— Ари, мы вернемся через три недели, все будет хорошо.

— Когда вы вернетесь, будет поздно, моя любовь.

Он опешил. Никогда она открыто не называла его так, словно в последний раз, никогда он не видел ее такой. Она выглядела старше своих лет. Жесткая линия губ сжата в одну струну. Глаза горели смирением, смешанным с самопожертвованием. Тело слабое, но в нем ощущалась какая-та странная сила, которая могла передвигать тонны. Его сердце защемило. Карета удалялась, ему нужно было ехать, но он не мог сдвинуться с места. Она прикоснулась к его лицу, нежно погладив по щеке.

— Помни, что ты мне обещал, береги моих детей, и передай сыну медальон.

— Командир, — послышался крик сквозь шум дождя.

— Возвращайся в дом, Ари, он поцеловал ее руку, мы скоро увидимся, очень скоро.

Он слабо улыбнулся, вскочил на коня и исчез в глубине дороги.

Она поднялась к себе в комнату, переоделась в сухую одежду и пошла в комнату детей.

— Мама, — они играли с няней в какую-то игру.

— Идите ко мне, — она обняла их, — я хочу, чтобы вы запомнили то, что я вам сейчас скажу на всю жизнь. Я люблю вас больше всего на свете, вы самые драгоценные существа, которых я встречала за всю свою вечность. Я люблю вас, вы еще очень малы, но вы должны запомнить, что единственный человек, которому вы можете доверять все свои тайны — это ваш дядя Славий, вы запомнили?

— Да, мамочка, а почему ты это нам говоришь?

— Потому, что он будет всегда заботиться о вас. Вы должны делать то, что он вам скажет, вы поняли меня?

— Да, мама, почему ты такая грустная?

— Я очень вас люблю, больше всего на свете, — она обняла их, прижала к себе, и долго гладила, целовала, словно пыталась запомнить каждую их клеточку, каждую черточку.

Затем она позвала к себе Нали.

— Боже, что случилось, дорогая, на тебе лица нет?

— Вот возьми, — она протянула подруге коробку, наполненную доверху драгоценностями, — сохрани их для моей дочери, отдашь ей, когда она станет совершеннолетней.

— Арайя, Боже, что происходит? — Нали была встревожена не на шутку.

— А это тебе, — она достала маленькую серебряную коробочку и протянула Нали.

Девушка открыла ее и ахнула. В коробочке лежал золотой перстень с гесонитом.

— Это защитный перстень, он сохранит тебя от опасности. Носи его всегда, когда тебе будет нужна помощь. И еще обещай сообщать Кайлиме все, что будет происходить здесь, она должна быть в курсе, чтобы знать, что делать. Она поймет, писем не пиши, лучше навещай ее периодически, и скажи ей, что я очень сильно ее люблю.

Глаза Нали наполнились слезами.

— Арайя, Господи, ты с ума сошла, что происходит? — ее голос был на срыве.

— Демид рядом, он идет сюда, будет беда, Нали, главное спасти моих детей, Леон наследник, нужно увезти их в Храм Селены как можно скорее, прошу, возьми Геролфа и езжай.

Ударил гром, и послышались крики внизу.

— Не успели, — обреченно сказала Арайя, — да поможет нам Бог.

Голос Геролфа гремел на первом этаже.

Женщины сбежали вниз.

— Ваше величество, прибыл наш раненый гонец, не позже, чем через час многотысячная армия Демида будет у ворот Кассии.

Ее лицо ничего не выражало.

— Мой муж уехал в противоположную сторону?

— Да, боюсь, что это измена, вам нужно бежать, они не пощадят никого, о жестокости этого воина ходят легенды.

— Завида…, - шепнула Ари, — известно, что им надо?

— Да, ходят слухи, что они ищут какую-то бриллиантовую Венеру, которая якобы принесет им великое могущество. К тому же покорившаяся плодородная Амалония — это лакомый кусочек для любого завоевателя. Вам нужно бежать немедленно.

— Геролф, — сказала она голосом королевы, — я приказываю тебе взять моих детей и Нали и отправляться в Храм Селены немедленно.

— Но как же вы…

Она оборвала его на полуслове.

— Ты слышал меня?

— Но если я уеду, в городе не останется ни одного предводителя войска, ваше величество, армия не сможет биться без полководца. К тому же выезжать сейчас опасно, вблизи Кассии уже полно вражеских разведчиков, они могут напасть на нас и убить.

Перед глазами Ари резко всплыла картина, увиденная ее много лет назад, перед рождением ее детей.

Леон стоял, одетый в белую тунику, обрамленную золотом, его рыжие волосы сбивались ветром вправо, его бирюзовые глаза, распахнутые от ужаса, он смотрит на нее, словно она убивает его чем-то. И ее дочь, в розовом сарафанчике, малышка с длинными русыми волосами и цветами, вплетенными в локоны, своими зелеными нежными глазами кричит ей что-то.

Удар грома. Она стояла. Разве можно было это вынести, разве мог кто-нибудь понять то, что происходило с ней сейчас. Она повернулась к Нали.

— Возьми их, и бегите к летнему домику на краю садов. Оставайтесь там. Геролф, дай им столько солдат, сколько сможешь.

Нали ушла, Арайя, словно окаменевшая, осмотрела свой дворец, как будто в последний раз. Гремел гром, молнии сверкали, рассекая пространство световыми вспышками и ударяясь о землю, но странным образом дождь почти прекратился.

— Накиньте плащ, — Геролф набросил ей на плечи золотую накидку с капюшоном.

— Пойдем, — сказала она, — нам предстоит битва.

Они вышли. По приказу Геролфа у входа закрытых ворот уже собралось около пятиста воинов — капля в море по сравнению с вымуштрованным многотысячным войском жестокого правителя и искусного воина Демида.

Они поднялись на башню. И снова этот гул — шаги инородного войска, стук копыт и тяжелых подошв о землю. Дождя не было, молнии бесшумно сверкали в небе.

— Затишье перед бурей, — сказал кто-то.

— Позвольте укрыть вас, ваше величество? — в надежде на спасение королевы спросил Геролф.

— И остаться без суверена, вы с ума сошли, Геролф, даже не думайте. Войны не будет, не бойтесь. Я намереваюсь вступить в переговоры, — ее сердце щемило, она знала, что ее ждет невероятная боль.

Через сорок минут стал виден флаг: золотой лев с белой розой в лапах.

— А они романтики, — крикнул кто-то из солдат, чтобы снять напряжение. Послышался нервный хохот.

Впереди войска ехал мужчина, вероятно, это и есть предводитель. Солдаты остановились примерно в ста метрах от входа, командир же с несколькими солдатами поскакал вперед.

— Коня, — крикнула Арайя.

— Я с вами, Ваше величество, — сказал Геролф.

И вдруг что-то заставило ее обернуться. Весь мокрый, с взлохмоченными белыми волосами скакал Славий, въехавший в запасные ворота с запада. Ей стало легче. Он будет рядом.

— Прости, — шепнул он ей на ухо, присоединяясь к ней и Геролфу.

Они выехали на мокрую сырую землю, мертвая тишина окутала все вокруг. Арайю било мелкой дрожью, перед глазами стояли ее дети, дети других матерей, их мужья.

Они двигались навстречу двум всадникам. На рыжем коне справа ехал мужчина лет пятидесяти, крупное лицо, широкие скулы, темные волосы и голубые прозрачные глаза.

— Орлиный глаз, — подумалось Арайе.

Второй мужчина был на вид лет сорока, высокого роста, телосложение крепкое, словно каменное изваяние, горделиво восседающее на жеребце цвета вороньего крыла. Мурашки пробежали по спине Ари, когда она встретилась с ним взглядом. Абсолютно черные глаза смотрели внутрь нее, пронзая электричеством. Ей захотелось съежиться, спрятаться. Но вместо этого она, не отрываясь, проникала в его суть, у нее не было права бояться. Жесткий подбородок, красиво очерченные губы, смуглая кожа, черные волосы. Темная военно-походная одежда, устрашающий вид. От него исходила невероятная сила, его взгляд был магнетическим, притягивающим, но отталкивающим одновременно. Она заметила, что, несмотря на то, что он смотрел прямо на нее, своим внутренним взором он контролировал всех спутников с обеих сторон.

Они остановились друг напротив друга.

— Я Старшая Правительница Амалонии, Арайя — смогла выговорить Ари, стараясь придавать своему голосу как можно большую уверенность.

— Я Демид, — ответил мужчина помоложе, правитель государства Рафорс, я пришел сюда по зову чести. Ваш правитель бросил мне вызов, я готов на него ответить.