На мгновение я задержалась. С одной стороны, её вид всколыхнул древнюю обиду, что тётя не защитила нас, отдала в приют, позволила произойти ужасным вещам, как найти такому оправдание? В то же время передо мной стояла заплаканная копия матери, которую я не помнила. Может, через двойника я познакомлюсь с ней поближе?

Сделала неуверенный шаг вперёд и мгновенно оказалась в объятиях дёрганой Натали и спокойного брата. Так мы и стояли какое-то время: высоченный Ари и рыдающие женщины. Семья в сборе, по крайней мере, то, что от неё осталось. Здравствуй, милый дом!

– Давайте заходить, хватит стоять на улице, – шмыгнула носом Натали, подталкивая в дом. – Ари, машину сегодня оставь снаружи, дверь в гараж заело, завтра вызову механика.

– Я сам разберусь! – Ответил брат.

Одним из многочисленных даров, какими обладал Ари, являлось умение отремонтировать, починить или смастерить что угодно. Его одинаково хвалили и как хорошего автомеханика, так и отличного столяра. Поэтому у него всегда была работа, и даже если её нельзя назвать высококвалифицированной, как у врача, за неё, несомненно, платили хорошие деньги.

– А это откуда? – Воскликнула тётя и брезгливо уставилась на капот джипа.

– О, это наш монстр. – Я подошла к машине и сунула куклу в сумку, пока её случайно не смахнули в помойку.

– Она с моста?!

Я прижала рюкзак ближе.

– Да, – ответил за меня Ари, – какие-то проблемы?

– Я спросила, как она к вам попала? Надеюсь, вы не сами сняли это с опоры? – Натали нервно повела плечом.

– Боже, тётя, нет! Она сорвалась сверху, когда мы переезжали мост, и рухнула прямо на автомобиль, – рассмеялся Ари и достал первый чемодан из багажника. – Не знаю, кто захочет по своей воле пройтись по этому странному месту.

– А к чему такое внимание к старой кукле?

Натали растянула рот в ненастоящей улыбке.

– Дело в том, что они висят давно. Это, так сказать, защитники Стольма, считается, что их поместили туда колдуньи. И дурной приметой считается снять куклу.

– Я же говорил тебе, – усмехнулся брат, обращаясь ко мне. – Это вуду-шмуду и прочие неприятности, выкинь её.

– Лаки нам помог, – заупрямилась я.

Можете считать, что я с приветом, но казалось, что эта вещь не просто так попала к нам, наоборот, я уверилась, что это защитник, тем более что не снимала её с опоры. Это она сама меня выбрала почему-то.

Я видела, что они со мной не согласны, поэтому поторопилась к дому, подальше от нравоучений, что готовы были сорваться с губ брата. На ступеньках лестницы меня ожидал ещё один жилец. Огромный кот. Сначала мне показалось, что это тень, отброшенная каким-то предметом. Но потом он сдвинулся в сторону, потревоженный моим топотом.

Я уставилась на два янтарных глаза и только потом смогла сфокусироваться на мордочке. Случалось ли вам смотреть на вещь, когда та на глазах принимает совершенно иную форму? Сама бездна, так можно было охарактеризовать окрас. Ткни пальцем, и он пройдёт сквозь кота. Соблазнившись пощупать необычную шерсть, я потянулась к зверю, но кошак отшатнулся, выгнулся дугой и зашипел.

– Базилес, брысь! Укусишь их – и забудь про еду, питайся дохлыми мышами! – Натали спешила с одним из огромных чемоданов.

– Это ваш кот? – Спросила я, обходя злое животное стороной.

– Он ничейный, заявляется поесть и поспать. – Тётя отпихнула Базилеса ногой, так что тот влетел по лестнице вверх и с пролёта бил хвостом по полу. – Он вообще дружелюбный.

Я хмыкнула. Очень сомнительно.

– Все, Стеф, он тебя возненавидел! – Нагрузив на себя бо́льшую часть нашего скарба, вслед за Натали пыхтел Ари. – Жди мокрых тапок.

Брат путешествовал налегке, чего нельзя сказать обо мне. Да, я страшная шмотница, поэтому зря тётя так смело схватила розовый чемодан, изрисованный черным маркером, – моё идеальное творение. Багаж оплетала виноградная лоза, расцветали лилии, а из цветов вместо тычинок торчали цепи. Части переплетающихся тел я добавила значительно позже. Все это безобразие лаконично сочеталось между собой, на это стоило взглянуть. Я дёрнулась помочь, но Натали пронеслась мимо меня в дом.

За толстенной дверью с перевёрнутой подковой открывался коридор, вдоль которого стояли многочисленные ящики, а за ним взору представала уютная гостиная с тяжёлыми шторами глубокого темно-зелёного цвета. Старые кожаные диваны и кресла расставлены полукругом возле камина, а на стенах… Я ахнула.

– Ари, смотри! – рванула к изображению над очагом.

Стиль, цветовая гамма как на моих полотнах, только написаны более профессионально, законченно, без белых проплешин и недосказанности. Точные пропорции, как вес лекарств у фармацевта. Все ещё не веря, я провела по шершавой бумаге, не померещилось ли.

Сцена битвы с чудовищами, разрезанные напополам воины. Звуки ударов металла о металл, предсмертные крики и рык монстров. Картина задвигалась. Знакомое состояние. Я впала в транс, заворожённая происходящим. Призраки вернулись, окружили и проникли внутрь. Пальцы инстинктивно сжались, но не обнаружили привычный уголь. Меня больно ущипнули, вырывая из объятий вдохновения. Краски померкли, возвращая в реальность.

– Стеф, очнись! – прервал Ари.

– Это её картины?

– Да. Это картины твоей матери. Ты тоже рисуешь? – Натали отбросила тёмную прядь волос и встала рядом.

– Сколько себя помню…

– Покажешь?

Я замялась.

– Мне очень надо посмотреть. – Она прикоснулась к картине. – Если тебе передался дар Риммы, то его, несомненно, надо развивать.

Я улыбнулась. Моя мечта – пойти в художественную школу и открыть собственную галерею – возникла перед внутренним взором.

Незаметно сзади подкрался Ари. Хотя по его виду тяжело представить, но поверьте, этот шкаф мог бесшумно передвигаться.

– Слушай, действительно похоже. – Брат присмотрелся к изображениям на стенах, а потом сделал то, что я просто ненавижу: взъерошил мои непослушные кудри.

– Ты издеваешься? – Схватилась за голову, пытаясь привести себя в порядок. – Что за придурок.

Натали рассмеялась.

– Все ещё сущие дети. Пойдёмте в столовую, вы наверняка проголодались.

С тычками и подзуживаниями мы переместились в обеденную зону. На массивном деревянном столе располагались канделябры с оплавленными свечами, неожиданная вещь для современного дома. Ари протиснулся первым и занял место во главе добротного стола на двенадцать персон. Да, дом раньше, наверное, посещало много гостей. Я предпочла помочь Натали накрыть ужин.

Окна кухни выходили во внутренний двор, а само помещение соединялось со столовой большим проёмом. Обои в мелкий цветочек кое-где отошли и требовали подклейки, в остальном кухня сияла чистотой. Со старой газовой плиткой я желала расстаться в ближайшее время, надеюсь, Натали не будет против. Хотя сомневаюсь, что она имела на это право: дом полностью принадлежал нам. Так меня уверил Ари.

Натали неожиданно выронила французский багет и затравленно посмотрела на меня.

– Все в порядке? – Я подняла хлеб с пола, благо он был в бумажной упаковке.

Тётя кивнула и снова шмыгнула носом.

– Я так переживала, – сбивчиво пояснила она, – а тут все так навалилось: прошлое, воспоминания и вы, такие уже взрослые. Я так боялась, что вы не вернётесь. Я бы тогда умерла.

– Если тебе будет легче, то мы тоже переживали, особенно я. – Разорвала бумагу и расположила батон на доске.

Натали передала длинный нож. Лезвие с характерным звуком прорезало корочку, за которой скрывалась свежая мякоть.

Все люди такие: у кого-то корочка толще, а у кого-то совсем не прожаренная, и неважно, на какой глубине находится мякиш, он есть у всех. Может, Натали винила себя за бездействие в отношении малолетних племянников? У каждого из нас есть скелеты в шкафу и собственные оправдания за сделанное или не сделанное, поэтому пусть все останется, как есть. Иногда правильный выбор только один – принять. Особенно если это касается прошлого.