— А ты знаешь что-нибудь про оборотней? Как они превращаются?

Парень несколько секунд сверлил внимательным взглядом так, что мне сделалось неуютно, будто все-все видит и знает, но все же ответил.

— Я читал, что оборот начинается, когда… оборотень достигает совершеннолетия, — задумчиво заговорил он, а я выдохнула от нетерпения.

Совершеннолетие… Мне же восемнадцать скоро… Значит, я в кого-то превращусь?

— Сначала появляются отдельные признаки второй ипостаси. Улучшенное зрение, реакция, слух. Но поначалу не всегда. Временами. Потом организм приспособится к изменениям, и они сохранятся в человеческом виде.

Так, слух и зрение есть. Точнее, бывают. Реакция… Наверное, тоже.

— Возможно частичное обращение.

И здесь плюсик.

— А когда происходит полное? — с опаской уточнила я. Хотелось бы знать и быть готовой, потому и спросила, несмотря на возможность выдать такой очевидный интерес.

Но парень вроде даже увлекся рассказом и на мои странные вопросы реагировал спокойно, без лишних подозрений.

— Оборот происходит, когда вторая ипостась наберет полную силу. Предугадать это нельзя. Есть, конечно, ситуации, которые вынуждают зверя появиться раньше. Такое случается не часто, но весьма опасно.

— Почему? — затаила дыхание.

— Если зверь не готов, то оборот может пройти неудачно. Либо вторая ипостась получится не такой сильной, как должна быть — и это в лучшем случае, — либо человек обернется частично.

— И исправить уже никак нельзя? — мои глаза расширились от страха.

Йен покачал головой.

— Нет.

Ох, святые драконы!

Озноб ледяной волной прокатился по телу и затаился где-то в животе.

— А как так может произойти?

— Если есть угроза жизни, то тело выбирает ту форму, в которой у человека больше шансов себя защитить. И часто это именно зверь.

Да уж, не думала, что все так страшно. Еще ужаснее, что мой зверь, каким бы он ни был, проявил себя именно в момент опасности, когда напал Демьян. А если бы я так и осталась с когтями?

Зябко поежилась, представив картинку, что не укрылось от Йена.

Тот пристально смотрел на меня, изучая. Вот-вот спросит, с чем связан мой интерес, или еще хуже, скажет, что ему все известно… Но нет, парень молчал. Хотя по глазам видно, что-то для себя уже решил. Знать бы только, что…

— А оборот — это очень больно? — вот этот вопрос волновал больше всего. Если судить по тому, что уже было, то приятного в этом нет ничего.

— Нет. Кстати по частичному превращению легко определить, готов ли зверь к обороту. Если по собственному желанию можно отрастить, допустим, когти или превратить какую-то часть тела, и это не вызывает неприятных ощущений, значит волноваться не о чем. И когда зверь попросится на волю, его можно смело отпускать.

Угу. Понятно. Мне еще рано. Но тренироваться все же стоит.

Была у меня еще одна мысль, но ее озвучивать не стала. Да и так понятно, что раны у оборотней заживают быстрей. И мазь здесь совершенно не причем.

Не зная, чем занять себя, достала нож, который всегда теперь был при мне, повертела в руках…

— Научишь им пользоваться? — неожиданно для самой себя спросила я.

Смоляная бровь удивленно изогнулась.

— Зачем тебе?

Если бы я знала…

— Вдруг пригодится… — пожала плечами.

Мало ли Демьянов в жизни встретится. Месяц назад я бы и не задумалась об этом. Отмахнулась, заявив, что у меня есть целый дракон, который сможет меня защитить. Да и когти вот появились. Но как показала жизнь, Грош не всегда будет рядом, а с когтями еще вообще ничего не определилось. Вдруг больше не смогу ими воспользоваться? Поэтому подобное умение лишним точно не будет.

Вот так мысленно взвесив все "за" и "против", я твердо решила научиться обращаться с ножом. О чем и заявила Йену. Тот с выводами согласился (естественно только по поводу дракона) и принялся за дело.

А потом битый час учил меня метать железку в широченное дерево. Угу, чтобы сложнее было промахнуться. Но я была бы не я, если бы мой нож не улетал в соседнюю сосну! Точнехонько в пространство между раздвоенным стволом и приземлялся в один и тот же куст. Колючий, между прочим!

В общем, все оказалось гораздо сложнее, чем я наивно себе рисовала, и уже через час сдалась, попав в дерево (целых!) два раза. Кроме сбитого глазомера (и где чудо-зрение и реакция, когда они нужны?), выявилась еще одна проблема, рассказать о которой парню я не могла, ибо жутко смущалась. А потом как-то не до того стало… Просто он стоял так близко, одной рукой обхватив за талию, другой за запястье, чтобы направлять полет ножа, а еще дышал в висок, вызывая стайки мурашек вдоль позвоночника… что сосредоточиться на чем-то кроме этого было невозможно. От хриплого низкого шепота на ушко, колени подгибались, а цель перед глазами плыла в розовом мареве. С телом творилось что-то странное: там, где меня касался Йен, кожа просто горела, во рту пересохло, я то и дело облизывала губы, сердечко вдруг сбилось с ритма, а за ним и дыхание стало прерывистым, все чаще вырываясь из груди… Изо всех сил прислушиваясь к указаниям брюнета, пытаясь не потерять суть, ловила себя на том, что специально чуть поворачиваю голову, чтобы коснуться его колючей щеки. И так хочется, чтобы не только горячее дыхание тронуло висок, но и… губы? Ох, драконьи боги!

"Вася, соберись!" — в который раз надавала себе мысленных оплеух, закусила губу, чтобы вспомнить, как правильно держать нож… Сотня иголочек покалывали кожу, стоило снова оказаться вблизи парня. Все это время напряженную спину как могла держала ровно, словно палку проглотила. А попала в злополучное дерево именно тогда, когда сдалась, расслабилась, прислонилась к груди Йена… Плюнув на все, повела рукой… и нож вонзился в ствол как в масло.

Даже расстроилась, едва парень пошел самостоятельно вытаскивать его из дерева, заставив меня зябко поежиться. Но вернулся быстро, чтобы в очередной раз вложить рукоять мне в ладонь.

Теперь меня не волновало ни дерево, ни метание ножа… Я жадно вдыхала аромат, шедший от Йена. Даже не могу описать, что это было, и почему вдруг так неожиданно поняла, что его запах мне безумно нравится. Вроде бы никогда не ощущала его так сильно… Но он окутывал, туманя разум, зажигая искорки в груди. И не хватало самой малости, чтобы они вспыхнули костерком и обернулись пожаром. Но что еще нужно, я не знала. Поэтому осторожно принюхивалась, чтобы мой учитель не заметил, и пыталась сохранить в памяти.

Когда же я чудом попала второй раз… Йен безмерно разочаровал.

— Молодец, Василек. Нужно только почаще тренироваться, — хрипло похвалил он и положил руки на плечи. — Завтра продолжим.

— Почему не сейчас? — с трудом вымолвила и посмотрела на парня.

Снова огонь, такой привычный и такой опасный. Его взгляд обжег. Блуждал по лицу, пока не остановился на моих губах.

Прерывистый вздох вырвался против воли. Интересно, а поцелуй — это так же сказочно, как в книжках?

Пульс грохотал в ушах, а я… ждала.

Ну же…

Йен гулко сглотнул и… сделал шаг назад.

— На сегодня хватит. Ты устала, — пробормотал он, прочистил горло и бросил: — Я у реки, если что.

И вот стою я… Смотрю на удаляющуюся спину и медленно, но верно заливаюсь краской.

Святые драконы!

Охнув, прижала дрожащие ладошки к пылающим щекам. Что же это такое! И что он обо мне теперь подумает?

Все время пока Йен отсутствовал, я в смятении металась по нашей полянке, так ни разу не присев.

И что это такое было? Эти странные и совершенно неожиданные чувства?

Я не спорю, что парень мне нравится. Йен красивый, и сильный, и смелый, и вообще замечательный… Но впервые мне захотелось кого-то поцеловать. И это так… Так необычно.

Стоять, Василь. Нужно подумать. Да, точно, сесть и подумать.

Но как бы я ни старалась, вихрь мыслей в голове не желал приводиться в порядок. И несмотря на страх, а временами и откровенную панику, на сердце разливалось сладкое томление, а душа так и норовила запеть.