Жарко. Слишком жарко. Даже малышня не плюхается — не настолько же дети сумасшедшие, в самом деле.
Направлялась я к мелководью, которое посещала вчера. По пути распаковала мороженое — вытаскивать его из упаковки было страшно, поэтому я и не вытаскивала, ела прямо так, в ускоренном темпе. Мороженое буквально таяло на глазах и грозилось украсить белую футболку парочкой зеленых пятен. Не украсило, вроде бы.
Когда я пришла к назначенному месту, мороженое уже было съедено. В руках у меня оставалась лишь его яркая упаковка. Я задумчиво мяла ее в руках.
Белые маги работают с материей, они преобразуют окружающий мир: создают что-то из чего-то, и неважно чего: реального предмета или энергии, которой пронизан весь наш мир. Говорят, они видят их так, как мы видим души.
В голову проскользнула донельзя странная мысль.
Если бы я была белой магичкой, то превратила бы упаковку из-под мороженого в желтую бабочку. Бабочка наверняка получилась бы довольно крупной. Я не знаю, как белым это удается, но кто-то говорил, что они на такое способны.
Не зря же есть такая теория происхождения жизни, как витализм. Вопреки законам биологии вдохнуть «активное начало» в любой предмет, заставить его дышать, шевелить крылышками и собирать нектар с цветов — виталисты верят в это, и, пожалуй, не зря. Может, по соседству с Аристотелем жил белый маг, и именно он вдохновил его на создание такой теории? Может, Аристотель и сам был белым магом?
Я качнула головой.
Сегодня бабочек на камнях не было. Взгляд вновь метнулся на упаковку из-под мороженого.
Может, эти белые хрупкие бабочки — и есть камешки? Когда-то я пыталась найти название этих существ в интернете, но поиски не обвенчались успехом.
Если эти бабочки — нечто большее, чем чешуекрылые насекомые? Если это создания магии…
Но ведь Ярослав не стал бы их создавать. Да и, к тому же, на такое количество бабочек требуется большое количество энергии. А я видела их и раньше — в деревне бабушки, в таком же тихом и укромном уголке.
В той деревне не было белых магов.
Впрочем, я считала, что их нет и здесь.
Свернув упаковку из-под мороженого, я убрала ее в карман джинсовой юбки, к смартфону, и уставилась на песок. С этими размышлениями совсем забыла про главную цель: узнать, что тут творится. Присела на корточки, чтобы лучше видеть, но нет — следы исчезли, как будто их никогда и не было. Или будто кто-то хорошенько тут подмел.
Я обошла песочную полянку ещё раз, сходила чуть дальше и вернулась. Нет, никаких отметин. Пусто и чисто.
Я бросила взгляд на тот берег реки: песка там почти не было, и уже через пару метров от воды начиналась высокая трава, отбрасывающая тени. Одна из этих теней и привлекла меня: на секунду показалось, что она блеснула чернильно-черным.
И то верно.
Если эта нечисть действительно предрасположена к черной магии, то она предпочтет действовать ночью, в темноте. Ведь именно ночь — наше время.
И что-то мне подсказывало: сюда я ещё вернусь.
***
Джинсовые шорты, которые я так и не успела постирать, конечно, вызывали сомнение. Но потом я решила: в темноте все кошки серы, и никто мои шорты разглядывать не будет.
Тем более что иду я одна, а более удобной одежды для такого похода придумать просто невозможно.
Я покосилась на мирно спящего Пашку — сегодня мы с ним ночевали в одной комнате, оставив Владу просторный зал и мой милый диванчик. Вроде бы, все в порядке. Захватив одежду, я прошествовала в ванную комнату, скрылась за ее дверью, а уже через пару минут выходила в новой одежде: джинсовых шортах, моих любимых, и зеленой рубашке — белый привлекал слишком много внимания. Прическа тоже требовала моего внимания, но, как я ни причесывала волосы, они оставались все такими же пышными. В итоге я оставила их свободно парить за спиной.
Собравшись, я тихо вышла из дома. Главное, чтобы никто не проснулся. Ни тетя, ни Влад. Владу вообще просыпаться не надо.
Я шагнула за ворота, осторожно прикрыв за собой дверь
Пахло травами и пыльной дорогой. На улице, несмотря на тепло, не было так жарко, как днем: ощущалась ночная свежесть, моя любимая. Серебрил дорогу тонкий серп луны, сияли белые звезды. Я попыталась отыскать Медведицу, хоть какую-нибудь, но не смогла и плюнула на это дело.
Одной тихой темной ночью, которая последовала после насыщенного дня, одна скрытная темная ведьма решила продолжить свое расследование. И хорошо, что эта одна ведьма додумалась взять с собой смартфон с фонариком: ее душа до сих пор была скованной цепями, поэтому сделать фонарик из собственной души она не могла.
Дом тоже остался позади. Зато нечеткими штрихами впереди, у родного поворота, стала прорисовываться тропинка. И силуэт — стоящий у нее силуэт.
Когда до него оставалось два дома, а сердце застучало уж слишком сильно — ну как же, магии с собой не было, чтобы защититься! — я достала смартфон и, включив фонарик, направила его на силуэт.
Он тут же обернулся и во все глаза уставился на меня. Мало что видел, похоже, все-таки стояла ночь: стрелки минут сорок назад перешли за полночь.
Против воли я улыбнулась: сразу видно, городские фраера, как когда-то говорил мой дедушка. Я в болотно-зеленой рубашке и джинсовых шортах до середины бедра. У силуэта, оказавшегося знакомой мне персоной, шорты длиннее, до колен, но рубашка похожего покроя тоже будто бы подобрана под цвет глаз. Рубашка Ярослава (а передо мной стоял именно он!) казалась небесно-голубой.
Пижоны.
Вернее, нет: это он пижон. Его одежда, в отличие от моей, была светлой и внимание привлекала знатно.
Впрочем, сам белый маг заинтересовал меня гораздо больше. Ведь перед одной ведьмой, так мечтающей сходить на расследование в одиночестве, вдруг вырос… забор?
А хотя… мне будет очень узнать цель его здесь присутствия.
Глава 4. Пароли к душам
— Эй! — воскликнула я, так и не погасив фонарик. Быстро приблизилась к нему и добавила: — Какая встреча!
— А, — отозвался Яр. — Это ты, ведьма.
Похоже, имя мое он так и не выучил. А хотя… сегодня около супермаркета Ярослав обратился ко мне именно по нему. Одно из двух: либо тогда у него случился проблеск разума, либо белый маг испугался стоящего за моей спиной Влада.
— Да вот, я. Пришла спросить, что ты тут делаешь.
— Ты увидела меня издалека и пришла именно ради этого? Восхищен, — он шутливо похлопал в ладоши. Видимо, восхищение выказывал.
— Я пришла по своим делам, а тут ты дорогу загораживаешь.
Я опустила фонарик на свои ноги: луч света скользнул и по шортам. По шортам, которые, вроде как, в темноте не видны! Но Ярослав их заметил, и пятна тоже. Хорошо ещё, что предпочел тактично промолчать.
— Об этом я и хотел с тобой тогда поговорить. Но ты сбежала, оставив меня со своим черным дружком, ведьма.
— Яна, — напомнила я. — У меня есть имя. Как и у моего друга. Его зовут Владом. Ну ничего ведь, не подрались? Жив, здоров? Или пожалеть?
И я недовольно взглянула на него. Видимость была никудышная, но глаза с белыми бликами все же разглядела. Зато душа уже не светилась, поэтому я его и не признала. Додумался поставить заслоночку? Герой! Только геройствует не вовремя. Пугает тут меня, немагическую…
— Жалеть тут надо кое-кого другого, — заметил Яр. — И, Яна, — добавил издевательски, — на самом деле, это ты преграждаешь мне путь.
— Да, да, — я покивала. — Именно поэтому, пока я тут не появилась, ты стоял и что-то выжидал.
— Не зря ведь выжидал, получается.
Его рубашка казалась ярким пятном, там сильно выделяющимся в темноте. Белый, что с него взять. К тому же, только белые могут нести подобные глупости.
— Почему не зря? — поинтересовалась я.
— Тебя дождался. Свалилась на мою голову, ведьма. Я говорил тебе, что нам нужно поговорить, значит, нам нужно поговорить. А твой черный друг уже уехал?
Я закатила глаза — благо, Ярославу в темноте это разглядеть не удалось, и ответила:
