— На меня напали ожившие… мертвецы, — стиснув зубы, прошептала Кристина. — Теперь я попросту боюсь заходить в морг, мне кажется, что они снова… Поднимутся.

— Если это случится, стреляй в голову. Это единственное уязвимое место этих тварей. Они вернутся, мы так просто не избавимся от них.

— Кто они такие? — простонала Кристина и сжала его руку. — Почему я до сих пор не могу в них поверить?

— Я тоже не верю в них. Но они есть. И эти ублюдки крайне опасны.

— Ты хочешь сказать, что это они убили тех людей?

— Не по своей воли. Кто-то ими управляет. Знаю, звучит нелепо, но у меня нет другого объяснения. Они не умеют мыслить, как люди. Ими движут инстинкты. Когда я целился в них, то мне показалось, что они не видят меня, они слепы. Но как только я стал в них стрелять, то они резко посмотрели на меня. И действовали так, будто к ним вернулось зрение.

— Значит… Там находился кто-то, кто ими руководил?

— Да. Но он мог находиться и в другой комнате, наблюдать за нами издалека.

— Не могу поверить, что мы говорим об этом. Все это… Боже… Я, наверное, сошла с ума. Татьяна знает об этом?

— Возможно. Я до сих пор не знаю, что с ней произошло за последние месяцы. Но уверен, что она столкнулась с ними. Иначе бы так не спешила.

— Что если этих тварей нет? Что если кто-то захотел, чтобы мы их увидели? Я не могу поверить, что эти существа существуют в реальности. Да, я их видела, чувствовала. Но…

— Даже если это так, менее опасными они от этого не становятся. Ты сказала, что Петра ели заживо…

— То есть это были они?

— Они люди, но без людского разума. Животные. Дикие оголодавшие животные.

— Их нет в нашем мире, — прошептала Кристина и задумчиво отвела взгляд. — Они существуют в другом месте. А мы вторглись на их территорию. Не знаю, как это правильно объяснить. Но Стив говорил про какой-то ритуал. Упоминал какое-то слово. Кажется, Лимб. Да… — женщина села на скамейку рядом и сделала небольшой глоток бодрящего напитка. — Он пытался понять, чему именно поклоняется эта религиозная группировка, почему устраивает массовые казни невинных людей.

— Да. Я помню. Он говорил, что они оплакивают Лимб, мир мертвых. Но я до последнего момента считал, что это была обыкновенная секта. Таких организаций сотни. И у каждой есть бредовая теория об устройстве мира.

— Что если они пытались кого-то задобрить этими жертвами? Ведь в давние времена жертвоприношения делались с целью удовлетворить потребности местного божества. Вряд ли они убивали ради собственного удовольствия. Ты ведь сам говорил, что они не занимались каннибализмом, следов этого не нашлось. Они лишь сжигали людей.

— Вставали в круг, замыкали его и пели обрядные песни.

— Стив что-то узнал о них, поэтому и был убит. Теперь они добрались и до нас. Потому что мы тоже приближаемся к правде. Они боятся огласки. И сделают все, чтобы остаться неуязвимыми. Ведь их руководителя так и не поймали.

— Всех, кого нам удалось арестовать после смерти Стива, ничего не помнили. Они находились под гипнозом. Промывка мозгов. Анализы показали, что им вкололи какое-то вещество. Наркотическое.

— Значит, мое предположение может оказаться верным.

— Ты о чем?

— Галлюцинации. Все тела были на месте. Да, твои пули их повредили. Но все они лежали там, где находились до того, как внезапно восстали из мертвых. Кто-то захотел, чтобы мы увидели их живыми. Нам промывают мозги, как тем людям. И это уже глупо отрицать. Знаю. Ты хочешь верить своим глазам. Но не стоит воспринимать мир таким, каким он есть. У наших глаз есть слабость. Они способны видеть то, чего не существуют. Это из-за нашего уязвимого мозга, из-за его части, которая отвечает за восприятие. Если на нее воздействовать, то человек может увидеть то, чего хочет некто, кто заинтересован в этом.

— Ты хочешь сказать, что кто-то воздействует на нашу мозговую активность?

— Помнишь первые жертвы? У них вырезали часть мозга. Доктор Ломан был нейрохирургом, изучал человеческий головной мозг. И именно он сделал вывод, что преступник забирал у них именно ту часть органа, которая отвечала за восприятие.

— Но зачем?

— Это нам и предстоит выяснить. Уверена, он борется с нами с помощью галлюцинаций. И создал целый культ.

— Ты думаешь, предводитель этой секты и есть тот, кто нам нужен?

— Я не уверена. Но сейчас я чувствую, что те люди, которые убили Стива, теперь хотят и нашей смерти. И действую они с помощью силы убеждения. Воздействуют на наш разум. И заставляют видеть то, чего нет.

— Ты так загорелась этой теорией.

— А у тебя есть другое объяснение? — вскинула брови та и быстро осушила кружку с кофе. — Мы видели всякую необъяснимую дичь, которой в природе попросту не может существовать. Подобное можно увидеть лишь в кино или в книжках. Но не в реальной жизни. Такое создает только человеческий разум. Очень сильный и гибкий. Он подстраивается под наши страхи. Знает уязвимые места. Вспомни тот день, когда Татьяну нашли в озере. Вряд ли она оказалась там по своей воле. Мы должны узнать, что видела она. И сопоставить эти факты, после чего построить общую картину. Возможно, нам удастся понять, каким образом действует преступник и какие методы использует.

— Но что если твоя теория не оправдается? Ты говоришь, что мы имеем дело со сверхсильным фокусником, иллюзионистом, который играет с нашим разумом, как с игрушкой. Но у нас нет ни единого доказательства этой теории. Да, мы видели всякую чертовщину. Но…

— Ты запутался, Себастьян. Я дала тебе единственное логическое объяснение. Другого не будет. Если ты хочешь верить, что эти ожившие мертвецы существуют, я тебе не запрещаю, — Кристина резко поднялась со скамьи и направилась в сторону лаборатории. — Но я не смогу в них поверить. Даже если они откусят мне ноги. Их нет. И не может быть. Они живут в нашей голове. И мы их чувствуем, потому что хотим этого. Потому что видим их. Поговори с Татьяной на эту тему. Уверена, она будет со мной согласна. По крайней мере, в этом мы с ней похожи. Странно, что я узнала ее только сейчас. Жаль, что нам не удалось поработать с ней в команде. Уверена, мы бы отлично сработались. И не стали бы ставить палки в колеса друг другу.

— Ты злишься на меня?

— Нет. Ничуть. Ты сам выбрал свой путь. И я не осуждаю тебя. Но то, что между нами когда-то было, уже не сотрешь из памяти. По крайней мере, я не смогу. Странно, что ты делаешь вид, что мы никогда не были любовниками. Но у тебя это хорошо получается. Я даже стала верить, что так и было.

***

Совсем новенький Крайслер Империал 1926 года выпуска стремительно несся по бесконечно длинной дороге, что протянулась среди огромных холмов, на которых не росло ничего, кроме пожухлой травы ростом с человека и редких окоченевших кустарников. Случайному гостю могло показаться, что нечто ядовитое в виде осадков выпало на эти некогда плодородные земли и в одночасье убило все живое, но, если остановиться и заглянуть в заросли поглубже, есть возможность обнаружить обилие мхов и пышной крапивы. Хотя вряд ли даже такое разнообразие местной природы способно притянуть хотя бы одного туриста.

Джордж нервно нажимал на педаль газа, будто отчаянно надеялся как можно скорее оказаться в более интересном и красивом месте, но пустынные земли не желали заканчиваться, лишь с каждым новым движением автомобиля расширялись, устремляясь к краю горизонта. Через какое-то время то и дело стали попадаться крошечные заброшенные домики, издалека напоминавшие обыкновенную кучу сгоревшей древесины. Возможно, когда-то здесь находились деревни, оживленные и цветущие, но теперь ничего этого нет. Только блуждавшие призраки, тени былого величия Англии.

Мужчина левой рукой сжал руль, а другой полез в бардачок, откуда достал небольшой фонограф и поставил рядом с собой на свободное переднее сиденье. Он долгое время будто специально не обращал внимание на звуковой проигрыватель, словно боялся притрагиваться к этому предмету, опасался звуков, что могут вырваться из него. Джордж глубоко вздохнул, немного поиграл желваками, отчего вены на лбу вздулись и проступили наружу. Нет, он должен перестать нервничать. Это всего лишь запись, которую он должен прослушать. Без этого нет смысла продолжать эту долгую поездку. Необходимо просто вставить музыкальный валик и нажать на заветную кнопку, ничего сложного в этом нет. Ну же, Джордж, соберись, мысленно ругал он себя. Ты через столько прошел, глупо останавливаться из-за такой банальной дрожи по всему телу.