* * *

Перед Виктором и Ксюшей в глубоком кресле сидела Анна – молодая женщина неопределённого возраста в белом платье, перепоясанном тонким черным пояском.

– Мы оживляем воспоминания, яркие события из жизни, – говорила Анна. – Ваша встреча, Виктор и Ксения, стала проводником особых чувств, повлекших за собой благоприятные изменения в этом мире. Поэтому мы вам и устроили встречу.

– Почему именно я… – спросил Виктор, – и Ксюша? – прибавил он.

Ксения, сидевшая рядом с ним на диване, вопросительно посмотрела на загадочную вечернюю гостью. Та неторопливо отвечала:

– Таких, как вы, трудно найти. И еще труднее свести друг с другом. Почти невозможно. Но раз нам это нужно, мы добились вашей новой встречи. Ведь нам нужен особый душевный настрой людей, тонко чувствующих природу. Двое таких людей при совпадении их энергий, вызывают резонанс – многократное увеличение энергии…

Виктор и Ксения переглянулись. «Это как?!» – читался вопрос в глазах Ксюши, а на губах ее играла легкая улыбка…

– Человек одухотворяет Природу, – пояснила тем временем Анна. – Силы, многие силы, незримо присутствующие вокруг нас, готовы принять мыслеформы людей, воплотиться в человека…

Ксения, теребя синий бант на своей блузке, решила задать Анне свой вопрос:

– Как вы подгадали нашу встречу?

– Мы провели эксперимент, – ответила Анна. – Ключевое условие для перехода из мира в мир – это присутствие поблизости большого массива воды: реки, озера или транспортной артерии: например, железной дороги… Там силы Природы ярче проявляют себя. И мы ими пользуемся…

– Тем летом, – сбивчиво начала Ксюша, – я прожила целое лето в поселке у станции. Там живет моя тетя. Мама на лето оставила мне своего сына от второго брака, а сама с этим отчимом укатила куда-то отдыхать… Даже не знаю, куда. И вот целыми днями возишься с ребенком – никакой личной жизни. А мне неполных четырнадцать было. И вдруг на перроне я увидела молодого человека, еще почти мальчика. Он сошел на время с поезда. Это был Витя, но я тогда не знала твоего имени, – Ксения иронично посмотрела на Виктора.

Он обратился к Анне:

– Так совпало, что я и Ксюша родились осенью, хотя и в разные годы. У нас даже месяц рождения один – октябрь.

Ксюша спокойным, но твердым взглядом посмотрела на женщину:

– Теперь я понимаю… Слишком много совпадений… Вы с самого детства вели нас!..

Анна виновато молчала.

Виктор воскликнул:

– Но почему? Почему так долго?!

Анна немного помолчала и сказала, опустив глаза:

–Эксперимент закончился успешно. Мир вернулся на благоприятный виток развития. И всё благодаря вам, Виктор и Ксения. Срок, правда, оказался непомерно огромным: два десятка лет – не шутка… Но ведь вы еще молоды, не так ли? – Анна улыбнулась.

Слова загадочной гостьи казались почти издёвкой, но из почтения к неведомым силам Ксения и Виктор скромно молчали.

И Анна принялась излагать притихшим Ксении и Виктору заключительные наставления:

– А свою работу мы выполнили. Всё остальное лишь ваша инициатива. Вы нашли пластинку и восприняли вибрации восьмидесятых, навеяли друг другу ощущение счастья. Не мы. Спасла твоя, Виктор, глубокая вера в чудо, твои мечты, твоя вера в счастье.

Ксюша согласилась с Анной:

– Будущее рождается из умения мечтать и любить: эти слова Александра Грина помогли нам найти путь к истине.

Анна спросила:

– А вы нашли Истину? А пытались ее искать? Или наоборот, запутали свой путь пустыми фразами, лживыми штуками, а в итоге – самообманом? Ведь сколько ни изворачивайся, человек запутывает самого себя.

Ксения глубоко задумалась, опустив голову…

– Расскажи, как ты впервые увидела Виктора, – попросила нежданная гостья.

Ксюша в нерешительности стояла посреди комнаты и не решалась выйти на улицу, хотя стояло солнечное утро. Голос тети слышался из кухни. Тетка опять отчитывала: мы свое уже отработали, детей – родителей ваших воспитали, вырастили, на ноги поставили. Теперь и вам пора заботиться о младших…

Ксюша называла ее тетей, потому что та приходилась сестрой ее бабушке, а Ксюша ей – внучатая племянница. Но можно ли называть ее тетей? – задумалась Ксюша…

«А ты братика возьми, – говорила дальше тетя, – Хватит одной гулять по поселку! Ни с кем еще не подружилась, а ведь взрослая почти!

Взрослая? – удивились Ксения. И вспомнила как в начале лета, даже в самом его начале – 1 июня, она в очередной раз пришла на отработку. Но ее отменили из-за праздника – Дня защиты детей. Две девочки из параллельного класса возвращались со станции Юннатов и громко говорили. Одна из них воскликнула – чуть не на всю улицу городской окраины: День защиты детей сегодня – детей защищать будем!

«А мы сами еще вроде дети… ну не старшеклассники же. Сами себя что-ли защищать должны? – подумалось тогда Ксюше. – Этим летом мне пока тринадцать (14 будет лишь в октябре), значит, я еще отношусь к детям. Так как дети могут защищать детей??».

Но здесь на даче у тети новая мысль кольнула ее своей неоспоримой правотой: «Как раз сейчас твоего младшего брата тетя просит вывести на прогулку… Значит, могут дети защищать детей. Да еще как!» – решила про себя Ксюша.

Куда прогуляться с малышом? Поселок здесь небольшой. Один магазин и тот «не фирменный» – как сказала однажды продавщица кому-то из посетителей. А вот на деревянном домике с острой крышей над крыльцом уже написано «Почта России». И на газетном киоске вместо привычной за всё детство надписи «Союзпечать» как и в городе красуется «Роспечать». Больше никаких признаков середины девяностых годов. С городом этот поселок связывает железная дорога. Самая длинная в нашей стране, да, пожалуй, и в мире – Транссиб…

«Транссибирский экспресс», – вспомнилось Ксюше название фильма. – Впрочем, где-где, а на этом полустанке экспрессы проносятся мимо…

Железную дорогу от поселка закрывал косогор, на котором к тому же возвышается целый ряд домов. Поэтому на станции за эти несколько дней Ксюша не бывала ни разу. Меньше недели назад ее привез сюда отчим на машине. «Заодно и сына своего маленького на время отпуска пристроил, а сам с мамой укатил дальше на Байкал», – думала девочка.

В комнату заглянула тетя – женщина лет пятидесяти (до этого лета Ксюша видела ее только в раннем детстве): «Ишь ты, как вырядилась. Сразу видно, городская», – и вернулась на кухню домывать посуду.

Ксюша печально оглядела себя в высокое напольное зеркало, поправила белую блузку и пошла за малышом на кухню.

Они вышли на улицу… Было ярко и солнечно как в середине дня. Но еще не очень жарко. Так что в тень Ксюша не стремилась. Не спеша она довела братика до железной дороги…

Ничего интересного. Бетон на перроне и стальные поручни на его краю. Домика «станционного смотрителя» нет и в помине. Разве что поодаль какой-то заброшенный склад с бетонными стенами; возможно, раньше он и был конторой станции…

Но вот на переходе заработала автоматическая сигнализация. А вскоре вдали зашумел и загудел поезд, спешащий на запад, к Байкалу.

За окном трамвая виднелся серый асфальт мостовой. Темные тучи нависли в небе и, похоже, начинался дождь. Я смотрел за окно, по которому стали сползать первые дождевые капли тонкими ручейками…

Трамвай подъезжал к центральной площади. И вот, когда вагон остановился, но еще не успели отвориться двери, через дверное стекло я увидел девушку, одетую во все белое, которая заходила в магазин. На ней был белый жакет и юбка до колен с оборками на подоле.

Дверь трамвая медленно открывалась, отъехав в сторону. Немного поколебавшись, я нырнул вниз по ступенькам трамвая во влажный воздух моросящего июльского дождя. Размеренно и как будто даже уверенно подошел к двери магазина; тут же у входа стоял, дыша свежим воздухом, высокий часовщик, мастерская которого – крошечная каморка – располагалась в тамбуре этого магазина. Я поздоровался с этим часовщиком – парнем чуть старше меня, лет тридцати. Объясняя свое приветствие, я сказал ему: «Вы мне как-то часы отремонтировали». Часовщик чуть улыбнулся и показал своим видом, что не помнит этого. Я зашел в магазин.