Внутри же пещер относительно спокойно и редкий караульный был там с нами, ведь их столь сильно отпугивали ужасные запахи каких-то минералов, опасность обвала и узкие, низкие помещения. По сути, мы могли там хоть голышом кругами бегать весь день и всем будет плевать, но на выходе придётся сдавать норму и если ты её не сделаешь, то понесёшь наказание. В итоге так или иначе приходится работать, ну или если у тебя имеется много полезных вещей, власти, влияния, то ты мог бы заставлять других выполнять норму за тебя. В прочем, эта история была не про меня. А моя история была такова — прятаться подальше от всех и из-за всех сил долбить чёрно-зелёный камень. В прочем, показатели силы уже давно превышали значение в 20 единиц и позволяли мне значительно легче поднимать тяжёлую кирку и камни, а так же меньше выдыхаться. Ныне я был примерно в двое сильнее обычного человека, но даже так одной рукой много не намахаешь.

— Эй, Эррол! Здорово! — Подошёл ко мне коренастый, рогатый десур, с глубоко посаженными голубыми глазами, что всегда строго, но с ноткой доброты смотрели на тебя. Он примерился к породе, ища подходящее для удара место и после минуты молчания продолжил, — я слышал, что вчера произошло, думал уж всё, минус наше земноводное. Боялся, что и побег отменяется, а то куда ж нам без вора? — Он измученно улыбнулся и тихо добавил. — Боюсь Раби бы не выдержал.

— И тебе привет, Ромул. Не дождётесь, — мрачно сказал я, вновь дрожащими руками опуская кирку в небольшую щель в породе, — в общем, я наконец-то добыл провизии, нам вчетвером хватит на несколько дней, а там уж и сможем дойти до нейтральных поселений. Главное мне пережить это время, а то ведь минимум ещё пару раз поведут на процедуры успокоения, суки, — я попытался посмеяться, но вышло столь жалко и не правдоподобно, что кажется я даже увидел жалость во взгляде Ромула.

— Ясно… Стой! Вчетвером!? — Прошипел он злобно глядя на меня, когда понял, что я ему сказал.

— Да. Что ты тут расшипелся, как змея какая-то? Этот человек поможет нам выбраться. Не придётся ждать ещё добрых два месяца до приезда Его, что бы свалить во время суматохи, разве не этого ты хотел?

— Тц, ты ему доверяешь? — Спросил он, чуть успокоившись, но с не меньшей злобой.

— Неа, нисколько, — улыбнувшись сказал я.

— Эррол. Я. Не собираюсь. Рисковать. Жизнью Раби.

— Ты в любом случае будешь им рисковать, тем более, что он постоянно говорит, о том, как хочет быть «Сильнейшим войном и убить всех! Вуа-ха-ха!», — попытался я изобразить неповторимого Раби, — так какая разница? Разве больший риск доверится кому-то, нежели ждать Филиппа старшего?

— Эх, может ты и прав. Я… просто я не знаю, что мне делать, — произнёс он, выдохнув.

— Мне Крил говорил делать то, что подсказывает интуиция, сердце, душа — называй как хочешь, но ты понял суть.

— Тц, ладно, но мне самому надо поговорить с этим твоим человеком. А, кстати как его зовут?

— Темпус.

Далее день пошёл без каких-либо событий, я просто бил камень и, складывая его в суму, сдавал на взвешивание, откуда их забирали другие рабы, таскавшие камни для строителей. Час за часом медленно протекали, а по ним, красочной вышивкой, тянулась жгучая боль, усиленная вчерашними пытками. Боль, что уже так долго не утихает от вечных побоев, непосильного труда и драк. Но когда смена уже подходила к концу и я морально готовился к окончанию этого ежедневного ада, откуда-то из другого конца пещеры послышался резкий шум, маты, крики каких-то людей и тонкий голос Раби, прорезавшийся среди всего этого гама. Чертыхнувшись, я перехватил кирку по удобнее и побежал на шум. Как то и ожидалось в одном из закутков нашей шахты, компания из трёх рабов с удовольствием пинала четвёртого. Опять Раби наткнулся на проблемы! А ведь говорили ему не приближаться к людям. Эх, сколько же с ним мороки, но без этого чудика Ромул попусту никуда не уйдёт. Он заботится об этом пареньке, как о собственном сыне.

Выдав матерную тираду себе под нос, я проскользнул за спины увлёкшимся уродцам и, примерившись, уже более чем привычным движением опустил кирку на голову одного из драчунов. Точно так же, как бью камень. Но в последний момент, провернул инструмент в воздухе и удар пришёлся вскользь, чего более чем хватило. Тело, охнув, упало. Конечно в этот момент мне было жаль, что не могу убить его, иначе меня самого прикончат стражники, но побить и даже покалечить могу без особых проблем. Правда далее сказка кончилась и начиналась жестокая реальность. На шум развернулись оставшееся два раба. Долгой пауза не была, оба человека быстро переключились на меня и, занеся над собой кайло, на удивление слаженно атаковали. Я на голых инстинктах отмахнулся киркой от первого удара, но рука неловко вывернулась и моё оружие нещадно улетело в даль. Следующую атаку я проспустил над собой упав на землю, после чего попытался пнуть ближайшего ко мне соперника в коленную чашечку. Чёрт! Ботинок прошёлся вскользь и едва ли мой удар был ощутим. Всё же такие манёвры с кандалами на ногах делать не лучшая затея. За то налетевший на меня сверху, спустя секунду, парень, был успешнее. Он, придавив меня к земле, начал молотить своими руками-молотами, а его огромная комплекция не давала мне даже пошевелится. Руки были придавлены к земле и единственное что мне оставалось — принять судьбу и тяжёлые удары по голове.

Однако случилось то, чего я уже долго ждал. По голове громилы, что избивал меня прилетел удар черенком кирки, сбросивший его с меня. В попутку я добавил ему ударом ногой по яйцам и, вскочив, огляделся. Рядом со мной стоял разъярённый Ромул, жадно ищущий себе новую цель, а за ним со злорадным смехом допинывал своего обидчика, коему я хотел ударить в коленную чашечку, Раби. Вокруг уже собралась внушительная толпа зрителей, что выкрикивали какой-то бред и веселились, в прочем драки — это почти единственное развлечение в жизни раба.

— Надо сваливать пока не пришла стража, — сказал Ромул, оттаскивая в сторону глупо улыбающегося пацана с рыжими, взлохмаченными волосами, тощим телосложением, нотками безумия в глазах и странной формы головы, в которой была будто ножом срезана передняя часть лба, от чего он выглядел даже жутковато.

Мы быстро просочились сквозь потихоньку рассасывающуюся толпу к своим рабочим местам, уже слыша как матерясь приближаются стражники.

— Ну и что случилось? — Спросил я всё ещё глуповато улыбающегося Раби.

— Хах… ну, я сказал им, что буду сильнейшим в этом мире! Разорву всех! И стану сильнейшим войном! — Вновь он начал свою шарманку, энергично подпрыгивая и махая руками в разные стороны, — а они стали смеяться надо мной. Ну, я и ударил того, что громче всех ржал. А они начали бить меня. А дальше…

— О боги! А что дальше я уже знаю, Раби, — измученно улыбаясь перебил я его. — Хорошо, мы тебя поняли, боец.

— Да! Ещё одна победа на пути величия Раби! — Он поднял вверх над собой руки и вновь засмеялся своим фирменным бессмысленным, глупым, но искренним смехом.

Мы втроём собрались у одной жилы и стали долбить её вместе, в этот раз не оставляя Раби одного. Вечером, ближе к ночи, когда нас уже стали выводить обратно к камерам, Ромул подошёл ко мне и назвал время и место, где он должен встретится и поговорить с Темпусом.

Следующие две недели прошли по накатанной схеме: встать, если повезёт поесть, пойти работать, решить проблемы, вызванные Раби, вернутся в клетку, поговорить с Темпусом, еда, сон и заново. Однако каждые семь дней этот привычный график разбавлялся приходами Самри, а вместе с ним и пытками. Эти пару часов в неделю сделали абсолютно всё вокруг ещё более наполненным болью, страданиями и некой мрачностью нежели то было обычно. К моему огромному удивлению Темп и Ромул почти сразу нашли общий язык, что мне было даже обидно, ведь я добивался доверия десура не один месяц, прикладывая кучу усилий. В прочем, основные события того промежутка времени прошли мимо меня. Видимо решив, что я слишком измотан пытками, парни особо не подходили ко мне и весь план дорабатывали без меня, что несомненно радовало — не люблю я такое время препровождение и всё тут. В итоге ко мне лишь несколько раз подошли удостоверится в том, что я не против некоторых мелочей, а затем просто пересказали уже готовую стратегию. Но вот что мне не нравилось, так это то, что не малая часть работы была именно на мне, так как единственный в команде, у кого взят навык скрытности и взлома — это был я.