Стоит предположить, что некоторые индивиды женского пола, в процессе оловянного бытия произвели некие деяния, не позволяющие получить стопроцентное исполнение задуманного в рамках Меди, но и недостаточные для пребывания в условиях постоянного негатива Ничто. Вполне вероятно, что подобные личности разместятся в условиях позитивных Миров, но с наложением санкций определенного характера. Наличие санкций не исключает и возможность выражения их в групповом сожительстве с особью, мечтающей об этом в оловянной бытности. Таким образом, несмотря на парадоксальность сделанных выводов, положительный ответ на поставленный вопрос возможен, и сосуществование индивидуума с группой противоположного пола — реально! Повисла пауза. Антип несколько секунд не сводил взгляда от Руслана, и, наконец, произнес: — Знаешь, что, Руслан… — Что? — ДА ПОШЕЛ ТЫ! — и обиженный бандит вышел на улицу, бормоча, — Не оратор ни разу. Ага, как же. — Послушай, Руслан, — тихо заговорил Рустам, когда дверь за Анти-поэтом захлопнулась. — И ты… Рустам? — вздохнул Золотой. — А как они остаются девственницами? — А вот так, — утомленный Руслам извлек меч, производя несколько рубящих движений в воздухе, — Пару ударов и оставшиеся полтора сантиметра позволят женщинам навсегда остаться целомудренными. — Шутишь? — не поверил Рустам, на всякий случай подальше отходя от приятеля. — Шучу, шучу! * * * — Ну, что, приятель, будут аргументы, Толкающие в омут темноты? Какие доводы принес ты мне сегодня? Чем оправдать предательство решил? — прервал затянувшуюся паузу Андрей. — Уж больно ты на Мир сурово смотришь. Во всем узрел предательство и зло. Необходимой самообороной Назвал бы я наш сложный, трудный шаг, — парировал гость. — Так значит, новых аргументов нет? И Все пойдет привычным чередом? — Я лишь пришел сказать, что двести тысяч, Уже стоят готовые к борьбе. — Ого, неплохо, быстро накопились Желающие выйти из Ничто. Чего ж не миллионы? Миллиарды? Ведь там страдает множество людей! И наплевать, что заслужили муку. Подумаешь, грешили молодцы. Мы все простим им, если нас поддержат. Забудем страшные поступки и грехи! — Не ерничай! Не время и не место Реке сарказма отворять проход. Нет никого в рядах моих такого, Кто ранее бы Медь не заслужил! — Откуда ж взял ты их, так быстро и удачно? Где столько люда честного набрал? — Когда отдал ты Медный Мир злодею, Когда исчезла из Системы Медь, Исчезли вместе с ней и люди, Что населяли сей прекрасный Мир. — И, что же, все теперь в Больничке? Никто не заработал Серебра?! — возмущенно перебил Андрей. — Не так все плохо — в основном попали Народы наши в счастье Серебра! Прошли сквозь сито злыдней Харалугов, Но вскоре вознеслись. Теперь покой… Но есть немало тех, кого не взяли. Они из тех, кто затевали бунт. С кем воевал, восстанья подавляя. Кому, в конечном счете, проиграл… — Коллаборанты! Подлые злодеи! Работать не хотели — строить Мир! — взвился от негодования Андрей, — Теперь, томясь в заслуженном мученье, Завыли, захотели на покой?! — Спокойно, друг мой, разве ж это дело, Устраивать истерики в аду? Твой негатив услышит злобный демон, И планы наши разгадает вмиг! — Пока я не имею таких планов, Чтоб неизвестны были Израдцу! — успокаиваясь, произнес Андрей. — Прости людей! Поверь, не заслужили Мучений вечных в лапах Израдца. Ведь многие сражались под гажденьем. Не ведали порой чего творят. — Но многие — не все! А ты же хочешь Амнистию для всех, кто бунтовал! — Хочу. Согласен. Вижу в этом выход. Люблю людей и все готов простить. И разве не в прощенье наша доля? Не долг наш видеть лучшее в душе? — Ты прав, конечно, только вот прощенье, Любовь и прочие хорошие слова, Нейтрализуются твоим лихим советом, Предать союзника, сломать с ним договор! — Боишься ты нарушить договора? Не хочешь обмануть того, кто Ложь? Подумай же о цели! Есть же средство! Ужели цель не оправдает нас? — Ты смотришь на вопрос с позиций лично Коварного злодея Израдца! Но дело ведь не в нем, проблема глубже — Предательство есть зло, есть тяжкий грех! Нельзя построить дом Добра и Света В фундамент заложив вранье и мрак! — А разве можно мучить невиновных? А разве справедливо все вокруг? — Кого ты называешь невиновным? Предателей, сгубивших Меди Мир? — Хотя бы тех, кто мучился гажденьем! Особо ж тех, кто Велий защищал! — Не понял? Ты о чем сейчас болтаешь? Причем здесь Велий? Кто тебе сказал? — Сказали мне погибшие велийцы, Что тысячами поступили в ад! Что в мраке трижды проклятой Больнички, Страдают в ожидании тебя! |