, — рассудительно заметил первый, — Графчик-то мог бы проскочить незамеченным, а вот баба с ребёнком — вряд ли. Только, говорят, отсюда по горам не выбраться, если ты не скалолаз. Мальчишка ещё маленький, куда ему. Так что отсиживаются где-то поблизости. Проголодаются — вылезут.
— Думаешь, командир напрасно с этими время тратит? — сердито возразил второй, — Ты пойди, ему это скажи. Посмотрим, что ты потом запоёшь.
Выходит, — прикинул Теодор, — сообразительных тут немного, как бы не один этот, который прогнал обжору с кухни, и есть. Все остальные на своего командира только что не молятся. Вывод: это Хельмут. Ищут бабу с ребёнком, значит, Виола с Эди бежали. Вряд ли ушли далеко, он ещё от Стефана слышал, что выбраться отсюда непросто, дорога только одна и он сам по ней пришёл. Надо думать, ребята спрятались где-то недалеко.
Он нырнул в куст, росший у двери, и снова прислушался. На этот раз не услышал ничего интересного, так как умник не собирался спорить с глупцом. Просто наливал вино, резал мясо, производя при этом обычные кухонные звуки. Затем снова заскрипела внутренняя дверь и застучали подкованные сапоги: присланный забрал поднос и унёс еду начальству. Тео ещё немного подвинулся и увидел наконец тог, кто находился в кухне сквозь щель между дверью и косяком. Благоразумный стражник подвинул себе табурет, водрузился на него и отхлебнул из высокой глиняной кружки, в каких принято было подавать пиво. Затем вздохнул и пробурчал себе под нос:
— Ну, и зачем мы сюда припёрлись? Боги не дадут соврать: как крысы в крысоловку залезли. Командир то, командир сё… Грабить он горазд, а вот головой думать… Да и я хорош, не надо было лезть в это дело. Правильно мама говорила: сиди дома, будешь здрав.
Этот тип тоже был Теодору отлично знаком. Вроде мужик разумный, прекрасно понимает, как правильно и хорошо, но вот действовать будет так, как прикажут. Не сознательный злодей, а злодей по обстоятельствам, волей своих начальников. Пусть по его мнению это глупо, вредно, жестоко и безнравственно, зато есть приказ или мнение вышестоящего. Такие люди хороши, когда у них достойное начальство, а с плохим они становятся ужасными.
Тип, что сидит сейчас в кухне, прекрасно соображал, что деяния Хельмута в Эгоне — преступление, но участвовал, не отказывался. Наверняка грабил, мучил и убивал, понимая, что творит зло, что рано или поздно его ожидает расплата. А потом, когда подошло войско герцога… Ведь мог бы не тащиться за Хельмутом в горы, сбежать и спрятаться среди мирного населения. Но нет, тот велел, а этот не рискнул смыться. Ну и дурак, хоть и умный.
Сейчас этот персонаж утолит свою жажду… Хорошо бы ушёл к своему командиру, тогда можно было бы войти в дом и посмотреть, что там и как.
Но этим желаниям не суждено было осуществиться. Разумник допил то, что было в кружке, вышел на крохотное заднее крылечко, прислонился и застыл в дверном проёме. И что прикажете с ним делать? Тео бы не замялся, приложил парня так, что тот бы не встал, но рано, рано! Мало ли как дело пойдёт, а вдруг этот тип успеет подать сигнал своим или другим способом привлечёт их внимание? Не стоит себя рассекречивать прежде, чем доподлинно узнаешь истинное положение дел.
Итак, ясно: через кухню путь закрыт. Может, через чердак? Там, сзади, вроде виднелся лаз…
Теодор медленно и осторожно отступил под прикрытием куста на исходную позицию, и тут услышал странные звуки:
— Пст! Пст!
Медленно повернулся, озираясь, но никого не увидел. Затем звуки повторились и к своей великой радости Теодор увидел знакомое носатое лицо мага, выглядывающее из-за бочки для дождевой воды. Мгновение — и он оказался рядом с Мельхиором. Вцепился в него обеими руками и, памятуя, что нужно вести себя тихо, заглянул в магу глаза с таким выражением, что тот аж вздрогнул.
— Виола с сыном в безопасности, — шепнул Мельхиор, — я пришёл выручать Стефана с Эльзой. Поможете?
Он говорил очень тихо, практически без голоса, одними губами, но стражник на крылечке вдруг насторожился. Приподнялся на носочки, закрутил головой…
Мельхиор мигом задвинул Тео за спину и произнёс одно слово:
— Спать!
Человек в дверях кухни осел на землю бесполезным кулём.
Теодор, увидев это, только и произнёс своё сакраментальное "Эх!". Мельхиор щёлкнул пальцами и пояснил:
— Можем говорить без опаски: я накрыл нас куполом, не пропускающим звуки. И не обижайтесь, что я вас толкнул, просто опасался, что вы попадёте под действие заклинания, поэтому хотел, чтобы вы были у меня за спиной.
— Снова здорово! Не вы, а ты, приятель, — хмыкнул Тео, — Опять церемонии разводишь? А ведь мы скоро родственниками станем. Как там Вилечка?
Маг пожал плечами.
— Надеюсь, что хорошо. По крайней мере, когда я уходил, у неё было всё в порядке. Это она меня послала. Сказала, что ты должен вернуться, да и Эльзу со Стефаном бросать не годится. Это ведь они нас предупредили, что в долину идут чужаки. А им сказали собаки.
Тут он смутился и пояснил:
— То есть не сказали, а дали понять. Но это такие толковые существа… Они даже молча тебе объяснят всё лучше, чем иной человек языком.
Теодор вспомнил Трули и кивнул. Действительно, звери иногда бывают куда умнее некоторых людей.
— В общем, — продолжил Мельхииор, — Виола с сыном сейчас в горах, собаки с ними. Тут недалеко, но дорога трудная, я битый час обратно добирался. Ули их охраняет, если что — применит магию. А я отправился выручать Стефана с супругой. У меня есть план, но я буду рад посоветоваться с опытным человеком. Они ведь нас не только предупредили: нарочно остались, чтобы задержать чужаков, дать нам уйти как можно дальше и спрятаться как можно лучше.
