Звонка не услышала, а супруг не стал отвлекать и сам извлек увесистый телефон из внушительной дамкой сумки. Такой, что и батон свободно вместит и пакет молока за компанию. Он цокнул языком, глядя на неопределившийся номер, подвигал бровями и принял вызов.

– Аля? Где ты? – спросил через несколько секунд, когда узнал голос дочери. Быстро вышел из шумного помещения. – Разве так можно? Мать места себе не находит.

Он молча слушал, кивал, позабыв, что дочь этого не видит, и вынес вердикт в итоге:

– Ладно, дома объяснишь. Ты точно уверенна, что за тобой не надо заезжать? Ночь на дворе. И что с твоим телефоном? А понятно. Поскорее давай.

Снежке очень повезло, что ответил отец, мать так легко в мутные объяснения не поверила бы и выспросила досконально. Вплоть до цвета глаз чудесного спасителя. А отцу оказалось достаточно того, что с дочерью все в порядке и та скоро будет дома. Даже как скоро не уточнил.

– Аля звонила, – объявил он, возвращаясь в центральный корпус. Продолжить не смог: пришлось пережидать, пока отзвучит хор одинаковых вопросов. – Она заблудилась по дороге на остановку, – пояснил, когда шум стих. Значение поднятых вверх рук все поняли правильно. – Очень замерзла. Повезло, подобрал кто-то из местных. На трассе. Домой возвращались, мимо ехали.

– А почему она тогда до сих пор не дома? – жалобно спросила Ирина Николаевна, у которой не осталось сил на ругань.

– Ноги промочила. Сушится. Иначе обморожения не избежать. Тот, кто ей помог, вроде, как врач. Скоро домой приедет. Они уже собираются, – повторил Александр услышанное и добавил: – Телефон у нее разрядился.

– А адрес ты спросил? – оживилась Ирина Николаевна, к которой вернулось прежнее напористое жизнелюбие: – Мы сейчас перехватим. – И раздраженно напустилась на мужа, когда тот виновато развел руками: – Так, перезвони и спроси.

– Не могу. Номер не определился. Некому перезванивать.

Супруга так глянула на мужа, что тот зарекся брать ее телефон и что-либо решать при общении с дочерью.

* * *

В это время Снежка вместе с одеялом, с которым не расставалась, притулилась в уголке рядом с нагревателем и оттуда же бубнила:

– Врете. Обычный коттеджный поселок. В Челябинске таких полно. Не было никакого полета. Я просто замерзла. Все привиделось. Все.

Ярил сидел, уперев локти в колени и положив подбородок на кулаки. Он ожидал, что объяснить правду девушке с сильным ледяным даром будет непросто, но не подозревал, что настолько. Казалось бы, путешествие в центре метели – гарантия сказанного. Кто ж знал, что и от этого она откажется, объяснив галлюцинациями от переохлаждения.

– Конечно, не было, – улыбнулся Заря, что завтракал прямо тут, держа тарелку навесу. Снежке тоже предлагали, но не смогли преломить подозрительность. – И обратно домой ты не полетишь в метели, а поедешь на машине. А наши питомцы совсем не умеют разговаривать. Фимка, Чив, Пух! Где вы?

В комнату важно вошли и влетели все трое и расселись по разным углам. Молча! Снежка насмешливо посмотрела на Зарю и приготовилась смеяться, но тот не смутился. Подцепил с тарелки большой шмат мяса и наклонился так, что бы кончик вилки с подношением как раз доставал до морды Фимки. Тот отвернулся и обернулся хвостиком, твердо решив крепиться. Заря пододвинул мясо и помахал вверх-вниз, но Фимка, лишь, пуще задрал мордочку и промолчал.

– Дай мне, я тоже не завтракал, – Белян протянул руку, а песец рявкнул:

– Мое! – Снежка завертела головой, ища источник звука. Пух с Чивом не выдержали и расхохотались, повизгивая и стрекоча при этом. – Да я это! Я! – тявкнул Фимка и обратился к Беляну: – Отдавай мясо. Все равно, я проспорил.

Проигравший песец получил награду, а Снежка с несчастным видом смотрела на окружающих и не знала чему верить. Животные не говорят? И что это было?! Перехватила одеяло и подобралась к зайцу, который выглядел менее опасным:

– Дай лапу, – попросила она, выискав в памяти команду.

Пух поперхнулся и участливо так спросил:

– Совсем блаженная, да? Ничего, привыкнешь. Все вы, сперва, такие.

– Пух, – отдернул питомца Белян. – Не хами и веди себя, как воспитанный кролик.

– Я даже еще и не начинал, – оскорбился Пух и явил всем находящимся в комнате пушистую попу с коротким хвостиком.

Снежка перебралась в кресло, выбравшись из угла, в котором держала оборону и уставилась в окно: так думалось легче. По всему выходило, три парня разной степени блондинистости и мускулистости и, правда, легендарные Морозы, что получают письма и разносят подарки. А еще перемещаются в метелях, управляют животными, птицами и зимними духами Трескунами.

А она Снегурочка? Нет не так. Будет Снегурочкой со временем, если не откажется от ледяного дара, который начал развиваться. Снегурочка. Она. Бр-е-д.

– Я не могу быть Снегурочкой, – заявила Снежка решительно.

– Откажись от дара, не будешь, – Ярил поднял голову и посмотрел на нее. – Но я советую подождать. Отказаться всегда успеешь. А вернуть не сможешь. Вдруг, тебе понравится?

– Да, какая из меня Снегурочка? Снегурочка не потерялась бы в трех соснах.

– Хорошая Снегурочка. Сильная, – поддержал брата Белян. – Другой не под силу подчинить Зиму. И не обморозиться, проведя столько времени на холоде простому человеку тоже не под силу. Это сила хранит от холода.

Снежка вспомнила отчаянный разговор с самой собой и умолкла: так вот оказывается почему Ярил пришел за ней.

– Пусто! – крикнул Заря неожиданно. Последние несколько минут он провел у окна. – Большинство разъехалось по работам и школам. Самое время возвращаться.

Прошлый полет Снежка помнила смутно, точно в тумане. Этого же полета боялась заранее. Самолет – привычно и понятно, а буря и летающий парень – это как? Она шла за Ярилом так медленно, как могла, что тот сообразил и взял за руку, заставляя двигаться быстрее. Подождал, пока выйдут на пустое от домов и машин место и притянул поближе к себе. Как и в прошлый раз пристегнул ледяными узами. Метель и ураганы призывал осторожнее: торопиться-то некуда.

Братья заняли наблюдательный пост у окна, оценивая парочку, издалека похожую на влюбленную. А что снега не замечают и стоят на одном месте, так, все влюбленные такие. Метель набрала силу и поднялась над городом. Одновременно раздался душераздирающий визг. Парочка случайных прохожих закрутила головами, никого не нашла и, пожав плеча, ушла восвояси.

– Одну Снегурочку мы нашли, пусть и случайно, – сказал Белян, провожая взглядом метель.

– Толку-то, – проворчал Заря. – Дар разовьется до полного, в лучшем случае, года через три. Слишком долго. Нужна другая, кого сейчас провести через испытание.

– Эта тоже сгодится, – усмехнулся брат. – Когда-то и нам оно предстоит.

* * *

Снежка же, пусть и не знала, что ее делят, но проклинала всех: Морозов, говорящих зверей, себя. Себя больше всех: не заблудись ночью, не болталась бы сейчас на безумной высоте в порывах встречного смерча, что не пропускал их.

Ураганный ветер, движущийся навстречу метели, и без того пугал, а уж когда разразился громовым хохотом, Снежка вовсе обмерла. Особенно напугало бешенство Ярила. Показалось, что тот отшвырнет ношу, как досадную помеху, и сойдется в рукопашной с торнадо.

– Уйди, Просвист! – процедил Яр негромко, но судя по ответному смеху, тот к кому обратился, его услышал. – Все равно пройду. Потом долго восстанавливаться будешь.

Снежка с ужасом следила, как метель трансформируется в сходное торнадо, что крутится с бешеной скоростью. Хотела закрыть глаза, но любопытство взяло верх. Смотреть страшно – не смотреть обидно.

Тем более, зрелище открывалось шикарное. Две стихии с завывающим свистом налетали друг на друга, и не одна не уступала. Снежка забыла о страхе высоты и глазела на редкое явление, участницей которого стала.

Минут через пять Ярилу надоела эта возня. Он закрыл глаза, припоминая урок отца, что не отработал на практике, но запомнил хорошо.

– Тебе плохо? – ужаснулась Снежка, глядя на персональный парашют. Тот мотнул головой, и она отстала, сообразив, что мешает.