Братья направились вокруг дома, напоминающего заснеженную гору на льдине. Идеальная маскировка для этих мест. Сейчас никто из троих не мог сказать точно, чего боится больше: найти или не найти. Сперва свет от фонаря выхватил из темноты валенки, после ватные штаны, бордовый тулуп и остановился на длинных белых волосах, сливающихся со снегом, кабы не темно-бурые пятна, что заляпали их.

– Сразиться честно, стало быть, не рискнул. Напал исподтишка, – нарушил затянувшееся молчание Ярил, который позабыл кожаную кепку любимого красного цвета дома. Хотя, здесь та помогла бы вряд ли: волосы и ресницы превратились в сосульки. Как и братья с отцом, он мог и вовсе разгуливать в одной майке на таком морозе, но предпочитал не выделяться. Возвращаясь домой, обычно все они переодевались в ватники и валенки.

Белян, тем временем, вытянул руку вперед, растопырил пальцы, и распростертое тело приподнялось над землей и закрутилось. Все быстрее и быстрее. Оно истончалось. Изменялось. Становилось снегом. И белый вихрь укутал братьев на прощанье и поднялся в вышину.

– Он сказал уходить, – голос Ярила звучал глухо, как будто слова довались с трудом.

– Нас трое, – Заря сжал свободную от фонаря руку в кулак.

– И мы, по-прежнему, слабее отца, – с горечью отозвался Белян. Он тоже позабыл короткополую шляпу красного цвета дома, но волосы, подбритые с висков, не настолько длинны, чтобы лезть в глаза. Светлая щетина добавляла солидности, отчего средний брат выглядел взрослее старшего.

– Дом я не оставлю, – решил Яромир и братья кивнули в ответ. – Мы так и так засветились, проводив отца по нашим традициям.

Он закрыл глаза, чуть-чуть пригнул голову и сосредоточился, призывая силу. Дом-сугроб, что расположен на дрейфующей льдине, подчинился приказу и ускорил движение, стремительно отдаляясь от нынешнего места. Ярил вздрогнул: в детстве они играли в корабль и отважных капитанов, что управляют им. Отца забавляла постоянна смена стоянки, так что трем хулиганам он позволял экспериментировать как вздумается.

– Правильно. Пусть поищет. Наш тайник еще никто не находил, – усмехнулся Белян, подумавший о том же и напомнил: – Пора улетать. А то потом замучаемся выбираться.

Они тем же путем вернулись к ожидающим саням и через несколько минут уже скрылись в небесной темноте. Фонарь погас, пряча их присутствие пусть и ненадолго.

Для не обладающих силой после их ухода ничего не изменилось: смотрите-ка на одну льдину стало меньше. Так, никто же не пересчитывает?!

* * *

Снежка зажмурилась и подставила лицо то ли снегу, то ли дождю. Торопливые прохожие смотрели на нее с недоумением, не понимая, что в этом приятного. Дождь со снегом, зарядившие вчера, так и не прекратились, зато дополнились сильным ветром. Он комьями швырял в лицо липкие горсти снега, которые тут же таяли и оставляли мокрые дорожки на щеках и волосах. Дорога превратилась в грязное месиво, а одежда из чистой – в разукрашенную серыми пятнами. Если постараться, то и пятьдесят оттенков насчитать можно.

Мнение окружающих Снежку волновало мало: одиночество – ее норма жизни. Просто казалось, погода понимает, как никто и сегодня они грустят вместе. Узнать бы еще кого так горестно та оплакивает.

Она вздохнула, покрепче перехватила увесистую сумку с учебниками и продолжила путь: занятия вот-вот начнутся, а не пройдено и половины. Не в первый раз она задумывалась над сакраментальным вопросом: кто придумал «эту дурацкую школу». Утешало только то, что класс последний: выпускной. А дальше полная свобода. Институт? Там будет все по-другому.

– Уж друзья-то там точно будут, – думала она, идя тем медленней, чем лучше видно нелюбимое заведение.

Неразговорчивую одноклассницу со странностями первые несколько лет учебы дразнили всем классом. Та не спорила, шибко не реагировала, а лишь сильнее замыкалась и все меньше верила окружающим. Отчаявшись добиться реакции, дружный класс подумал и сменил тактику: теперь о ней говорили так, словно рядом нет. В ответ Снежка обзавелась плеером с наушниками, с которыми расставалась только вовремя уроков. Одноклассники подумали-подумали, да и оставили в покое, сделав вид, что ее не существует. Не самый худший из вариантов, только очень уж скучный.

Она долго надеялась найти друзей, а потому записалась во столько секций, сколько смогла осилить без ущерба для уроков. Там появились приятели по интересам, которые так и не стали друзьями. Зато она научилась шить и вышивать, неплохо рисовала, свободно говорила на английском и немецком и увлекалась чтением книг и фильмов в оригинале.

Мама пребывала в восторге от школьных и внешкольных успехов дочери, а та мечтала о друзьях. И о том, что бы хоть раз встретить Новый год с ними, а не в кругу многочисленной родни. Пока она не понимала, чем друзья отличаются от приятелей и что особенного в праздновании Нового года с друзьями. Но мечта тем и хороша, что позволяет мечтать.

Мама считала пожелания дочери обычной подростковой придурью и вяло отмахивалась. Дескать, все будет: «Какие твои годы». В ответ Снежка обижалась и страдала от той истинной неразделенности взглядов, от которой страдают только подростки. Ей уже восемнадцать: если не сейчас, то когда? На пенсии, не иначе!

Уроки в школе мало отличались от предыдущих. Она записывала, отвечала, слушала и грустила о том, что никто не пишет сообщений прямо посреди урока. К концу занятия телефоны многих покоились гордой кучкой на учительском столе. А у нее за всю учебу ни разу. Куда это годится?!

А на большой перемене школьников всколыхнуло известие: в интернете некто выложил видео, на котором запечатлел настоящее НЛО. Снежка давно не носила наушников, ибо считалась сродни невидимке. Она так заинтересовалась, что даже попросила Олега Шкодного, что сидел по соседству, скинуть ссылку и ей на телефон.

В ответ на просьбу одноклассник этак посмотрел, точно впервые узнал, что главная невидимка класса умеет разговаривать. Минут пять он недоуменно разглядывал смутившуюся одноклассницу. А в классе все сидели непривычно, ожидая бесплатного развлечения. Олег же пожал плечами и отправил ссылку. Загружая, Снежка мысленно поторапливала телефон и постукивала указательным пальцем по корпусу смартфона.

– Ну, наконец-то, разродился, – пробормотала она, увеличивая экран просмотра. – И это НЛО? – разочарование оказалось столь сильно, что привычно сдержать его не удалось. – Это обычные сани.

– А много ты видела летающих саней? – хмыкнула одноклассница Ира Косова, но без запомнившейся злости.

Время давно стерло из памяти одноклассников причину бойкота. Не общались скорее по давней привычке. Именно так все выбирают длинную и неудобную дорогу до знакомого магазина, по которой ходят не один год. Привычка коварно вычеркивает новую и короткую, что лежит через недавно отстроенный микрорайон. Вас тут не лежало и точка.

– Тоже мне проблема, – фыркнул в ответ Олег, прозванный Шкодой и за фамилию и за соответствующий характер. – Дай мне две-три разные видюхи и немного времени, я тебе и не такое сбацаю.

– Ну, и сбацай. Ща, кину, – подначил Петька Артамонов и схватился за телефон.

А Снежка вновь и вновь прокручивала короткий ролик и размышляла о санях, что коротким росчерком перечеркивали ночное небо далекого города. А вдруг, правда? Дед Мороз ничуть не хуже НЛО, наоборот, лучше по всем показателям.

– Алька, ты чего зависла? – Снежка вздрогнула, не сразу сообразив, что спрашивают ее. Уж больно редко одноклассники обращались. – Никак в Деда Мороза поверила? Ты еще письмо напиши.

– И напишу, – буркнула Альбина и уткнулась обратно в телефон: стоило расслабиться и на тебе.

– А мне нравится идея Снежко. Я тоже напишу, – произнесло Ира, мечтательно глядя в окошко.

– Девчонки, – нараспев произнес Шкода и небрежно махнул рукой. Остальные одноклассники приняли не менее понимающий вид, а задумчивые одноклассницы это гордо проигнорировали.

Снежка приободрилась: раз смеются не только над ней, то ни все потерянно. Всего одним словом Олег приобщил признанную одиночку ко всему классу, чего раньше не случалось. А письмо, все-таки, напишет.