— Комментариев не будет, — жалобно прошу я рефери развести нас по углам. — В силу обстоятельств, уже изложенных мною ранее.

Дама сдержанно кивает, а я с ужасом представляю, во что превратят мои ответы в новостных сетях. Но ЦСНовка решает ещё и поглумиться над трупом.

— Последний вопрос, мистер Стоун. Какова ваша собственная политическая позиция? Иными словами, считаете ли вы, что военнослужащие — и только они — должны определять вопросы внешней политики САСШ?

— Хороший вопрос, — показываю я все 32 зуба; навыка непринуждённой улыбки у меня нет, поэтому моя демонстрация плохих зубов больше похожа на оскал. — Дело в том, что я — первопоселенец. То есть, являясь жителем САСШ я никоим образом не определяю ни внешнюю, ни внутреннюю политику страны, так как не явлюсь избирателем.

Дама выглядит чуть ошарашенной — за такой промах её наверняка пропесочат у редактора.

Я же понимаю ход своего шефа. Политик, нечего сказать; ловко прикрыл свою задницу от любых обвинений в пристрастности.

Буонапарте хренов.

Но балаган пора заканчивать.

Я поднял вверх правую руку, призывая к молчанию.

— Последнее, на этот раз вполне официальное заявление. Я вижу, что у вас родился уже весь спектр версий — от торговли наркотиками до политических заговоров. В таком случае вынужден с прискорбием отметить, что информированность масс-медиа превосходит мою собственную; и мне остаётся лишь призвать средства массовой информации выполнить свой гражданский долг и предоставить имеющиеся у них сведения в распоряжение полиции.

Я улыбнулся, показав, что всё вышесказанное следует расценивать как шутку.

— И всё же должен заявить: я не интересуюсь политикой. Я интересуюсь преступником. Поэтому я буду искать убийцу, а не заговор.

Я смотрю на часы и победно улыбаюсь.

— Господа, ваше время вышло. Прошу меня простить, но мне и напарнице ещё предстоит заниматься расследованием, поэтому мы вас оставим.

Я поворачиваюсь и вместе с Айви вхожу в здание Управления.

Смотрю на эльфку.

— Извини за локоть. Я не был уверен, что у тебя хватит терпения вынести всю эту чушь.

Офицер Стерлинг дёрнула рукой, и я обнаружил, что всё ещё держу её за локоть.

Я отпустил руку девушки, но она тут же перехватила мою собственную.

— Это делается вот так, — спокойно сказала эльфка и надавила на тот самый нервный центр, который — похоже, безуспешно — искал я.

Моя рука тут же отнялась и онемела.

— Стоун! — выскочил из-за угла Маллинсон, — Почему я не знал о твоих способностях раньше? Ты же отбрехался от этих гиен вчистую — и пусть хоть кто-то попробует обвинить нас в том, что Восточное Управление не сотрудничает с медиа! И перед Деброй Хеллсмит не спасовал!

— А это, собственно, кто? — озадаченно уточнил я — Та девочка из «Домика»?

— Ну ты даёшь, Стоун! Это же лицо ЦСН!

Вероятно, та грымза с юридическим образованием. Я понял, что распоясавшемуся легендатору пора показать настоящего Стоуна — а не того, которого он только что сам себе придумал.

Махнув рукой эльфке оставаться на месте, я взял Малли за лацканы пиджака и почти нежно втиснул между выступом стены и какой-то озеленявшей помещение кадкой.

— Маллинсон, — вкрадчиво спросил я, — А почему эта толпа у входа так уверена в том, что я женат на своей напарнице?

— Ну… — легендатор посмотрел сначала на меня, потом на стоявшую поодаль эльфку, но, видимо, выражение на её лице ему понравилось ещё меньше.

— Стоун, а ты чего хотел?! — окрысился он. — Ты вышел в тираж — и тут вдруг тебя ставят на скандальное дело и требуют для тебя «чистую» биографию!

— Кто требует? — переспросил я. Маллинсон и Боров не то чтобы запанибрата, но уж не стал бы наш легендатор так темнить.

— Джек, я не знаю. Давят через МакМагона, но он был против.

Угу. Узнаю босса, он всегда против. Слишком много гадостей я про него знаю — не уголовка, конечно, но достаточно для того, чтобы уничтожить карьеру. Так что поставить меня на это дело — это ему, конечно, выгодно. А вот чистить мне биографию — это на него должны были очень серьёзно надавить. Любопытно, где это у меня выискался покровитель?

— Стоун, ты сконцентрируйся на расследовании. Твоё дело факты, ты сам говорил. А режиссуру и постановку оставь мне. — неожиданно жёстко говорит Маллинсон, не то имитируя повадки большого босса, не то приоткрыв своё истинное лицо. — Мы и без того держим информационную атаку по всем уровням. МакМагон превысил свои полномочия, сохранив расследование за Восточным Управлением.

Я продолжал наступать на легендатора, пока он не вжался в стену. Стена была бетонной, но мне показалось, что она начинает проминаться.

— Чёрт побери, Джек, а что мне оставалось? Твою напарницу зачислили в штат через два часа после убийства, мне пришлось для объяснения всего этого целый роман писать!

Я молча смотрел на Маллинсона, а тот — не то оправдываясь, не то вводя меня в курс дела — продолжал частить.

— Джек, ты работал под прикрытием — это позволит объяснить все дыры в твоей биографии и рост в звании; естественно, защищён программой защиты свидетелей, которую ведёт наш департамент, так что ни одна посторонняя свинья не подкопается; Айви была в отделе молодёжной преступности, переведена из 101 участка.

Я молчал. От всего этого бреда несло Голливудом, да это, собственно, и был Голливуд — все эти сотрудники Миниправды были родом именно оттуда; и кто виноват, что все их «типовые клише» и на милю не приближаются к реальной жизни… хотя как знать — возможно «на ура» пережёвываются коллективным массовым сознанием.

Сам Маллинсон истолковал моё молчание в нехорошем смысле — этакое, знаете ли, вторжение реальности в лице Стоуна в собственный бред шизофреника.

— Женатая пара… да ещё такая экзотичная… публике должно понравиться… — растерянно пробормотал он.

— Устав запрещает близким родственникам работать в одном отделе, — сообщила Айви из-за моей спины.

— Причём тут устав? — оживился Маллинсон. — с точки зрения официальных документов нарушений нет, офицер Стерлинг привлечена на правах эксперта, и вообще, предоставьте мне выполнять мою работу, хорошо?

Маллинсон наконец заткнулся — вконец, видимо, исчерпав запас истерического красноречия. Возможно, он и хотел бы ещё что-нибудь добавить о своих трудностях, но покосился на Айви и предпочёл покинуть моё общество.

Очень быстро.

Я потёр предплечье, вновь потерявшее чувствительность, и, в свою очередь, посмотрел на эльфку.

Офицер Стерлинг чуть отвернувшись, рассматривала своё отражение в зеркальной панели, отделяющей нас от улицы.

— Плюнь на Маллинсона, — попробовал утешить её я. — Работа у него такая — слухи распускать. Собачья.

— Я пытаюсь представить, как могла бы выглядеть наша свадьба, — сообщила девушка, заставив меня картинно вывалить челюсть вниз.

Затем я увидел улыбку девушки и облегчённо вздохнул.

— Дело кончилось бы грандиозной потасовкой эльфов с орками. Ну, идём уже к шефу — полагаю, теперь ему разговора со мной не избежать.

Усмешка эльфки мелькнула в зеркале напоминанием о Чеширском коте.

В кабинет босса я вошёл с явственным желанием переломать кое-кому все кости.

— Ты хорошо смотришься на видео, — сказал мне шеф вместо приветствия.

— Намекаете на скорую смену места работы? — буркнул я, бесцеремонно обрушившись в начальственное кресло. Айви скромно — совсем как некий Стоун недавно — притулилась у стального стеллажа, заставленного папками.

МакМагон, стоявший у стеклянной стены собственного кабинета и наблюдавший за суетой работающих людей поворотился ко мне с явным желанием высказаться на счёт моего хамства, но я не дал ему и слова сказать.

— Что за наркотики, шеф?! Почему я ни сном ни духом не знаю ни о каких наркотиках? Почему я, чёрт побери, узнаю об этом у шакалов у входа — и почему тогда, провались оно всё к дьяволу, этим не занимаются ребята из Агентства по борьбе с наркотиками и нелегальными стимуляторами?