Ночью парень, спустившись в катакомбы, решил сделать небольшой рейд. По закону любопытства, поход прошел на порядок дальше, чем он предполагал. Хотелось спать, но он случайно услышал нехарактерное для людской речи шелестение.

Наносеть показывала, что он вышел за пределы города, что неудивительно. Но не за пределы зоны, разрешенной для передвижения. Что здесь делают эти ящерицы?

Катакомбы — зона отрядов сопротивления. Неужели глодхам надоели вылазки несогласных, и они все-таки решили действовать на опережение?

Парень почувствовал, как задрожали колени, страх высушил горло. Впервые он ощутил, как бешено может колотиться сердце. Не паниковать. Подросток, прислонившись к стене и еще сильнее прислушиваясь, медленно начал успокаиваться. Холодная голова — залог успеха.

Сами по себе они ему ничего не сделают. Подумаешь, парень с какой-то невнятной трубой гуляет по подземным ходам. Или сделают?

Голоса стали громче, звуки отчетливее. Почуяли?

Новой волной пробил пот, сердцебиение, не успев как следует восстановить спокойный ритм, снова начало отбивать на ударниках выступление рок-звезд.

Ближе, ближе… Потные ладони то и дело соскальзывали, наносеть, в гражданских настройках имеющая небольшой радиус локации, показывала, что ящеры были в нескольких метрах за поворотом.

В отличие от парня, глодхи не боялись. С какой целью они шли ему навстречу? Легкое шелестение бытовых движков и усилителя дали подростку понимание, что его самоделка заработала. А чересчур громкие вопли глодхов красноречивее всяких слов сказали, что он на верном пути. Все трое упали, не успев сделать и десятка шагов до цели.

Парень выдохнул и улыбнулся. Работает! Примитивные батареи почти сели, и, пока глодхи не поняли, что произошло, надо убираться прочь.

На ходу он настрочил небольшое сообщение одному из своих друзей, которые состояли в силах сопротивления, и это стало правильным решением.

Что такое рациональное мышление? Отправиться туда, где тебя с большой вероятностью прихлопнут как муху? Или, будучи опьяненным победой, верить в свое бессмертие и глупость врага? Парень осознавал, что удача, улыбнувшись во все тридцать два зуба может развернуться уже другой, менее приглядной стороной. Так и случилось.

Ящеров было не трое, а четверо. Последний, соблюдая меры предосторожности, находился в полной невидимости для системы радиолокации, что и спасло ему жизнь в этот раз. Он не стал выпрыгивать из-за поворота, обнаруживая себя. Цель пришла к оставшемуся в живых вместе со смертью товарищей. Убить, не дать уйти.

«Сообщение доставлено»

Система упорно не хотела замечать глодха, крадущегося сзади. Его выдал тихий цокот когтей по каменному полу.

Парень быстро развернулся, включая переносную СВЧ, но ящер уже успел выпустить сгусток протоплазмы. Край темного заряда попал в облучение, глодх тоже не успел сойти с пути, упал там, где и атаковал. От подростка же осталось чуть поменьше: высохшая мумия и упавший со звоном прототип оружия, благодаря которому люди впоследствии очистят свою планету от захватчиков.

— Энн, о чем задумалась? — Герза ощутимо потрясла девушку.

— Да так… — та с неохотой оторвалась от иллюминатора и повернулась, глядя в глаза подруге. — Не дает мне покоя мысль, что не все вернутся.

Собеседница молчала, потупив взгляд под ноги. Металл корабля уныло поблескивал в свете холодных ламп.

Опровергнуть? Согласиться? Сказать, что все будет хорошо? Чушь. Обе были достаточно взрослыми, чтобы понимать, какие ставки сделала Империя на финальный бросок.

С большой вероятностью они летели туда, откуда никто не возвращался. Точнее, самым первым рейсом, у которого будет небольшая надежда на хоть какое-то будущее.

Крохи информации, которые передавали по аварийным каналам, породили целую систему прикладных курсов спецподготовки: рукопашного боя, принципов защиты, тактических маневров. А оказалось все до смешного просто, старые технологии оказались эффективнее новейших разработок.

Империя в срочном порядке перевооружила корабли, теперь вместо излучателей на турелях красовались массивные СВЧ-генераторы. Выгорит?

Никто не знал.

Хаар исходил залу вдоль и поперек. Он нервничал, мысли о возможном поражении отдавали горечью и болью. Прав был Рэм, когда предлагал устраивать людям репрессии. Глядишь, и этих… как их… партизан стало бы на порядок меньше. Но нет. Хаар принял решение, которое поддержал Отец, а это уже не было пустым звуком. Где-то далеко, на задворках сознания бывший капитан корабля, а ныне наместник Отца на Верее знал, что рано или поздно им с этой планеты придется убраться.

И дело даже не в том, что здесь находились люди — при большом желании их можно было перетравить как назойливых мух. Империя. За два оборота вокруг светила корабли Отца уничтожили около четырехсот вражеских единиц. И все впустую. Сейчас, когда люди раскрыли секрет уязвимости глодхов, они расправятся с ними, как с беспомощными… Или нет?

Что-то подсказывало капитану, что именно так и произойдет. Несмотря на снисхождение и другие послабления. А ведь глодхи могли загнать людей в рабские кандалы и заставить работать на рудниках. Воистину, добра не понимает никто. Вечные подрывы стратегически важных пунктов, нелепые смерти. Во имя чего, спрашивается? Хаар с одной стороны не понимал их. С другой, отчасти позиция людей ему была вполне близка. Взять и смириться с оккупацией… Ни одна раса не сможет добровольно существовать на положении глупого меньшего братца, пусть даже и в тепличных условиях. Сколь длинным не будь поводок, таковым он и останется.

Как назло, ресурсы орбитального корабля еще не восстановлены в полной мере. Посоветовавшись с Рэмом еще в начале колонизации планеты, Хаар принял решение постепенно возобновить мощности ковчега. Не сказать, чтобы это было легко, челноки с поверхности стартовали практически через день, но… если они недоберут хотя бы один прыжок, будет совсем печально.

Когда разведчики зафиксировали в космическом пространстве несколько эскадр, капитан понял, что все кончено. Успеть бы убраться, пока и на планете не начались активные действия. Подданные Империи, которые здесь, не должны знать, что им на помощь хоть кто-то идет.

— Братья и сестры! Говорит наместник Хаар, — ритуально приложив руку к груди, произнес Хаар и почувствовал легкое тепло, расходящееся по всему телу, означавшее, что Отец внимательно слушал и транслировал всем остальным. — Мне нелегко далось это решение, но поделать я ничего не могу. Объявляю эвакуацию. Челноки готовы к отлету. Вещи не брать. Встретимся на корабле. Повторяю, челноки готовы к отлету.

— Засуетились что-то, — командир Малого отряда сопротивления выслушивал доклад разведчика.

— Поздновато они, — ответил он, руки сами схватили первое попавшееся оружие, нож.

Командир думал, поигрывая пальцами. Лезвие мелькало с устрашающей быстротой, выписывая в воздухе дуги, кривые и другие замысловатые фигуры. Наконец, отвлекшись, командир поднял взгляд на сержанта.

— Ты свободен. Полная боевая готовность.

— Но у нас же…

— Я знаю, что на всех оружия не хватит. Тем не менее Малый отряд укомплектован полностью… Как и часть Большого. Кто стоит на ногах и не ходил в ночную смену, пусть собираются. Нам предстоит большое дело.

Челнок с пассажирами был готов к отлету. Последние отсеки герметизировались. Глодхи устроились в спец креслах, готовясь к предстоящим перегрузкам, которые сопровождали набор челноком первой космической скорости. Пассажирские транспорты, выходящие на орбиту, имели сносную звукоизоляцию, но шум двигателей хоть и в приглушенном состоянии, доносился до отсека. Обшивка завибрировала, турбины набирали обороты. Ящеры, все как один, сцепили зубы, предчувствуя более чем неприятные нагрузки. Но ничего не произошло, по крайней мере, для них. Предстоящий взлет был последним, о чем подумали глодхи в этой жизни.