— А он лучше? — демон кивнул в мою сторону.

Девочка смутилась и начала издавать непонятные звуки, не зная, что отвечать. Ее сердце так сильно билось, а кровь так разогрелась под нашим настойчивым взглядом, что так и хотелось вцепиться зубами, но Энлаэль медлил… Великие создатели, когда дело казалось красоты, он не обращал внимания даже на голод! Мой голод! Наглец… Помотались вместе пару лет, а он уже и забыл с кем находится.

— Это так важно для тебя?! Ты еще жабо нацепи, как лорды, — заметил я. — Кажется, что когда-то ты съел особу, любящую приемы и балы.

— Это все потому, что ты слишком совершенен, Рутар. Мне нужно в чем-то быть лучше тебя, только тогда немного успокоюсь.

— Но я ведь наследный принц демонов, причем очень талантливый.

— Перестань хвастовство — мое кредо, — улыбнулся противной улыбкой Энлаэль, теперь она появлялась на его губах все чаще и чаще, иногда даже не сходила с лица во сне. Наверное, в своих фантазиях видел меня в роли простолюдина, выращивающего морковку. — Ну, так, что, красавица, кто же принц твоего сердца?

— Вы оба такие волшебные… — произнесла она, смотря на нас обезумившим взглядом, а ее сердце забилось еще чаще.

— Понимаешь, мы не готовы делиться друг с другом ничем, придется выбирать. Чтобы тебе было легче, расскажу про наш обычай. Видишь этого красивого мужчину, сидящего напротив? Что если, он хочет тебя убить и даже сожрать, надкусить твою чудесную ручку… Не пугайся, просто представь такую ситуацию. А я… хочу просто сжечь твое сердце до конца своей страстью? Что же ты предпочтешь?

— Вот же! Кто бы мог подумать, что скрытный мальчишка окажется таким наглецом?! — высказался я. — Милая, не слушай этого человека. Подобные красивые слова любой в состоянии сказать, но их смысл размытый. Представь, что мы дадим тебе яд, из чьих рук приятней его принять?

Девочка, верно, не понимала нашу игру, придуманную после нескольких месяцев в пути. Конечно, никто не собирался кого-то травить или протыкать ножом, вся эта затея имела одну цель — узнать, кто же из нас красивей и милей. Обычное ребячество, но каждый проигрыш сильно выводил себя Энлаэля. Поначалу меня раздражала подобная трата времени, но со временем наблюдать за психующим другом стало интересным делом.

— Я… ну я… — начала она, переводя взгляд с меня на него.

— Быстрее, мы в нетерпении… торопил ой друг.

Девчонка часто хлопала ресницами, озиралась, переводя взгляд с меня, на Энлаэля и пыталась что-то произнести, но не могла. Любовь и обожание действительно разрушительные вещи, и нет ничего страшнее этого чувства, способного при жизни растоптать человека, превратить его в нечто зависимое. Я всматривался в ее потерянные глаза, слышал стук сердца и чувствовал волнение, что пронзило молодое тело… Давай, милая, быстрее, поторопись. Хоть это было примитивное плотское желание заполучить одного из нас, но все же необычно яркое.

— Тебе так трудно выбрать одного из нас? — спросил Энлаэль. — Но если ты будешь молчать, то мы обидимся и бросим тебя в одиночестве. Мужчины так непостоянны и эгоистичны. Мой друг не захочет делить тебя со мной. Тебе нравится это? Скажи, потешь наши фантазии, яд от кого будет желанным напитком? Подсказываю, что мужчина, чьи губы касаются твоей кожи, — Энлаэль наклонился к ней и едва прикоснулся к ключице, — делает все в жизни сладким.

— Не дави на нее, — я хмыкнул и пренебрежительно посмотрел в сторону этой парочки. — Грязные приемчики.

— Ты так в себе не уверен?! Может, опробуешь свои приемы?

Я в очередной раз хмыкнул. Как все долго и отвратительно. Неужто так сложно понять, кто здесь самый прекрасный и желанный?! Энлаэль только нервы мне трепет своими заигрываниями с жертвой. Кажется, эта жизнь вдали от двора пагубно действует на наши манеры. Папочка бы ужаснулся, а мама упала в обморок, услышав подобное обращение с наследным принцем. Хотя… может, они уже все во дворе и валяются, получив донесения и пристрастиях своего сына ходить по кабакам и спать в трактирах.

— Я… — подала голосок девушка. — Я…

— Лишилась дара речи в присутствии таких мужчин?

— Просто…я не хочу никого обидеть.

— О, не переживай, чтобы ты не выбрала… — Энлаэль улыбнулся мне. — Наши планы и отношение к тебе все равно не изменятся.

— Мне больше нравится он, — и осторожно показывает на меня.

Кто бы сомневался?! Ах да, Энлаэль, самопровозглашенный господин совершенство, пришел в дикую ярость, оскорбленный таким пренебрежительным отношением со стороны девушки. Не успела она потянуться ко мне, чтобы услышать заветное «спасибо за выбор», как позвонки хрустнули, глаза закатились, и она свалилась кучкой к ногам моего друга.

— Скучная, — произнес Энлаэль, вздыхая и упираясь сапогом в мягкое место недавно живой девчушки. — Бесит меня. Можешь забрать ее.

— Но она не в моем вкусе, Эн.

— Зря только руки испачкал, чтобы тебе готовое блюдо преподнести.

Я посмеялся и направился к небольшому гостевому домику, где мы остановились перед отправлением в Кенгиссе, городе оборотней. Хоть охотились мы с прежним успехом, и моя сила росла, а темный мир ликовал от переизбытка душ, что-то внутри беспокоилось и причиняло мне боль. Неужто то удовольствие, что я научился получать от подчинения и обладания душой приелось?!

Однако я ошибся, это была боль-предупреждение об опасности. Кажется, внутренняя сущность в последнее время стала послушной собачкой, которая старалась угодить хозяину. Это не могло не нравиться, но вместе с преданностью существо стало очень чувствительным к любым угрозам. Вот так и сегодня, оно в сотый раз напоминало о том, что за нашей компанией двигаются тени. Куда бы мы ни ходили, те следовали по пятам, практически бесшумно. Ни шороха. Ни вздоха. Они следили за нами, даже когда мы спали. Все время кто-то был сзади и тихонько выполнял свою работу, не мешая нам забавляться, но наблюдая, словно за непослушными детьми…

— Снова они? — будто зная, о чем я подумал, спросил Энлаэль.

— Точно. Только в этот раз не люди, а демоны.

— Как неосторожно, — поцокал языком мой друг. — Снова убить?

— Нет, больше не нужно, — ответил, недолго подумав, я. — Разыгранная драка, в которой погибла первая группа шпионов, еще могла сойти за чистую монету, но убивать демонов не так просто. Проще говоря, отец поймет, что дело не чисто.

— Разве ему не все равно? Ты же наследный принц, тебе сойдет это с рук. Он просто пришлет новую команду.

— Вот именно, Энлаэль. Зачем мне разыгрывать из себя самоуверенного богатого сынка, который жаждет вырваться из-под опеки? Я стремлюсь не к свободе, а к гораздо большему — власти. Стоит ли злить отца, особенно перед тем, как я собрался с ним поговорить. Разве мы с тобой не сможем немного притворится, чтобы достопочтимые шпионы в своих посланиях не смогли написать ничего более чем «дети развлекаются»?

— Ага, сможем. Но, если ты собрался поговорить с отцом о состоянии власти, то вряд ли сообщения, сведенные к «дети развлекаются», помогут тебе в разговоре, — заметил Энлаэль, доставая свой меч из ножен.

— А лучше, если я буду бунтарем, захотевшим получить больше власти, чем положено? Представляешь лицо правителя, когда я заявлю, что не доволен текущим устройством? Не лучшая роль, так ведь?

— Но это не роль. Так будем избавляться от свидетелей или нет? — подмигнул мне Энлаэль, начиная напевать старую песенку про трактирщицу Марью и свинью. — Ах, бедная, бедная свинья, зачем укусила меня? Теперь не знаю, что буду делать я. Бедная свинья, может, пора убить тебя?!

Я прекрасно понял, на что именно намекает Энлаэль, но покачал головой и велел убрать меч, дабы не смущать следящих за нами демонов. Интересно, появились ли они, будь я в беде или так, и остались сторонними безучастными наблюдателями?

— Ни к чему это, Энлаэль, мы пока не в бегах. Пусть при дворе о нас знают. С опозданием, но мы вернемся и попробуем раскаяться в своих деяниях, полагаясь на понимание правителя. Думаю, с прощением проблем не возникнет, — произнес я, закидывая на лошадь небольшой сверток с вещами. — Только о наших пристрастиях лучше помолчать.