На капот моей машины уселась огромная, черная как уголь ворона и громко каркнула.

— Ну, чего тебе, птица? — спросила я, словно она могла меня понять.

Отключив ручной тормоз, я начала выруливать со стоянки, и ворона, громко каркнув на прощание, взмыла в небеса.

Не мешало бы проведать Стаса, но, похоже, уже не сегодня. Я чувствовала себя уставшей и выжатой как лимон. Все, чего хотелось, — поскорее добраться до дома, принять душ и, обняв Буську, уснуть.

Домой, слава Богу, я добралась без приключений. Меня встретил привычный подъезд, который в сравнении с аналогом из хрущевки Виталика выглядел чуть ли не царскими хоромами. Лифт быстро доставил меня на нужный этаж. Сейчас лягу спать, и будь что будет. Может, слежка мне показалась? Но чувство вины за смерть бабушки Виталика с каждой минутой все больше глодало меня изнутри. Хотя откуда я могла знать, в конце-то концов, что её организм не выдержит? Что эта штука может быть еще и опасной в таком смысле?

— Ир, забыла что-то? — голос Наташи заставил меня повернуться, как только я вышла из лифта.

Она выбрасывала пакет с мусором в мусоропровод и, закончив, посмотрела на меня.

— Привет еще раз, Наташ, — отозвалась я. — Что значит «забыла»?

— Ну, ты только что, пять минут назад, выходила из дома и вернулась…

— То есть — выходила пять минут назад? Меня не было несколько часов, — я недоуменно посмотрела на Наташу.

Моя параноидальная соседка на наркотики присела, что ли?

— Какие несколько часов? — она смотрела на меня с выражением удивления. — Вот только что. Ты же знаешь, что я всегда смотрю в глазок, когда шаги слышу. Не следит ли кто. Вот подошла, а там ты. Я вышла, поговорила с тобой минуту. Ты сказала, что срочно надо на работу. Только когда ты дверь закрывала, твоя Буська смотрела на тебя и шипела, словно перед ней была не хозяйка, а собака. Ты пьяная, что ли?

— Наташ, давай ты мне сюжет своей новой книги расскажешь позже. Я страшно устала и все, что хочу, — это спать.

— Но ведь ты в самом деле только что выходила, — бормотала она.

Говорила мне Наташа, что какое-то успокаивающее зелье пьет, а я помню, как два года назад задержали одного деда, который на рынке травами торговал, а вместе с ними продавал собственноручно выращенные опиаты. Вот, может, нарвалась на подобного наркоторговца, а тот перепутал да всучил ей наркотик. Надо будет взять у неё этой травы да отнести в нашу лабораторию на анализ. Вдруг еще один подобный завелся.

Я открыла дверь, вошла в квартиру, Буська, мяукнув, бросилась мне под ноги.

— Сейчас, счастье мое, дам тебе пожрать.

Склонилась к кошке, погладила её.

Солнце, выглянувшее из-за туч, заглянуло в окно, озарив коридор ярким желтоватым светом.

И тут я увидела нечто, заставившее мои глаза полезть на лоб.

След! Да, похоже на то.

Он был еле заметен, но, склонившись, я смогла его рассмотреть.

След от кроссовки.

Явно не мой и не Наташин. Обувь, оставившая отпечаток в моем коридоре, была кроссовкой сорок второго — сорок третьего размера. Мужской или, что менее вероятно, довольно крупной женщины.

Стажер?

Я мысленно прокрутила встречу с ним в памяти и вспомнила, что в коридор он не входил. Флэшку я передала через порог. Да и глуповато смотрелись бы кроссовки, обутые под униформу.

Но последний мужчина в эту квартиру заходил с полгода назад, женщин же с таким размером обуви я вообще не знала! А след был явно свежий, оставивший его был здесь не менее часа назад!

Кто-то хозяйничал здесь в мое отсутствие!

По моей спине пробежали мурашки, а дыхание на миг замерло. Показалось, что след увеличился в размерах, словно специально бросался мне в глаза.

Поднявшись, я кинулась в комнату, осмотрелась.

Здесь все было, как и раньше. Вроде ничего не тронуто, но на ламинатном полу комнаты, рядом с компьютером, красовался еще один след той самой кроссовки. Я сразу же бросилась к комоду, выдвинула шкафчик. Несколько тысяч рублей, золотые сережки, подаренные мамой на позапрошлый день рождения, и табельный пистолет, который по правилам следовало хранить в сейфе, находились на месте.

Искали явно информацию с флэшки!

И здесь, по словам Наташи, был кто-то, чертовски похожий на меня!

От этой мысли у меня пересохло во рту, а тело покрылось липким холодным потом.

Ладно, у Наташи далеко не идеальное зрение. Может, нашли кого-то отдаленно похожего, добавили немного грима, парик, такую же одежду, что и ввело соседку в заблуждение. Но как незваный гость проник в квартиру?

Я подошла к двери, посмотрела на замок, пощупала его.

Никаких следов взлома не было.

Как показывает опыт работы с квартирными кражами, взломать можно абсолютно любую дверь. Но не бесследно же! Всегда остаются следы подобных злодеяний. У злоумышленника явно был ключ. Ключ от моей квартиры!

Перепугавшись уже не на шутку, я вышла из квартиры, позвонила в соседский звонок и почувствовала на себе изучающий взгляд Наташи. Нашла когда строить свои параноидальные теории! Эта её паранойя скоро доведет меня так, что я сорвусь окончательно.

Замок щелкнул, дверь открылась.

— Наташ, кто выходил из моей двери? — спросила я с ходу.

— Кроме тебя — никто, — ответила она.

Я вздохнула.

— Можно пройти?

— Конечно, — недовольно ответила соседка. Не любила она, когда кто-то приходил к ней в квартиру. Даже я.

Через небольшой, уставленный обувью коридорчик я прошла в комнату, которая прямо тонула в зелени. Цветы и вазоны были повсюду — на подоконнике, на столе, на стенах. Такая себе вечная весна в собственной квартире. Впрочем, мне было не до разглядывания её зелени и убранства.

— Я ушла из дому почти сразу после того, как распрощалась с тобой утром, — рассказывала я. — За это время кто-то посторонний, судя по твоим словам, очень похожий на меня, проник в мою квартиру. Мне нужно, чтоб ты побольше вспомнила…

— Но это была ты! — воскликнула Наташа, усаживаясь за свой стол. — У меня, конечно, зрение плохое, но уж тебя от кого-то другого я отличу. Ты была в своей коричневой куртке и светлых джинсах.

— Наташ, не могла это быть я. Тот, кто был в моей квартире, носит сорок второй — сорок третий размер обуви. Он следы оставил. Сходство во внешности вполне можно придать…

— Это была ты, — перебила она меня. — Ладно, я плохо вижу, но вот твой голос ни с чьим другим не спутаю.

— А ты уверена, что та моя копия, которую ты видела, была одна? Возможно, был еще кто-то?

— Если и был, я его не заметила, — покачала головой она. — Похоже, ты переутомилась. Вам что там, отпусков не выдают? Возьми отпуск, съезди куда-то, навести мать. И хватит смотреть на мой книжный шкаф! Ты специально нашла предлог, чтоб войти сюда и следить за мной?

Так, похоже, от соседки я ничего не добьюсь. Рассказываю ей о проникновении, а она думает, как бы я не посмотрела, какие книги стоят у неё на полке, и не выведала секретную информацию о том, сколько раз в день она ест и посещает туалет! Дура!

Меня окатило волной злобы. Ногти до боли впились в ладонь. Возникло навязчивое желание что-нибудь или кого-нибудь ударить. Не прощаясь, я развернулась и ушла к себе. Разговор все равно бесполезный. Пусть у неё закончится приступ паранойи, тогда и поговорим. Иногда у неё бывает нормальное настроение, когда она забывает, что все вокруг пытаются за ней следить, а иногда, вот как сейчас…

Так и хочется позвать какого-нибудь хорошего психиатра.

Ужас!

Я вернулась в свою квартиру, насыпала кошке корма.

Похоже, я ввязалась во что-то серьезное.

Эта мысль вгоняла в ужас, заставляла дыхание учащаться, а сердце убыстрять свой темп. От этой мысли кружилась и болела голова, а по телу проходил легкий озноб. Во что же я все-таки влезла? Кто был в моей квартире? И главное — что будет дальше?

Почему эти люди, желающие получить информацию, просто не выйдут на связь? Боятся, предпочитают действовать по-тихому? Нет, за содержимым флэшки охотится не власть. Те бы действовали проще — прислали бы ко мне пару человек, а дальше…