— Не уведут, — храбро сказала Сашка, но к поезду помчалась вприпрыжку.
Ехать было довольно далеко. По дороге девушки обменялись впечатлениями о работе. Испытательный срок заканчивался, и впереди предстояло вероятное подписание долгосрочного контракта. Сашка храбрилась изо всех сил, но было заметно, что эта тема ей не слишком приятна. Чтобы разрядить атмосферу, Карина рассказала о звездном рейсе, сделав особый упор на конфликте с Никитой Жихарем.
— Полудурок какой-то, — резюмировала Сашка. — Чем знаменит, уже никто не помнит, одно слово — звезда. Звездун хренов. Терпеть таких не могу. А Савицкий ваш — красавчик. Вон как ловко все разрулил.
— Ты с ним летала? — спросила Карина. Сашка отрицательно покачала головой, а Лада сказала:
— Я летала. Давно, еще в первую или вторую неделю, чуть ли не первый рейс был, и тоже на Бангкок. Меня тогда швыряли по разным направлениям.
— И как он тебе?
— Да нормально. Особо ничего не заметила, но он и правда жесткий человек очень. Ну, давно работает.
— А ты почему интересуешься? — лукаво спросила Сашка. — Понравился?
— Да ну тебя!
— А чего тогда покраснела? Ай-ай, смотрите-ка на нее, мужик понравился, а она застеснялась! Так бери в оборот.
Сашка расхохоталась.
— Вовсе он мне не понравился, — неубедительно возразила Карина. — А он женат, не знаете?
Сашка расхохоталась еще громче, на нее даже оглянулись другие пассажиры.
— Разведен, — поделилась Лада. — Это я точно знаю. По нему половина персонала сохло в свое время, а Игорь ни одну красивую бабу не пропускал. Говорят, одна даже травилась из-за любви.
— Да ладно? — удивилась Сашка. — Я слышала, но думала, это про пилота рассказывали.
— Нет, про Савицкого. Вообще, он жуткий бабник, и расстается всегда жестоко, хотя все его бабы были готовы его всю оставшуюся жизнь в зубах носить. Хотя, честно говоря, я не знаю, за какие такие заслуги. Он внешне вполне среднестатистический мужчинка, без особых достоинств. Я понимаю еще, Гарин…
— Это который первый парень на деревне? — уточнила Карина. — Пилот?
— Ну. Там действительно, красота неземная. И тоже сволочь первостепенная, все Домодедово перетрахал. А Савицкий… не знаю даже, чего в нем находят.
— Видимо, у него хрен со свистком, — весомо подытожила Сашка.
Переезд завершился в рекордные сроки. Собирать особо было нечего. Все пожитки Карины уместились в большой чемодан, с которым она приехала в Москву, маленький полетный чемоданчик и сумку. Маргоша, хоть и пыталась возражать, делала это крайне неубедительно, а Карина понимала: та рада-радехонька, что сбагрила племянницу с глаз долой, и может принимать любовника в любое время.
Запихивая чемоданы в машину, Карина вновь увидела Мишу, который, к счастью был один. Узнав о переезде, тот вроде даже огорчился, но потом деловито предложил помощь.
— Спасибо, Мишенька, — с крокодильей улыбкой ответила сидевшая за рулем Маргоша, — но нам пока помощь не требуется. — Если что — будем иметь в виду!
— Я всегда готов, — рассмеялся тот, выпятив грудь и салютуя, подражая американским солдатам. Затолкав сумку в салон, Карина уселась рядом с теткой и на прощание помахала соседу рукой.
— Чего это ты с ним такая ласковая? — подозрительно спросила Маргоша.
— Да так просто.
— Я тебе дам — просто!.. Чтоб этого малохольного я рядом с тобой не видела, ясно?
— Машину заводи, а сама не заводись, — скомандовала Карина. — Чего это в тебе вдруг материнский инстинкт проснулся?
— А он и не засыпал. Ты что, с Лобовым шашни крутила? А ну, на меня смотри!
Карина поморщилась.
— Еще лампу в глаза направь, гестаповка… Маргош, — добавила она мягче, — оно мне надо? Не маленькая я уже, видела всех егохних баб…
— Егохних… — передразнила тетка. — Смотри мне! Я долго разбираться не буду… Был бы парень хороший, а тут, мажор избалованный с дурными наклонностями… Ладно, фиг с ним. Давай уже, командуй, куда ехать…
Оказавшись у нового дома, Карина несколько растерялась. Маргоша помогла выгрузить багаж из машины, затащила наверх чемодан, и, быстренько оббежав комнаты, похвалила высокие потолки и квадратные метры комнат, раскритиковала в пух и прах узкую, как щель ванную с маленькой сидячей ванной и старым унитазом и, бросив торопливое: «Пока!», скрылась с невероятным облегчением. Оставшись одна на какое-то время, Карина побродила по комнатам, пугаясь неестественности мертвенно-белых обоев и мрачным щупальцам голых деревьев за окном, гулкости эха по углам, и загрустила. Однако тоска прошла, как только в подъезде зашумели голоса.
Ворвавшись в новую квартиру, Сашка первой оккупировала маленькую комнату, и заявила:
— С места меня не сдвинете. В конце концов, у вас даже лучше условия. Комната больше, да и вообще… Вам вдвоем будет веселее!
Разозлившаяся Лада, застолбившая было спаленку за собой на правах первооткрывателя, утащила Карину в кухню и ожесточенно прошептала:
— Ну и фиг с ней. Так даже лучше. Наверняка будет мужиков таскать, как ни запрещай. Хоть какой-то приват получится… А с тобой мы всяко лучше уживемся.
Нехитрые правила совместного быта были установлены сразу, в первый же вечер. Готовит и убирает по очереди тот, кто оказывается дома. Стирает каждый свое, телевизор и музыку выключают по первому требованию того, кто уходит в рейс и должен выспаться.
— Ванну надолго не занимать и мужиков не водить, — с нажимом подчеркнула Лада, глядя на Сашку. Та только рассмеялась и, чтобы искупить вину за занятую спальню, взялась дежурить первой, нажарила картошки и сварила борщ. Поздний, невероятно калорийный ужин, девушки умяли мгновенно, не без внутреннего содрогания и боязни за фигуры. Однако после вредного холестерина все три так разомлели, что отправились спать в детское время. Проваливаясь в дрему, Карина подумала, что подобную обжираловку надо прекращать, иначе скоро в форму не влезет. Но ей было так хорошо на стареньком диване, что она мысленно махнула рукой. Рядом, на разложенном кресле-кровати ворочалась и вздыхала Лада, невнятно бормотала, проклиная счастливицу Сашку, которой досталась настоящая кровать, а не это неудобное убожество.
Утром оказалось, что оккупантка-Сашка нисколько не выиграла от переезда в спальню. За завтраком она сокрушенно призналась:
— В спальне окно свистит. Я всю ночь просыпалась в холодном поту с мыслями, что лечу над океаном, а в салоне разгерметизация. У вас ничего не свистело?
— Нет, — покачала головой Карина. — Я во всяком случае не слышала.
— Это кошмар какой-то. Свист на разные голоса, еще и ветер в окна. Нет, я так не могу. Лада, давай поменяемся?
— Нет уж, — ехидно ответила Лада. — Мне и на моем креслице неплохо. А ты спи там, раз уж выбрала.
— Карин, может, ты?
— Пойду, послушаю, — заявила Карина и направилась в спальню.
Разумеется, все бросили завтрак и последовали за ней. Пластиковое окно было закрыто. Карина прислушалась.
Действительно, свистело. Точнее, даже выло разными голосами, то опускаясь до баса, то взмывая к небесам в истошном визге. Это звучало громко и довольно неприятно, словно в стенах страдало привидение.
— Я же говорила, что свистит, — торжествующе подтвердила Сашка. — Днем еще куда ни шло, а ночью такая жуть. Ну, что? Поменяемся?
— Еще чего, — возмутилась Карина.
— Ну, пожалуйста! — взмолилась Сашка. — Мне же страшно тут спать!
— А мне не страшно будет? Нет, я на это пойтить не могу.
— Ну, давайте эту комнату тоже дежурной сделаем? Кто из рейса возвращается, тот будет там спать.
— Вот еще, — возразила Лада. — Постель туда-сюда таскать? И потом, мы с рейса усталые, как отсыпаться под такой свист? А если все трое дома окажемся? Жребий кидать? Нет уж! Ты застолбила эту полянку, тебе и мучиться.
— Попробуй дыру поискать, — посоветовала Карина. — Наверняка где-то есть сквозное отверстие. Замажешь его, и проблеме конец. К тому же ветер не всегда будет дуть в одном направлении. Привыкнешь.
