— А мы теперь вместе совсем-совсем гулять не будем? Даже в деревне? — грустно вздохнула.

— Пока что не стоит. После твоего дня рождения и погуляем, — утешил Грошик. Только вот почему именно после, я спросить не успела.

Драконище подхватил маленькую хрупкую меня, буквально выдернул из кровати, как морковку с грядки, грозно (или ему казалось, что это так) рыкнул и принялся щекотать. Ну, как щекотать… Пытался лапищей своей придавить, а я усердно уворачивалась. В его понимании это была щекотка. Не когтями же мне бока чесать! А мне так хотелось тоже иметь когти и клыки! Ух, я бы в ответ этого засранца «пощекотала»!

И вот валяюсь я на полу, задыхаюсь от смеха, чуть ли не слезы из глаз, вся такая страшная, растрепанная, с перевернувшейся не пойми как ночнушкой, а надо мной дракон фырчит. Лапы по обе стороны от меня поставил — поймал вроде, сам наклонился близко-близко, а глазищи яркие, желтые, и от зрачка оранжевые всполохи. Краси-и-иво. Будто живой огонь внутри. Аж засмотрелась. Смеяться забыла, внутри замерло все. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. А Грошик глядит, внимательно так, словно вовсе в первый раз видит. И тепло-тепло от его взгляда, и в груди будто маленький огонек в ответ зажегся.

Я протянула руку и погладила ладонью чешуйчатую щеку. Грош моргнул, тряхнул головой, нахмурился, снова как-то странно посмотрел… Лизнул в щеку и отошел к двери.

— Фу, слюнявый, — выдала я, вытираясь и пытаясь выпутать ноги из длинного подола ночной рубашки.

— Тебе полчаса на сборы, чучелка! — осклабился рыжий, с интересом наблюдая за моим барахтаньем.

Что?! Чучелка?! Да я тебя…

Глянула в зеркало.

Ой, святые драконы! Ужаснулась на отразившееся пугало и мигом вытолкала дракона из башни. Нечего на меня такую страшную смотреть. Если говорит, что принцесса, значит надо соответствовать.

С этой мыслью я, совершенно забыв про гнездо на голове, нырнула в шкаф выбирать платье на ярмарку. Еще бы! Не в деревню же полечу, а в целый город! Бусики тоже надеть надо…

***

Летели мы чуть дольше, чем в деревню. То есть оказались в лесу около городка — именно городка, потому что на гордое название «город» вот это никак не тянуло, — ближе к обеду следующего дня. Ночевали снова в лесу, ужин ловили прямо на месте. Вот только готовил его исключительно Грош. Я же, как и подобает принцессе (это все ведьма с Грошиком виноваты!), боялась испачкать платьишко. И ничего мне не стыдно! Надо же хоть когда-то избавить себя от обязанностей золушки. Да и дракон не возражал.

И вот стою я, внимаю чешуйчатому, а он все никак напутствия свои завершать не хочет. Как и в прошлый раз, повторял их за время пути так часто, что я уже выучила, что дальше последует.

— Плащик до самого города не снимай, по безлюдным улочкам не ходи. Ни с кем гулять не соглашайся. Пока тебя не встретят, далеко от ворот не отходи, — нудно перечислял дракон.

— А почему он сюда не выйдет? — как-то не очень хотелось просто стоять и ждать не пойми кого, когда там веселье уже в самом разгаре.

— Я сейчас с другой стороны облечу и ему скажу, что мы прилетели. Тогда и встретит.

И вроде бы складно все говорит, да что-то не нравится мне. Где-то подвох чуется, но разбираться и пытать этого упрямца было бессмысленно. Встретят, так встретят.

— А как я его узнаю-то? — уже сделав шаг по направлению к дороге, я опомнилась и повернулась к дракону. Тот замялся, почесал когтем макушку и выдал нечто невразумительное:

— Ну-у-у… Он такой, обычный. Высокий, вот такой где-то, — и лапа моего чешуйчатого взмыла на немыслимую высоту. Немыслимую с точки зрения человеческого роста, конечно.

— Кгм… Грош, — я выразительно кивнула на себя, на лапищу, что зависла повыше драконьей головы.

— А, точно, — вдруг смутился рыжик и, прищурив один глаз, показал рост значительно ниже, по сравнению с тем, что был. А вот для меня человек все равно оказался высок. — У него еще волосы темные.

Отлично.