Не подходи!

Вельвет Ремеди шагнула вперёд.

— Не подходи! — завопила Ксенит, делая рывок к Вельвет Ремеди и толкая её с такой силой, что кобыла пролетела несколько ярдов и остановилась на другом конце поляны.

Синие лозы вырвались из земли, поднимая фонтаны травы и грязи. Извивающиеся отростки кошмарного плюща бросились к своей жертве. Один из них полоснул Ксенит.

Неожиданно Ксенит разразилась потоками крови.

Казалось, тело зебры взорвалось тошнотворными сгустками тёмно-красного. Это выглядело так, будто с её тела срезали каждую полоску, оставляя раны, зияющие кровью и мясом.

Теперь стебли смертоносного растения направились к Вельвет. Зебра упала на землю с влажным хлопком и едва различимым стоном, земля под ней быстро начала багроветь от крови.

У меня не было времени на размышления. Действуя инстинктивно, в отчаянии, я использовала то, что в любой другой ситуации использовать бы не решилась. Кровь Ксенит поднялась из травы, капая вверх, кружась. Если я могла сформировать из неё меч, значит я могла сформировать из неё любую угодную мне форму. Я обернула Ксенит её собственной кровью, делая как бы слепок её тела, оставив открытой лишь морду, чтобы зебра могла дышать.

— ...убийственная шутка... — слабо простонала она, — ...держись подальше... — Зебра, спасшая жизнь Вельвет, потеряла сознание.

Только сейчас неземной ужас, пропитывавший всё в лесу, проник и в мой разум. Страх стал осязаемым, удушающим.

Алая энергия окутала Вельвет Ремеди, поднимая её над землёй как раз в тот момент, когда лозы разорвали землю там, где она стояла всего несколько секунд назад. Стебли, напавшие на Ксенит, теперь обратили своё внимание на меня.

Я замерла, всего на мгновение, уставившись на извивающуюся волну синего, хлещущую по поляне своими щупальцами. Потом я услышала выстрелы. Это был не Каламити, я знала звук его боевого седла. Да и пегас был не настолько глуп, чтобы пытаться убить растение из огнестрельного оружия. Значит это была Реджи. Сперва дейстует, а потом думает.

Джоукблу? Какое смешное имя. Откуда оно?

Врождённый дефект, — с грустью отвечала мне Хомэйдж. — На её мать напала "убийственная шутка" во время беременности. Большая удача, что хотя бы одна из них выжила.

Ксенит видела угрозу и осознавала её. Иногда мне кажется, что я земная пони и мои полоски — это на самом деле большие раны.

Растение каким-то образом обратило слова Ксенит против неё самой. Внезапно я поняла, откуда взялось название растения. Это была шутка — плохая, извращённая, злобная шутка. Вечнодикий Лес был домом передвигающемуся агрессивному жестокому растению, переполненному магией трансформации.

Синие лианы ударяли о воздух, скользили по земле, соприкасаясь с полем мерцающего света, возникшего между ними и мной. Это было заклинание щита Вельвет Ремеди. Лианы несколько секунд бились об щит, не способные его пробить, после чего снова зарылись в землю.

Я спросила у себя, что говорила я ранее. После Арбы в мыслях я называла себя монстром. Говорила ли я это вслух? Если да, то что сделает эта убийственная шутка? О Селестия, называла ли я себя бессердечной?

— Литлпип! — закричала Вельвет Ремеди. Задымленный воздух вокруг нас стал забавно алым и наполнился искорками, как будто я смотрела на мир через красный воздушный шарик, обсыпанный блёстками. Трава ушла из-под моих копыт, и я почувствовала, что теряю вес. Взглянув вниз, я успела увидеть, как синий плющ пробился сквозь траву в том месте, где я только что стояла, быстро заполоняя собой всю поляну.

Лайфблум сорвался с места, галопом направляясь вглубь леса. Его рог светился алой энергией, левитируя Вельвет Ремеди, меня и тело зебры перед собой. Всех нас окружала защитная сфера, сотворённая Вельвет. Паерлайт, не отставая, летела над нами, ловко лавируя между ветвями деревьев, пытавшимися цапнуть её.

— Что за чертовщину ты там сотворила, Литлпип? — обратился ко мне Лайфблум со странным тоном в голосе. Он перепрыгнул через упавшее бревно, покрытое кочками тёмно-зелёного мха. Земля под бревном разверзлась, синие лианы обернули его, стремясь достичь нас. — Что это ещё за заклинание такое?

— Крайняя мера, — ответила я. Вельвет Ремеди, не теряя времени, начала лечебными бинтами мумифицировать вплоть до самой морды залитую кровью Ксенит. Вельвет не могла сдержать подступавшие слёзы.

Ещё больше стеблей синей лозы вырвалось из-под земли перед нами, сплетаясь между деревьями, подобно паутине.

— Я займусь ими! — крикнула Реджи, бросаясь вперёд. Её пистолеты уже покоились в кобурах, а в когтях она сжимала ножи своего брата.

Я запаниковала.

— Нет! — крикнула я. — Не дай им дотронуться до тебя!

Мое сердце ёкнуло, когда грифина притормозила.

— Дай я! — крикнула я, оборачивая оружие её брата своей магией. Реджи кивнула, отпуская клинки, позволяя моей магии направлять своеобразный взнос её брата в наше выживание. Ножи пронеслись сквозь воздух под моим контролем, разрезая синие лианы и расчищая путь.

Лайфблум бросился через образовавшуюся прореху, перепрыгивая через перерезанные отростки синего плюща. Вокруг нас было полно корявых, изуродованных деревьев и растений странных оттенков. Некоторые деревья толстым слоем покрывал чёрный мох, придававший им зловещие очертания. Но я не обращала на это внимания и следила, не появятся ли где ещё проклятые синие щупальца. Я уже видала раньше дохлые побеги "убийственной шутки" в спальне Флаттершай. Но здесь эта гадость была повсюду.

Везде... но я подозревала, что убийственная шутка, там, на поляне, откуда мы сбежали, была хуже всего. Это место было ловушкой. И Флаттершай (сейчас я уже была уверена, что эта маслянисто-жёлтая плакучая ива была раньше Кобылой Министерства Мира) была её наживкой. И, что ещё более ужасно, её жертвой. Говорила ли Флаттершай когда-нибудь, что хотела бы быть деревом? Или неудачно пошутила о том, что хотела бы пустить здесь корни? Чёрт, да она могла просто сказать, что хочет начать всё с чистого листа!

Тёмные ветки проносились мимо нас. Дым становился всё плотнее. Лайфблум начал кашлять и замедлился, так как смена направления ветра прикатила с собой волны жара. Мы направлялись прямо к огню. Я могла видеть яркие оранжевые проблески между толстыми деревьями в глубине леса перед нами.

— Тут нам не пройти, — сказала Реджи, когда я вернула ей ножи Кейджа. Лайфблум повернул в другую сторону.

Три струи искрящегося чёрного дыма пролетели мимо нас. Я наблюдала за тем, как Вондерболты пролетели мимо, разделились и начали разворот.

— Аа чёрт! — взвыл Каламити, пнув рычаг для переключения боезапаса на своём боевом седле.

Самые "скрытные" убийцы за всю историю мира.

Но они же были не убийцы, так? Никто не называл их убийцами кроме пони в моей голове, да и она давала им совсем не ту роль. Нет, Вондерболты совсем не были скрытными. Да и когда вообще Анклав пытался заморачиваться с тонкостями? Скрытность — это не в духе Анклава.

Судя по всему, что мы видели, Анклав действовал в рамках лишь одной военной философии: шок и трепет. Ошеломляющая и устрашающая демонстрация превосходящей силы и навыков, призванная обезоружить, деморализовать и обратить врага в бегство. Хоть Анклав и изгнал Рэйнбоу Дэш, они всё равно пользовались созданной ею тактикой. И Вондерболты были их лучшими и самыми прославленными охотниками. Не потому, что их методы отличались от анклавовских, а потому, что они были самим воплощением шока и трепета.

Они прижимали нас к земле, ослабляли, перед тем как убить, заставляли паниковать.

Дым колол мои глаза, словно кинжал. Лайфблум снова зашёлся приступом кашля, на этот раз с настораживающим хрипом в горле. Мы не могли бежать дальше, а сбежать от Вондерболтов — тем более. Сама идея сражаться с ними в этом проклятом лесу становилась всё безумнее с каждой минутой.

А лес всё никак не хотел кончаться.

Дым заставлял Вондерболтов держаться ближе к кронам деревьев. Они могли отследить меня по метке, но не остальных членов нашего отряда. Даже заклинания прицеливания их брони фактически были бесполезны в Вечнодиком лесу. На любой дистанции мои спутники просто смешивались с морем красных меток, отмечавших всё чёртово окружение.