Он на секунду закрыл глаза, а потом кивнул и вновь прерывисто вздохнул.

Я протянула руку, чтобы помочь ему подняться, но этот придурок проигнорировал мой жест и встал сам. Моя рука так и висела в воздухе на случай, если он передумает. Но этого не произошло. Мужчина медленно взбирался по лестнице, а я следом за ним, чтобы удержать от падения. Глядя на его спину, я поняла, что он был довольно здоровым парнем. Даже в сгорбленном состоянии в нем было где-то метр восемьдесят роста и уж точно намного больше веса, чем во мне. Бурча себе под нос, он преодолевал ступеньку за ступенькой, а мне приходилось напоминать себе, что если он не хочет видеть копов, то я должна уважать его желание.

Вот только я не смогла промолчать.

— Вам и правда стоит провериться.

— Мне не нужно проверяться, — ответил мужчина. Со мной еще никто не говорил столь грубо.

Ты пыталась, Ди. Пыталась.

Сосед протянул руку и открыл сначала железную дверь, а потом деревянную. Я прошла следом за ним в темноту дома. Он споткнулся по дороге и что-то пробурчал. Мне совсем ничего не было видно, а пьяный и избитый парень рванул вперед. Я стояла босыми ногами на ковре и молилась, чтобы вокруг не были разбросаны иглы. Вскоре раздался глухой стук и включилась настольная лампа.

Это был один из моих худших кошмаров.

В доме был полный бардак.

На диване и креслах в гостиной была разбросана одежда, возможно, грязная. На стене висел огромный телевизор с кучей проводов, которые вели к двум игровым приставкам. Стол был завален банками из-под газировки и пива, а на полу валялись скатанные в шарики салфетки, чеки, носки, упаковка из-под фастфуда и черт знает что еще.

Пока мужчина стонал от боли, я продолжала осматриваться. На столике слева от меня стояла пыльная стеклянная коробка с бейсбольным мячом и грязный трофей. Это место напоминало нашу первую с Родриго квартиру. Съехав от родителей, мы жили как свиньи, но только потому, что наша мама была помешана на чистоте и впервые в жизни нам не нужно было постоянно убирать за собой. Имея двух детей и работу со сверхурочными, я довольно снисходительно относилась к беспорядку.

Но в этом месте мне хотелось закрыть глаза и поджать пальцы ног.

Мужчина снова застонал и медленно опустился в кресло, одной рукой вцепившись в подлокотник.

— Вы уверены, что не стоит вызывать неотложку?

Он издал еще один стон и сглотнул.

— Уверены?

Парень даже не потрудился ответить.

Я с сомнением осмотрела красные пятна на его одежде и синяки на опухшем лице, и снова напомнила себе о том, что он избит.

— Я могу отвезти вас в больницу. Но мне нужно будет уйти на несколько минут. — Мысль о том, что придется разбудить Джоша и Луи навевала на меня ужас, но, если понадобится, я это сделаю.

— Никакой больницы, — пробормотал мужчина, снова тяжело сглатывая. Его глаза были закрыты.

Я пристально смотрела на него около минуты, изучая резкие линии лица. Мне очень не нравилось чувствовать себя беспомощной и бесполезной.

— Может, кому-нибудь позвонить?

Сосед, судя по всему, покачал головой, но я не была в этом уверена.

— Нет, я в порядке.

На моя взгляд, это было совсем не так.

— А теперь можете уходить, — пробурчал он, с такой силой сжимая колени, что у него побелели костяшки пальцев.

У меня не было никакого желания находиться с ним в одном доме, но я знала, что не смогу оставить его. В голове раздались тысячи тревожных звоночков, когда я представила себе, что провожу ночь наедине с незнакомым мужчиной в его доме. Только дуры из фильмов делают подобное, а потом оказываются в заднице, запертые в подвале какого-нибудь сумасшедшего. Но бросать его тоже не вариант. Да и в Техас-Хилл-Кантри не было в домах подвалов. Я снова осмотрелась и решила, что не стоит задавать вопрос есть ли у него аптечка. (Примеч. Техас-Хилл-Кантри — просторечное название района Центрального Техаса, известного своими холмами, состоящими из тонкого слоя почв поверх массивов известняка).

— У вас есть что-нибудь, чем можно обработать раны?

Не открывая глаз, мужчина оторвал от левого колена пару пальцев и пренебрежительно пошевелил ими.

— Вы в курсе сколько микробов скапливается на руках? — прищурившись, медленно произнесла я.

Мне точно не понравился тот взгляд, которым он окинул меня одним глазом.

А ему определенно не нравилась моя настойчивость.

— Я не шучу. Вы в курсе?

Он снов закрыла глаз и еще раз пренебрежительно пошевелил пальцами.

— Я же сказал, черт возьми, что…

Неожиданно, словно из ниоткуда, раздался незнакомый голос. Я до смерти испугалась.

— Что, черт возьми, здесь происходит?

На границе между гостиной и то ли коридором, то ли кухней, стоял полуодетый мужчина, который хмурился и потирал сонные глаза.

— Ничего. Возвращайся в постель. — Ворчливый идиот в кресле даже говорить не мог без стонов.

Сонный мужчина моргнул, все еще ничего не понимая. А потом протянул руку к стене и включил свет.

О боже.

Господи, помоги мне.

Парень, тот, который не Избитый придурок, был в одних черных боксерах. С расстояния в десять шагов мне было видно, что он высокий. Может, даже выше, чем знакомый мне идиот. У него были коротко подстриженные волосы, щетина на лице и фигура, как у моделей: с мускулистой грудью, кубиками пресса и накачанным ногами. Огромная черно-коричневая татуировка покрывала, казалось, все тело: начиналась выше локтей, тянулась вдоль груди к горлу и исчезала за спиной.

Он был похож на порноактера. Привлекательного, мускулистого порноактера.

Или модель из мужского календаря.

Очевидно, в последнее время я слишком часто смотрела порно с геями, если это первое, что пришло мне на ум при виде его тела.

Я точно уловила тот момент, когда его усталые глаза заметили меня, потому что он выпрямился и напрягся.

— Ты кто? — медленно и хрипло поинтересовался мужчина.

Я оторвала руку от сердца, — даже не помню, чтобы клала ее туда — сделала вдох и подняла руки вверх, будто сдаваясь. И стала рассматривать черты, которые находились выше его шеи. Лицо незнакомца было слеплено из углов и резких линий, как у бандитов из русских фильмов про мафию. Не сказать, что симпатичное, но что-то в нем было такое… Я откашлялась. Сосредоточься.

— Я просто помогла ему на улице, — объяснила я, чувствуя себя оленихой в свете фар.

Разве это не очевидно? Избитый парень был весь в крови. По какой еще причине мне стоять тут?

Полуобнаженный незнакомец, не мигая и не шевелясь, пялился на меня несколько секунд, после чего перевел взгляд обратно на мужчину в кресле.

— Что произошло?

Избитый придурок покачал головой и пренебрежительно пошевелил пальцами.

— Ничего. Не лезь не в свое гребаное дело и вали спать.

Я?.. Мне?.. Мне пора. Наверное, мне пора идти. Я прочистила горло и, к счастью, ни один из мужчин даже не посмотрел на меня.

— Ладно, я пошла…

— Что произошло? — повторил вопрос полуобнаженный парень. Не нужно быть гением, чтобы понять, что этот вопрос был адресован мне… потому что незнакомец перевел свой хмурый взгляд на меня.

— Я же сказал, что, черт возьми, ничего! — прошипел Избитый придурок, прикрывая глаза ладонью.

Второй мужчина даже не соизволил посмотреть на него. От злости у него раздулись ноздри, и я ясно видела, как он начал сжимать и разжимать кулаки.

— Не могли бы вы сказать мне, черт возьми, почему он выглядит так, будто ему надрали задницу? — низким, практически хриплым голосом произнес он.

Потому что именно это и произошло?

— Его избили, а я помогла ему. Не хотела оставлять лежать на улице. — Мой взгляд метался между креслом и мышцами — вернее, парнем в боксерах, которые прикрывали лишь треть бедер.

— Избили? — Мужчина приподнял густую бровь. Клянусь, у него даже выдался вперед подбородок. Я хорошо умею раздражать людей, особенно маму, поэтому знала, что это происходит, когда человек очень раздражен и пытается не показывать этого, но у него плохо получается.