Когда поезд только отъезжал от Города, Виктор увидел скалистую стену, протянувшуюся вдоль самой железной дороги. На ней на уровне окон вагона кто-то с риском для жизни намалевал множество надписей: как видно, специально для пассажиров поездов…
А когда проезжали по железнодорожному мосту через реку Селенгу, справа от дороги он увидел отрог хребта, поросший густой тайгой…
Поезд мчался – сквозь зеленые равнины и косогоры, потом пошли желтые поля. Виктор время от времени, повернув голову от окна, смотрел и внутрь, приглядываясь к соседям по вагону…
Везде желтеют скамейки сидений – из светло-желтых планок, покрытых лаком. В ряду напротив чья-то большая семья с маленькими детьми играет в карты: даже девочка лет семи в красивом платьице – задумчиво кладёт карту на деревянную скамью…
Так как вагон был первым, в нем сидел кто-то из железнодорожников: в форменном пиджаке с позументами на рукавах, в фуражке на черной кучерявой голове… Рядом с ним притулился некто с совершенно непримечательной внешностью. К ним время от времени подсаживалась молодая проводница – девушка с русыми волосами, уложенными в прическу под пилоткой. На ней надета светлая форменная рубашка с короткими рукавами, и юбка…
Остановка в пути заняла до получаса времени. Часть пассажиров, как обычно, на время покинула электричку.
Вышел размяться и Виктор с двоюродными братом и сестрой – те были еще маленькими, почти малышами: шести и восьми лет…
Вскоре он с двумя детьми вернулся к электричке, к своему первому вагону. Но пока не стал заходить, дожидаясь дяди, ушедшего в магазин в глубине поселка…
И Виктор словно видит до сих пор:
Белый перрон. Яркий солнечный день. И девочка с маленьким ребенком – совсем еще малышом, не старше двух лет.
На девочке – белая блузка и черная мини-юбка с широким подолом. Она уже почти девушка, но еще невысокая, с полудетским чуть пухлым лицом. Темные волосы, прическа каре… Как и Виктор, она выглядит лет на четырнадцать-пятнадцать. Чувствовалось, что девочка – из местных жителей и вышла прогуляться со своим младшим братом.
Виктора немного удивило, что местом прогулки для маленького ребенка девочка выбрала железнодорожный перрон. Рядом отдыхал могучий электровоз – он угрожающе нависал над перроном, бетон которого сверкал белым светом под жарким солнцем июля…
Виктор тоже водился с детьми дяди. Впрочем, они старше ребенка этой девочки – уже давно в сознательном возрасте…
Девочка немного играла со своим малышом: даже залезала на металлическую ограду перрона – на ее нижнюю перекладину. И долго на ней балансировала, наклоняясь к своему братику, зашедшему за перрон. Как догадался Виктор, этот трюк был проделан не только ради ее неразумного малыша…
Малыш играл, чуть не бегал по перрону. А рядом высились огромные колеса электровоза… Как она беспечна! – невольно думал Виктор.
В своем родном селе девочке явно не хватало впечатлений… Получается, лучшее, что было в их поселке – электропоезд на мимолетной остановке! Точнее, кое-кто из пассажиров…
Время стоянки истекло, поезд был готов вновь отправиться в путь. Толя зашел в вагон со своими маленькими детьми. И из окна вагона увидел, как омрачилось лицо девочки, оставшейся на перроне.
Поезд тронулся, и девочка в черной юбке и бегающий неподалёку ребенок остались позади…
* * *
Прошли годы… долгие годы. Правда, на внешнем виде многих людей возраста Виктора время почти не сказывалось.
Зато окружающий мир менялся всё быстрее и сильнее: вот уже повсеместно вошли в обиход сотовые телефоны, а потом и дискеты оказались забыты: флэшкарты, называемые в обиходе флэшками, вошли в обыденную жизнь.
Появились и прочие приметы времени, из-за которых отрезок даже в пять и, тем более, в десять лет являл резкие контрасты с недавним прошлым. Что уж говорить про более давнюю эпоху середины девяностых, когда Виктор учился в школе…
Темным вечером в конце необычно теплого марта 2008 года Виктор случайно повстречал бывшего одноклассника – Андрея Востокова. Оказалось, что уже почти всю свою взрослую жизнь – целых десять лет – он работает рабочим в приборном цехе: семья, двое сыновей и частный дом в пригородном поселке. Серега Служников вроде уехал куда-то на запад. «То-то я давно его не видел, хотя жил на одной улице».
«Даже если бы я имел их возможности этих ребят, – размышлял далее Виктор, – я бы никогда не уехал жить так далеко, не покинул свой родной край. Потому что на неприметной пригородной станции осталась Она. А значит, во мне жива надежда: увидеть еще раз печальные глаза Девочки на перроне. Я не променяю их ни на что на свете!
Пусть моя мечта выглядит бессмысленно и ненужно. Ведь прошло столько лет!! Но в ее взгляде не было фальши: ни лукавства, ни лицемерия или корыстолюбия. Только неподдельная искренность и тоска о лучшем – простые, но глубокие человеческие чувства».
2. Будущее в прошлом
И Виктор все-таки увидел Ксюшу – незнакомку с летнего перрона.
Он узнал ту самую девочку-подростка, стоявшую под жарким солнцем на станции, – хотя прошло почти двадцать лет…
Встреча была неожиданна.
Клонился к концу воскресный день в самом конце лета. Виктор не спеша прогуливался по бульвару. А на востоке, за широкой поймой Селенги догорал огромный августовский закат.
Около раскидистых кустов вязов на противоположной стороне улицы он заметил девушку в черной чуть расклешенной юбке и фиолетовой шелковой блузке с нарядным бантом на груди…
Ксюша пригласила его к себе домой. Оказалось, что она еще не замужем… Но еще более удивительные вещи, роднившие ее с ним, он понял у нее уже дома.
И вот Виктор в квартире Ксюши на четвертом этаже обычной желтой «хрущевки» – недалеко от здания кинотеатра «Октябрь», похожего на старинный дворянский особняк с колоннами и мезонином…
Домашняя обстановка оказалась уютной, словно все вещи только и ждали его визита…
Виктор, беседуя с Ксенией, сидел рядом с ней на диване.
Он узнал, что у него с Ксюшей удивительным образом совпадают многие увлечения и интересы…
Для начала оказалось, что девушка давно живет в одном с ним городе – в этой двухкомнатной квартире своей бабушки. А бабушки Ксюши давно нет – как и бабушки Виктора, умершей в две тысячи восьмом (он всё никак не мог оправиться от потери, и даже годы спустя бессонными ночами ему от отчаяния хотелось выбежать на улицу).
Родители Ксюши – мать с отчимом – с самого детства Ксюши жили в дальнем районе города и работали на Машинном заводе…
Едва узнав это, Виктор признался:
– А мой отец тоже на Машзаводе работал… Бросил меня с мамой, когда я еще совсем маленький был.
– А я в отличие от тебя была брошена обоими родителями… Меня вырастила бабушка. Может поэтому мы до сих пор без пары? – предположила Ксюша. – Нам не хватало родительской любви. Особенно мне. И мы не могли найти свою любовь в жизни…
Ксюша поднялась и включила тихую музыку. Виктор огляделся. За уютными окнами старой квартиры теплый день клонился к вечеру. А за стеклянными дверцами старого книжного шкафа из темного дерева – стеллажи книг, среди которых не менее двух полок занимало полное собрание сочинений детского писателя Владислава Крапивина.
Ксения удивительно походила на Виктора неуемной страстью к книгам. Она еще училась на медицинском факультете. Выглядела девушка, как и подобает учащейся, молодо – совсем как ровесница своих однокурсников.
– Я жила почти всю жизнь с бабушкой. Родители, родственники помогали… не так чтоб уж очень – ведь у них, и свои дети есть! Которые ближе им, живут рядом с ними. И взрослеют, увеличивая потребности… особенно в наше время, когда у молодежи модно жить не по средствам. А я… кому я нужна?
Раздался звонок. Кто же пожаловал в квартиру одинокой девушки теплым летним вечером?
