— Мне бы только день простоять, да ночь продержаться. Русские богатыри смогли, так не посрамлю ж и я земли русской, меня взрастившей. А Тиззей, а что Тиззей, вот возьму, да и влюблюсь по- настоящему, парень-то хороший, чего добру пропадать! В памяти возникла волна, упрямо бьющая в утес, стоящий на ее пути. Раз за разом била она о каменную грудь, взбивая белые буруны, яростно гоня свои воды, но напрасно, утес оставался неприступным. Но вот ярость утихла и разбившись, она обтекла гордеца с двух сторон. Спасибо, бабушка, за науку. Я запомню урок. Я буду напористой, огибая любые скалы. Последние лучи солнца окрасился небосвод багрянцем, словно благославляя мои решения.

ТИЗЗЕЙ.

Девчонка с ним играла. Играла, как с домашней зверушкой. И это сбивало с толка. Кто она — безродная попаданка, без связей, родни и денег, даже лишенная привлекательной внешности. Толстая дурнушка, посмевшая бросить вызов ему, любимцу женщин и покорителю девичьих сердец. Да что она о себе возомнила! И этот поцелуй и это признание… Да что вообще все это означает?

Но хуже потрепанной гордости могло быть только то, что этот обычный поцелуй пробудил в нем целую гамму чувств и вызвал желание. Конечно же, желание придушить эту, эту… Кого? Вторило внутреннее я. Кто она тебе? Просто подружка? Так почему тебя так задел этот невинный поцелуй? Не потому ли ты сбежал без оглядки, словно за тобой гнался свирепый северный беерн? А может потому, что ты почувствовал настоящее влечение к этой нелепой девчонке?

Тряхнув головой, чтобы усмирить и внутреннее я, и пустившиеся в пляс мысли, Тиззей решил навестить одну из постоянных подруг. Сексуальная разрядка поможет вправить мозги и укрепить расшатанные нервишки. Видимо, просто устал. Завтра будет новый день и он сотрет все недочеты сегодняшнего. Все же Тиззей не смог сдержать восхищенного вздоха, девчонка играла с ним, но как мастерски. Профессионал, а он им считался по-праву, апплодировал и жаждал продолжения. Виолетта, ох уж эта Виолетта, за две недели она перевернула его жизнь с ног на голову. Он почти не вспоминал Альку. Влюбленность в чужую невесту была перебита озорной толстушкой, которая избавила его и от этой незавидной участи. Неужели все землянки такие?! Нет, он уже не сердится. Он ждет реванша. Завтра! Он подыграет ей завтра. Он еще посмотрит, кто последним уйдет за кулисы.

ВИОЛЕТТА.

Лунная дорожка была яркой и необыкновенно сверкающей. Трава под ней, словно осыпана серебристыми блестками. Босые ноги легко скользили в этой драгоценной пыли. Рядом, держа за руку, спокойно шла Калинка. Глядя на шикарный пейзаж, открывшийся моему взору, я поняла, время страхов и колебаний прошло, пришла пора новых открытий, неведомых испытаний и серьезных решений.

На подходе к поляне, рука дриады ободряюще сжала мои пальцы. Так мы и подошли к волшебному кругу, рука об руку.

Нас встретила тишина и огоньки. Сотни светлячков зависли в воздухе, сидели на листиках деревьев, траве, словно застывшие капельки росы, замороженные чьей-то рукой. Не успела я оглядеться, как поляну стали заполнять дриады, легкими тенями скользившие из стоящих по краям стволов. Но никакой суеты. Каждая прибывшая занимала свое место, выстраивая круг. Всего кругов было восемь.

Последней появилась Королева. С восхищением проследила за водопадом волос, укрывших хозяйку поляны, словно плащем. Калинка потянула меня в крайний круг, где располагались самые юные дриады. Если кто и удивился моему присутствию, то виду не подал. Приняли, слегка потеснившись. Королева разрешила, спорить не о чем.

В душе предвкушение, сейчас все начнется. И началось… Королева запела. Голос был неплохой и довольно громкий, язык незнакомый, мелодия протяжная и монотонная. Дриады начали вскидывать синхронно руки и поворачиваться вокруг себя. Через час таких "танцев" мне захотелось завыть на эту красивую полную луну. Через два, тихо закрыть глаза, чтобы не видеть и не слышать это подлунное безобразие. Через три часа бесконечных вскидываний рук и оборотов, я начала звереть. Через четыре и множества самоуговоров, что в чужой монастырь со своим уставом… Да нафиг все эти расшаркивания. Два притопа, три прихлопа и то веселее. Да и однозвучное завывание Королевы, изрядно трепало мой довольно музыкальный слух. На пятом я сдалась.

Мой истеричный дискант перекрыл голос королевы. Не переставая вскидывать руки и поворачиваться вокруг своей оси, я провозгласила:

— Люди добрые, — так же, рассекая руками воздушное пространство, все восемь кругов повернули головы в мою сторону. Даже Королева, продолжавшаяся мучить две несчастные ноты, соизволила повернуть свою царственную харизму по направлению к нарушительнице спокойствия.

— Подруженьки, девушки, ой, да в смысле, дорогие дриады! Неужели вы всегда так танцуете? Это же убиться можно с тоски!

Королева остановила пение, круги дрогнули и руки дриад опустились. Растолкав стоящих на ее пути девушек, она фурией понеслась ко мне.

Вот же ведь, засада! Опять мой язык, что твое помело, сначала лепит, потом включаются мозги. И чего мне руками и дальше не тряслось? Королева была уже почти у моего носа.

— Ты бросила мне вызов? Мне? Ну и что, передумала уже желание свое исполнять?

Я вообще была не в теме про какой-то там вызов. Поэтому повернулась за разъяснениями к Калинке. Бледная подружка смотрела то на меня, то на Королеву.

— Ваше Древность, эта девушка, она не знает наших традиций и законов.

— Она может их и не знать, но вот ты, прежде чем приводить кого попало на Священную поляну, должна была все ей растолковать. Это ты виновата в срыве лунных плясок. Поди вон из круга!

Круги дружно ахнули и зароптали. Среди гула я разобрала:

— Слишком суровое наказание.

— Она же может погибнуть без подпитки.

— Мы говорили ей не связываться с человечкой.

Из всего услышанного, я поняла, что моя подруга может пострадать и её наказали из-за меня. И мне как-то стало параллельно на всякие условности и субординации. Если моих друзей обижают, я бью без разбора и жалости. Таков закон каменных джунглей, в которых я выросла.

— Я подтверждаю свой вызов, что бы он не значил.

— Глупая, безрассудная девка. Ты пришла чтобы исполнить свое желание, а в итоге, найдешь смерть. Выбирай подручную. У тебя десять минут.

Я огляделась. Дриады в страхе отступали от меня, стыдливо опуская глаза. И лишь Калинка взяла мою руку чуть дрожащей ладошкой.

— Мы вместе, помнишь! — в отличии от её руки, голос не дрогнул.

В этот момент я очень гордилась своей подругой. Тату на моем запястье на миг проявилась во всей красе, резанув короткой вспышкой боли и я на это мгновение словно ослепла и оглохла, чтобы прозреть и наполнить свои уши новыми видениями и запахами, словно до этого я была слепа и глуха.

Подруга оттащила меня к другому краю поляны, давая прийти в себя.

— Калиночка! Так ты постоянно слышишь и видишь то, что сейчас ощущаю я!? — с восторгом зашептала ей на ухо.

Но подруга мои восторги не поддержала. Твердо и серьезно, посмотрев мне в глаза, она тихонько заговорила.

— У нас мало времени. Слушай и запоминай. Я виновата, что втянулась тебя в это. Видимо Королева почувствовала в тебе угрозу и решила избавиться, а я, дурочка, ей поверила и тебя к ней на блюде преподнесла. Я пойму, если сейчас ты уйдешь. И помогу.

— А сама останешься? Да за кого ты меня принимаешь?! Мы вместе, помнишь?! — повторила я ей её же слова, — Просто расскажи, что надо делать, что за поединок и чем нам все это грозит.

— Понимаешь, Виолетточка. Для нас танцы в лунную ночь не просто развлечение и дань традиции. Это еще и колоссальная подпитка всего нашего рода. Чем больше эмоций, тем мы сильнее и краше.

— Ага, ваша Королева явно на вас экономит. Если и есть в этом ритуальном танце эмоции, то только смертная тоска. С таким же успехом она могла бы вас мешки со снедью всю ночь таскать заставить, хоть не зря руками бы махали, да круги наматывали.