— Несомненно, его подослал король радужников, — уверенно встрял дукс Зел. — На большее этот никчемный трус не способен.
— Почему они не захватывают ваше королевство? — неожиданно для самого себя спросил Глеб. — Я имею в виду, почему бы им не послать больше радужников? Они ведь куда сильнее вас, — памятуя, что сотворил один радужник с Мирксом, Леви и чуть было не сотворил с принцессой Клеей, против воли выпалил он.
Лишь пару мгновений спустя до Глеба дошло, какую фирменную глупость он сморозил. Дукс Зел, неуловимым движением достав из ножен меч, в два прыжка покрыл разделявшее их расстояние и замахнулся, целясь ему аккурат между ребер. Однако еще до того, как Глеб разобрался в произошедшем, звук натягивающейся тетевы остановил несшийся к нему меч.
— Мальчишка оскорбил всех нас, ваше высочество, — стреляя в Глеба затуманенным от ярости взглядом, прошептал дукс Зел. — Мне нужен крайне убедительный довод, чтобы не лишать его возможности двигаться на пару недель. Мы ничего не слышали о Внешнем мире шестнадцать веков, подождем еще немного, пока его раны не заживут.
Сознавая весь ужас своего положения и не смея шевельнуться, Глеб посмотрел на принцессу. Та держала в руках непонятно откуда взявшийся лук с натянутой тетивой и, спокойно сощурив глаз, целила смертоносную стрелу прямо в замершего перед ней дукса.
— Я не успела отдать ему долг, — тихо, но отчетливо сказала она.
— Долг? — изумленно переспросил дукс Зел, но, вовремя спохватившись, тут же поправился: — Какой долг может быть у вашего высочества перед каким-то мальчишкой?
— Он спас мне жизнь, два раза, — отозвалась принцесса одними уголками губ, — а я его — всего раз.
— Вы слышали мою дочь, — внезапно укрепил аргумент прицессы Клеи король Ванак.
— Этим вы ничего не добьетесь, юный посредник — представитель другой цивилизации со своими порядками, — принялся убеждать дукса оправившийся от неожиданности Гар.
Зел постоял в нерешительности еще некоторое время (Глебу показалось, что целую вечность), однако затем, к величайшему облегчению присутствующих, убрал меч в ножны, напоследок наградив виновника расстройства своего настроения полным презрения и ненависти взглядом.
— Твой вопрос показывает, что ты не глуп, мальчик, — вернулся к их прежнему разговору король Ванак, когда все более-менее устаканилось. — Но только если Гар не поведал тебе об универсальных заклятьях и универсальных запретах. Если же он это сделал, то я еще подумаю, стоило ли останавливать дукса Зела.
— Вновь моя вина, ваше величество, — отозвался вместо Глеба Гар. — Я рассказал юному посреднику лишь об универсальном языковом заклятии…
— В бою один на один с близкого расстояния, скажем, на открытой местности у радужников действительно большое преимущество, — не дала договорить старику принцесса Клея. — Но там, где радужникам негде развернуться, например, в лесу, одна точная стрела может решить исход боя.
— Совершенно верно, ваше высочество, — перехватил инициативу Гар. — Юный посредник все поймет, когда узнает о втором универсальном заклятии. Итак, — главный хранитель знаний беспокойно окинул взором присутствующих, словно желая удостовериться, что те его не перебьют, — Мерл прекрасно осознавал опасность тех противоречий, что были меж нами, и во что они могли вылиться. Поскольку радужники в ближнем бое на открытой местности разгромили бы даже превосходящий их численно отряд меченосцев, и наоборот в лесу, — повторил старик слова Клеи то ли для большей убедительности, то ли чтобы защититься в случае новых нападок, — Мерл наложил запретительное заклятие, из-за которого радужники не могут использовать свои силы на нашем острове, а мы лишаемся способностей, едва ступив в их королевство.
— То есть у радужников на этом острове не должны появляться облака? — переспросил Глеб и, не дожидаясь ответа, сразу перешел в наступление: — Но тогда откуда оно взялось у того радужника?
Дукс Зел презрительно хмыкнул.
— Вы не перестаете удивлять меня своей проницательностью, юный посредник, — отозвался Гар таким тоном, что нельзя было понять, действительно ли он впечатлен словами мальчика, или же просто насмехается над ним. — Кулон, что у вас на шее, может не только перемещать из одного мира в другой. Он также позволяет использовать наши способности где бы то ни было.
— У того радужника ведь был такой же кулон, как у меня! — воскликнул Глеб, на которого внезапно снизошло озарение.
Он сам не понимал, как мог забыть спросить об этом.
«Об этом?» — тут же усмехнулся про себя Глеб. А откуда взялся вепрь, которого опасался даже такой опытный охотник, как Леви, он спрашивал? А почему то красное облако, обездвижившее Миркса и убившее коня Клеи вместо нее самой, не причинило ему ни малейшего вреда? Правда была в том, что за последнее время с ним произошло столько всего не укладывающегося в голове, что вопросов хватило бы на много дней, а то и недель оживленных разговоров.
— Кроме того, когда кулон на вас, где бы вы ни находились, ни один радужник, какой бы силой он не обладал, не сможет причинить вам вреда, — словно подслушав его мысли, раскрыл еще одну не дававшую ему покоя загадку Гар.
— Мы знали, что на тебе кулон, поэтому Миркс и хотел, чтобы ты отдал его мне для защиты, ведь целью того радужника была я, — сказала принцесса. — А когда ты бросился на него, то я кричала, чтобы ты сорвал кулон с его шеи. Как только появилось облако, мы все поняли, что на нем украденный кулон, но все равно никто не ожидал увидеть радужника здесь, так близко от дворца.
— Похоже, радужники, эти трусы, решили все завершить, убив ваши величества, — заметил совладавший с собой дукс Зел. — И ради гнусного замысла они даже рискнули своим главным сокровищем — кулоном, принадлежащем нашему королевству по праву. Они за это поплатятся.
Последнее предложение главный советник произнес заметно громче, смотря куда-то вверх, словно там и находились столь ненавистные ему радужники.
Глеб ждал, что Ванак снова прикажет Зелу помолчать, однако тот терпеливо и даже внимательно дослушал его до конца.
— Обещаю, что покушение на жизнь моей дочери не останется без должного ответа, — король в отличие от дукса говорил абсолютно спокойно, однако было в его голосе нечто, отчего у Глеба пробежали мурашки по спине.
Он не сомневался, что тот исполнит обещание.
— Но об этом позже, — продолжил Ванак и, заглянув Глебу прямо в глаза, спросил: — Так ты согласен на то, чтобы рассказать все о своем мире, а взамен мы обучили тебя радужничеству и искали пути твоего возвращения домой?
— Мы могли бы узнать что угодно менее приятными способами, например, под пытками, — пропищал Севака, однако тут же осекся под взором короля.
Глеб не думал. Ответ был готов еще до того, как Ванак повторно предложил ему сделку. И без Севаки он прекрасно понимал, что соглашение в любую минуту рисковало трансформироваться в принуждение, и ему все равно бы пришлось рассказывать, о чем бы его ни спросили, с той лишь разницей, что домой он уже вряд ли бы вернулся. Да и его часть обязательств не казалась такой уж сложной. С другой стороны, Глеб сомневался, что у него над головой ни с того ни с сего появится красное облако, а тот факт, что его еще и собирались обучать этому, вызывал у него еще большее беспокойство. Дополнительные сомнения порождали и выслушанные за прошедший день объяснения, уже успевшие смешаться в клубок, который казалось невозможным распутать. Однако делать было нечего, и, скрепя сердце, Глеб произнес слова, которые от него так ждали:
— Я согласен.
— Славно, — лицо короля Ванака озарилось улыбкой.
Ободряюще посмотрела на него и принцесса Клея.
— Но кто будет меня учить? — спросил Глеб, пытливо глядя на Гара, как на самую явную кандидатуру в его учителя.
Однако тот, как-то сразу стушевавшись, лишь покачал головой, а король пару раз громко постучал кулаком по подлокотнику.
В зал, смутно выхватываемые светом, вошли Миркс и Леви. Лицо начальника королевской стражи как обычно не выражало ровным счетом ничего, охотник же слегка прихрамывал. Однако внимание Глеба привлекли вовсе не его невольные спутники на пару дней, а то и целую вечность, а шедший между ними с опущенной головой человек. Миркс и Леви то и дело подталкивали незнакомца, стоило ему замедлить шаг. Когда они остановились напротив его величества, охраняемый окинул взором присутствующих, ни на ком не задерживаясь надолго. Наконец, его глаза нашли Глеба, вперившись в него, подобно хищной птице.
