От увиденного у Ивана закружилась голова. Он вспомнил о станции «Строгино», вспомнил мерцающий, зависший в воздухе шар. Сначала лейтенант Лебедев, а затем мальчик в очках промелькнул перед глазами. У парнишки почему-то в руках колода карт вместо шахматной доски. Пацан лыбится щербатым ртом и качает поучительно маленьким пальцем. Что происходит-то? Где он – кто рядом с ним?

– Я когда вернулся домой?

– Хватит придуряться. Иди, яичницу делай, – приподняла с подушки рыжую голову девушка.

– Я серьёзно. Где мы? Ты квартиру купила?

– Да, купила. Лет пять назад, – прищурив глаза, ответила красотка. – С тобой всё нормально?

– Не совсем, – сказал Ваня и подскочил с шёлковой простыни, расшитой голенькими Купидонами.

Купидоны метились маленькими луками, улыбались и издевательски подмигивали Ивану. Они смеялись над ним. Ваня чувствовал, что не только они. Сама судьба и провидение устраивают фарс абсурда, путая его мысли, скрывая правду в блеске серебряных искр магического шара. Рыжеволосая Лиза, тёплый пол, стильная мебель, новая квартира, что ещё изменилось? Почему он не помнит ничего? Что произошло после того, когда он ступил в серебряную сферу?

– Год… Какой сегодня год? – уже осторожнее задал следующий вопрос Ваня.

– Две тысячи девятнадцатый. Ещё вопросы есть? – окончательно проснувшись, как-то недобро ответила девушка. – Ты брось строить из себя сумасшедшего. Будешь меня расстраивать, сдам обратно. Понял?

– Куда ты меня сдашь? В роддом? – нахмурился Ваня.

– В полицию! Не порть настроение. Делай яичницу с ветчиной, и прекратим глупые споры, – вспылила рыжеволосая и спрыгнула с постели. Затем она посмотрела на Ваню и, указав рукой на полукруглую арку, добавила: – Если ты забыл, то кухня вон там! Помнишь? Я направляюсь прямо туда. Догоняй, Иоганн!

     Стройная дева накинула на голое тело лёгкий халат и, фыркая, промелькнула мимо. Ваня ошарашенно посмотрел вслед. Уловив знакомый женский запах и, заметив невесомость прозрачного халата, он обратил внимание на себя. На нём из одежды только трусы. Узкие, обтягивающие и почему-то красного цвета. Они сзади так врезались между половинок, что Ивану захотелось, срочно скинуть неудобные стринги или разорвать их немедленно, не оставив и следа от вызывающего позора.

– Что за чепуха на мне? – выругался Ваня и буквально сорвал с себя, подрывающий имидж русского мужчины предмет нижней одежды.

Стоя в неглиже, Иван подумал, что в массивном шкафу у него имеется своя полка. Ваня откатил одну из зеркальных дверей и увидел, что действительно, несколько секций были заполнены мужскими вещами. Схватив короткие шорты, он быстро натянул их и вышел из спальни.

– Иоганн, готовь завтрак, я в душ. Опаздываю, – оповестила рыжая.

Огромная кухня была вместительней, чем его самая большая комната в хрущёвке. Сравнивать было легко, оттого что комнат в московской квартире совсем не много – всего две. Ни в какое сравнение та старая советская квартира не идёт с этой роскошью. Мебель на кухне подобрана со вкусом. Полочки, тумбочки и висячие шкафы сделаны из серого пластика. Дверцы, где-то прозрачные, некоторые матовые. Серебряные ручки начищены до блеска, и каждым своим бликом они напоминают о шаре в метро и о том, что мир перевернулся с ног на голову.

Чтобы приготовить яичницу нужно не многое, но для начала надо найти холодильник. Казалось бы, что может быть проще? Холодильник он и в Антарктиде… Но его нет! А ещё не видно привычной плиты: ни газовой, ни электрической, ни русской печки с Емелей наверху. Зато во всю стену построен лесенкой шкаф с белыми, глянцевыми дверьми. Очевидно, что в этой угловатой постройке и спрятаны кухонные агрегаты.

Бунтовской бросил испытывающий взгляд на гигантский шкаф. Открыв большую двухметровую дверь первого самого высокого отдела, Ваня понял, что перед ним самый настоящий холодильник. Только ранее он никогда не встречал подобных изделий. В холодильнике на специальных полочках размещались продукты: картофель, морковь, капуста и прочие овощи. Всяк стручок, каждый огурец на своём месте. Затем Иван открыл следующую дверцу чуть ниже первой. Там хранилась чистая посуда. Для любого размера своя полка. Тарелки словно патроны в магазине автомата Калашников были заряжены для стрельбы и готовы к работе.

В поисках ветчины Иван исследовал одну секцию холодильника за другой. Выдвигая ящики, он без труда нашёл и яйца и мясной деликатес. Оставалось обнаружить сковороду, нож, вилки и лопатку, чтоб её! Заглянув в третий шкаф, он понял, что именно здесь готовится пища. Судя по всему, этот отдел служил настоящей варочной и жарочной частью, общего механизма. Открыв дверь в четвёртом и самом нижнем шкафчике, Ваня нашёл мусорное ведро и отсек со сливом воды. Вероятнее всего, это мойка и вполне цивилизованная помойка.

– Классная кухня. Базара нет. Но где сковородка? – крикнул Ваня и понял, что ответа не дождаться. Дива в ванной его не слышит и самому придётся решать проблему.

…Иван, словно цирковой клоун, держал в одной руке яйца, в другой ветчину и угрюмо смотрел на своё отражение в зеркале на высокой двери. Что стало с его причёской? На голове разноцветные перья волос. Наголо сбриты виски. Сзади не менее бритая шея и затылок. Брови и верхняя губа во множестве мест пробиты пирсингом. Это просто ужас!

Иван приложил ко лбу холодный кусок мяса, нахмурился гроздью металлических колец и ахнул. Он серьёзный русский парень, а выглядит, будто игольная подушка. Если немного нанести боевой раскраски, то пользуясь своим уже недетским возрастом, Иван может сойти за вожака стаи юных поклонников тяжёлой музыки, из самых глубоких подвалов Подмосковья.

– Лиза назвала меня, Иоганн? Так, может, я всё-таки музыкант? Какой-нибудь местный Энрике Иглесиас? – подняв над головой руку с куриными яйцами, сам у себя спросил Ваня. Затем словно в руке маракасы, потряс потенциальной едой, слегка по-испански пританцовывая.

Возможно, музыкант, может быть, нет; но что делать с завтраком? Бунтовской безвольно присел на стул и осмотрелся по сторонам в поисках, чего-нибудь знакомого, напоминавшего привычную жизнь.

Вокруг странные предметы, но в любом случае должен быть телевизор. «Без телевизора жизнь не имеет смысла!» – мелькнула мудрая мысль в голове Ивана.

И действительно, как можно существовать человеку без вездесущей рекламы, без песен пучеглазых королей эстрады и новостей, отрывающих обывателя от повседневных проблем?

Немного фантазии и наблюдательности, как Ваня обнаружил нечто, напоминающее «говорящий ящик» – только весьма необычный.

Прозрачное стекло в серебряной рамке, крепившееся на стене, своими размерами напоминало плоский телек из мира Ивана. Ваня подошёл к предполагаемому телевизору и ткнул круглой попкой куриного яйца прямо в середину экрана. Снова проблема. Как включить? Пульт не видно. Кнопок и знаков на рамке тоже не наблюдается. Может быть, где-то в стене выключатель или надо подпрыгнуть на месте, или хлопнуть в ладоши?

– Где мой завтрак? – выйдя из ванной, раздражённо спросила девушка. Затем заметила, куда падает взгляд Ивана, сказала спокойно, на выдохе: – Включить телевизор. Первый канал.

Прозрачный экран в мгновение вспыхнул красками, сияющими огнями сцены и танцующими в блеске софитов людьми. Четвёрка молодых певцов, две девушки и двое парней, с ещё более странными причёсками, чем у Ивана, напевали мелодию, напоминающую знаменитый хит группы «АББА» под названием мани-мани.

Для Ивана зрелище диковинное, когда телевизор включается с помощью голосовой команды, но оно не приводит в трепет и оцепенение. Парень давно не дикарь – Бунтовской живёт в двадцать первом веке и привык к разным фокусам и чудесам электроники. И тут Ваню посетила разумная идея – яичницу, скорее всего, готовит машина-автомат. Всего лишь нужна правильная команда и из хранилища пища сама попадёт в духовку, а затем сама приготовится в ней. Осталось только узнать, что говорить кухонному кашевару. Ну не пинками же его гнать на работу…