Взгляд покрасневших глаз Кристин метнулся к животу сестры — и на миг в нем вспыхнула такая боль и горечь, что Сью-Эллен отвела взгляд. Сердце ее снова сжалось от сострадания.
— Что же ты теперь будешь делать?
— Придется все-таки идти сдаваться маме, — вздохнула Кристин. — Поживу у нее, пока не найду работу, а там… там будет видно.
— А мама знает о ребенке?
Кристин покачала головой.
— О, Кристин!..
Сью-Эллен ясно представляла себе, как это будет. Разумеется, Кристин ничего не скажет матери. Обе сестры Шепард с детства усвоили: если с тобой беда, главная задача — все скрыть от мамы. Вот и теперь Кристин вернется домой, сияя вымученной улыбкой, делая вид, что ничего особенного с ней не произошло, выслушает свою порцию нравоучений — и… и продолжит жить. Стараться угодить матери, заигрывая со всеми подряд и ловя богатых женихов. А о своем нерожденном ребенке плакать в подушку по ночам.
— Это же не навсегда, — продолжала Кристин; особой уверенности в ее голосе не слышалось. — В Калифорнии я пару месяцев проработала в баре, хозяин обещал после родов снова взять меня на работу — позвоню ему…
Сью-Эллен внутренне содрогнулась от такой перспективы. Но еще тяжелее, чем думать о мрачном будущем сестры, было смотреть ей в лицо. Кристин, прежде живая, веселая, всегда открытая для новых приключений, теперь словно погасла. Лукавая улыбка, прежде не сходившая с ее лица, стерлась; потух блеск глаз. Озорная девчонка, заигравшаяся во взрослые игры, бесследно исчезла: теперь перед Сью-Эллен сидела женщина, раздавленная горем.
— Ах да… — проговорила вдруг Кристин, взглянув на картонную коробку в углу номера. — Это тебе.
Коробка была почти доверху набита детской одеждой, присыпками и игрушками.
— Здесь почти все подходит и мальчику, и девочке, — пояснила Кристин. — И цвета любые, на твой вкус.
— Кристин, я не могу… — начала было Сью-Эллен.
Но Кристин решительно поставила коробку на кофейный столик перед ней.
— Разумеется, можешь. Все эти вещи куплены на деньги Дж.Р. Так что, считай, это все твое. А мне детские вещи больше не нужны — и в ближайшем будущем точно не понадобятся. Пожалуйста, Сью-Эллен, возьми. Это самое малое, что я могу для тебя сделать.
— Хорошо, — медленно проговорила Сью-Эллен, — возьму, но на одном условии. Не уезжай в Калифорнию, Кристин. Останься здесь. Я хочу, чтобы ты вернулась со мной в Саутфорк.
— Сью-Эллен, ты с ума сошла! — изумленно расширив глаза, воскликнула Кристин. — Что мне делать в Саутфорке? Юинги меня и на порог не пустят! Да что там — и из Далласа выставят, едва узнают, что я здесь! — «Если раньше не арестуют за попытку убийства», — мысленно добавила она. — Просто чудо, что Пэм удалось спрятать меня здесь так, что не узнали ни Бобби, ни Джок… Нет, Сью-Эллен, нет! Я просто хотела увидеть тебя — и увидела. Не стоит дальше искушать судьбу.
— Кристин, прошу тебя! — настаивала Сью-Эллен. — В такое тяжелое время нужно, чтобы кто-то был рядом…
— Я буду с мамой, — вздохнув, откликнулась Кристин. — А ты, пожалуйста, не думай обо мне! Тебе сейчас нужно заботиться о себе!
Едва ли Сью-Эллен могла бы объяснить, почему для нее так важно, чтобы Кристин не уезжала. В детстве и юности они с сестрой не были особенно близки, а расстались и вовсе злейшими врагами… Но, быть может, сейчас она ощутила: пережитые испытания изменили Кристин — так же, как изменился за это время и Дж.Р., и она сама. И чувствовала, что семейное счастье ее будет неполным, если сейчас она позволит сестре замкнуться в горе и одиночестве.
— Пожалуйста, Кристин! Позволь мне тебе помочь! Ты ведь поэтому и вернулась, верно? Потому что тебе нужна семья? — Сью-Эллен поднялась и, подойдя к сестре, крепко обняла ее. — Я — твоя семья, Кристин! И, что бы ни произошло между нами, я тебя не покину.
Комментарий к Глава 13. Потерянная и обретенная
Что сказать об этом? Просто напомню, что эта “озорная девчонка, всегда открытая для приключений”, натворила в канонической предыстории.
Она не просто спала с Дж.Р. и от него забеременела. Не просто старалась отбить его у Сью-Эллен. Осознав, что он на ней не женится, она взяла ствол и пошла его убивать. Преднамеренно и хладнокровно. Он чудом выжил. После этого подкинула револьвер Сью-Эллен и постаралась повесить убийство на нее. Прижатая к стенке, вела себя нагло и ни в чем не раскаивалась.
NB: выкидыш у нее в каноне тоже был, но там она, судя по всему, совершенно из-за этого не переживала.
Автор все это затушевывает, как только может, однако… однако обратим внимание, что даже здесь, в фанфике, Кристин не приходит в голову попросить у Сью-Эллен прощения. Вместо этого она говорит: “Наверное, ты меня ненавидишь…” - и вообще давит на жалость.
Понимаю благородное желание автора всех помирить и восстановить все возможные семейные узы; но все же такая доброта и всепрощение со стороны Сью-Эллен определенно выглядят излишними. И опасными.
И что-то скажет на это Дж.Р., да и прочие Юинги?
========== Глава 14. Правда и ложь ==========
На свете есть умелые лжецы. Таков был Дж.Р. Юинг — хитрить и скрывать свои мысли научил его отец, а годы, проведенные в нефтяном бизнесе, позволили отточить этот навык до совершенства. В мире многомиллионных сделок, если не умеешь блефовать с непроницаемым лицом и мгновенно распознавать чужую ложь — не выживешь.
На свете есть умелые лжецы; но Сью-Эллен Юинг так и не овладела этим элитным искусством. Вот почему, когда они с Памелой вернулись домой, муж ее с первого взгляда понял: Сью-Эллен скрывает от него что-то важное.
— Дж.Р., прошу тебя! — проговорила Сью-Эллен торопливо проходя в комнату и стараясь не встречаться с ним взглядом: она опасалась, что муж прочтет правду по ее глазам.
В сущности, она собиралась рассказать Дж.Р. о встрече с Кристин — но попозже и наедине. Тем более, не сейчас, когда приехала из Далласа Люси, и все шумное семейство собралось в гостиной.
— Право, не из-за чего поднимать такой шум! — продолжала она, расстегивая пальто. Дж.Р. не спускал с ее проницательного взгляда; казалось, он видит ее насквозь. — Глупая оговорка, только и всего!
Когда две женщины вошли в дом, Бобби, ни о чем не подозревая, спросил, где они обедали. К несчастью, Сью-Эллен и Памела заговорили одновременно — и дали разные ответы. Остальные, может быть, ничего и не заметили, но от внимания Дж.Р. это не укрылось.
— Если ты просто оговорилась, отчего же так нервничаешь? — нахмурясь, спросил Дж.Р.
— Нервничаю? С чего ты взял?
С этими словами она принялась расстегивать пиджак. Но пуговицы выскальзывали из дрожащих пальцев. Притворяться не было смысла; придется рассказать все, как есть. Закрыв лицо руками и крепко зажмурившись, Сью-Эллен выпалила:
— Ладно… Я встречалась с Кристин!
Ответа не последовало.
Отняв руки от лица, Сью-Эллен осторожно взглянула на мужа. Лицо его было непроницаемо; но, пожалуй, в глазах читалось… разочарование?
— Извини, — поспешно проговорила она, — я хотела тебе рассказать, но наедине, не при всех… Ты, наверное, ужасно на меня сердишься?
— Сержусь? — как-то неуверенно повторил Дж.Р. — Да нет…
При этом признании жены его охватило странное чувство, которое сам он не мог как следует определить и объяснить себе. Должно быть, вернее всего было назвать его горечью.
Дж.Р. мало задумывался о том, как переменилась его жизнь за последние несколько месяцев. Прежде лгать — и другим, и себе — было для него естественно, как дышать. Чем меньше знают люди о твоих истинных мыслях и намерениях, чем меньше сам прислушиваешься к себе, тем безопаснее — так казалось ему.
Но в эти месяцы, проведенные вдвоем со Сью-Эллен на Аляске, в домике среди снегов, все изменилось. Они больше не лгали друг другу. Не носили масок. Прямо говорили о своих волнениях, сомнениях, даже страхах. Это было ново, непостижимо; в этом было что-то, порождающее незнакомую ему раньше силу и гордость — и в то же время хрупкое, словно драгоценный хрусталь.
