— Благодарю, — чуть более заинтересованно ответила Белла и снова улыбнулась.

— Когда у вас свадьба?

— После Пасхи, — сообщил Кристофер.

— Ох, как скоро! Нам будет тебя не хватать в «Мадам Коно», Крис. Я буду скучать. Придешь завтра вечером? В честь капитана Кросслэнда затевается вечеринка.

— Это вряд ли. Кстати, Кросслэнд не капитан. Выше лейтенанта он не поднимался.

— Ох уж эти военные, — со смешком обратилась Летти к Белле. — Представьте, они вечно дерутся, как будто война еще не закончилась!

— А некоторые и разговариваю так, будто еще на войне, — добавил Кристофер. — Ладно, нам пора, Летти. Передавай привет всем моим друзьям.

— Передам всем девочкам. Может, кто-нибудь придет на вашу свадьбу, если нас пригласят!

— Она состоится в Корнуолле, — отозвался он. — Ехать четыре дня, не меньше. Но вспоминай обо мне.

В учреждении профессора Фредерикса учился игре на валторне один состоятельный молодой человек. Семья его жила в Лондоне, а сам он вроде был хорошо знаком с современной столичной жизнью. Дважды он оказывал Белле вежливые знаки внимания, пока она не познакомила его с Кристофером, тогда ухаживания тут же прекратились. В беседе с ним на другой день она упомянула название кофейни, вроде бы «Мадам Коно». Он слышал о таком заведении?

Юношу это явно удивило.

— «Коно». Разумеется. Хотя туда я не захаживал. Вы ведь это место имеете в виду? Но это не кофейня. Я полагаю... надеюсь, жених не водил вас туда?

— Нет... ох, нет. Просто всплыло в разговоре. Я не раз слышала это название. А не может такого быть, что есть два места с таким названием?

— С таким названием только одно. Кажется, владелец заведения родом из Чили.

— И что собой представляет заведение?

— Что-то вроде ресторана, клуба для избранных. Но оно имеет дурную репутацию. Знаете, где оно находится? Рядом с Беркли-стрит, слева от Пикадилли.

— Понятно.

— По-моему, герцог Камберлендский — член клуба. И лорд Уолпол.

— Как интересно.

— Кристофер, — внезапно спросила Белла, — где ты познакомился с Летти Хейзел?

— С кем? — не сразу сообразил Кристофер. — Ах, с Летти. В доме у друга в Туикенеме.

— В этом месяце? Или в прошлом?

Они ужинали в дорогом кафе на великолепной Джермин-стрит. Белле время от времени разрешалось гулять с Кристофером, если они брали экипаж миссис Пелэм, а извозчик отвозил их до места назначения и привозил обратно. Стояла прекрасная и теплая погода, поэтому они решили пройтись пешком. Харрис на экипаже следовал на приличном расстоянии.

Какое-то время Кристофер молча прихрамывал рядом с ней.

— До встречи со мной?

— Что? А, Летти. Нет, познакомился после встречи с тобой. Но задолго до нашей помолвки.

— Мы с ней ни разу не виделись. Ты ни разу не приводил ее на приемы, где была я.

— Нет. Вы бы совершенно не подошли друг другу.

— И почему, интересно?

— Потому что ты леди, а она нет.

— А почему она не леди?

— Ах, Белла. Ты задаешь непростые вопросы. Неужели ты... не догадываешься?

— Я девушка-провинциалка, Кристофер. Тебе не кажется, что надо объяснить?

Он призадумался. Скажется ли это на его помолвке?

— Скажем так, она принадлежит определенному кругу, к которому тебе нежелательно принадлежать.

— Ты тоже принадлежишь этому кругу?

— Не совсем. В какой-то степени.

— Мы уже давно вместе, Кристофер. Ты никогда не рассказывал об... иной стороне своей жизни.

— Наверняка ты догадываешься, что мне не очень хочется посвящать тебя в подробности этой стороны жизни.

Они вышли на Пикадилли, освещенную и ровную. Рядом сновали попрошайки, но не приставали. В основном они толпились в тени и наблюдали, как богатеи проезжают мимо на экипажах.

— Мы недалеко от Палтни, куда ходили неделю назад, — заметил Кристофер. — Тебе понравился фон Баденберг?

— Он прекрасно говорит на английском.

— Но много болтает, не находишь?

— Пожалуй.

Кристофер взял ее под руку.

— Мы еще немного пройдемся. Харрис не потеряет нас из вида.

— Да.

— Знаешь, откуда взялось название «Пикадилли»? Вчера вечером мне рассказал Ротшильд. От слова «пикадил». Так называлось крепление, которое держит воротничок камзола. Торговец и портной по имени Роберт Бейкер сколотил состояние, торгуя такими воротничками, и построил себе огромный дом севернее Марилебон-стрит. Это случилось пару столетий назад.

Они шли молча. Кристофер поразительно хорошо управлялся с искусственной ступней.

— Милый Кристофер, — обратилась к нему Белла. — Разумно ли водить меня гулять по местам, где я в любой момент могу столкнуться с какой-нибудь дамочкой из «Мадам Коно»?

Кристофер вздохнул.

— Милая Белла, я всю жизнь рискую. Не забивай голову этими глупостями, малышка.

Через минуту он продолжил:

— Все дело в том, что мой разум это не трогает. Дело в низменных инстинктах.

Он улыбнулся, и усы подергивались с хорошо знакомой Белле привлекательностью.

— Вряд ли у тебя есть неизменные инстинкты, Белла.

— А у тебя, значит, есть?

— Ну конечно.

— И я всегда буду замечать эти... эти низменные инстинкты?

— Нужда в них отпадет после нашей свадьбы. Скоро я покину «Мадам Коно». Где-нибудь через год, когда мы счастливо проживем в браке некоторое время, я мог бы рассказать о клубе. К тому времени это станет частью моего прошлого. Белла, я не святой. По-моему, я рассказывал, что когда впервые познакомился с Джеффри Чарльзом и служил под его командованием в 43-м Монмутширском полку, то в обозе за мной следовала любовница-португалка.

— Да, — согласилась Белла. — Это часть твоего прошлого. Лихого прошлого, надо заметить.

— И что теперь?

— Это твоя прошлая жизнь, Кристофер. Теперь ты живешь в настоящем.

— Которое скоро канет в прошлое.

Чуть позже, когда они ехали домой в темном экипаже, Белла спросила:

— Интересно, как давно ты виделся с Летти?

— Виделся? С неделю назад.

— А до этого?

— Две надели, три недели, — он нетерпеливо махнул рукой. — Где-то так.

— Значит, очень даже в настоящем.

— Как скажешь.

— Нет, это ты скажи. И все это время ты встречался со мной, обнадеживал, целовал, а я ничего не знала о другой стороне твоей жизни!

— И во всем, что касается тебя, детка, я продолжу в том же духе. Мое бесконечное увлечение тобой и временное ей — совершенно разные вещи. Покончим с этим, Белла. — В его голосе появилась жесткость. — Хватит уже, малышка. Забудь. Это ничего не значит.

— Для меня значит, — ответила Белла через мгновение.

Кристофер поцеловал ее. Коснулся ее губ своими и прошептал:

— Не надо так вздыхать, леди, не надо грустить. Мужчины всегда изменяют.

Бен Картер и Эстер Карн поженились в церкви Святого Сола в Грамблере, в понедельник семнадцатого апреля 1820 года. К алтарю невесту вел Сэм Карн, дядюшка Эстер. Свадьбу сыграли тихую, по просьбе обоих, но все равно пришло много людей. Том и Клотина Смит, старшая сестра Эстер и ее муж, пешком пришли из Ланнера вместе с братом Демельзы Люком. Пришли Дрейк и его жена Морвенна — высокая, элегантная и в очках, а также их дочь Лавдей — тоже высокая, в очках, но не столь элегантная.

Росс и Демельза заняли скамью вместе с Джеффри Чарльзом и Амадорой, которая недавно разрешилась второй дочерью Карлой и пришла пожелать всего наилучшего любимой няне. Хотя пока не прощалась с ней: Эсси согласилась остаться до тех пор, пока сама не окажется в положении.

Помолвка продлилась недолго, но не обошлось без происшествий. Сэм и Джинни высказывали сомнения по поводу явных симпатий Эсси к католической религии и пожелали (если свадьба состоится) вытащить Эсси из сферы опасного влияния Амадоры.

Они попусту тратили слова на бесплодные споры. Волевой и решительный Бен принимал тихое, но заметное участие и умело гнул свою линию, потому что четко знал, чего хочет для себя и Эсси. Познакомившись с Амадорой Полдарк более официально, чем на Рождественском приеме, он высоко ее оценил, а, узнав мнение Эсси, решил, что пусть та служит в Тренвите ежедневно с восьми до четырех, пока ей того хочется.