Я не могла винить их, хоть это и было абсолютно несправедливо. Они были расстроены, и им требовался мул отпущения. В новостях моё имя не упоминалось, просто сообщалось, что “Уникальный ПипБак Вельвет Ремеди был найден у одного из ПипБак-техников”, но учитывая, что нас было целых двое, было несложно определить, у кого именно, даже без того эпизода у её комнаты.

Смотрительница как раз говорила по радио: “Мы все чувствуем эту потерю. Но я хочу напомнить, что Вельвет Ремеди сама выбрала этот путь. Она решила покинуть свой дом. Забыть нас, свою семью. Она обманула моё доверие так же, как и ваше, как и доверие той пони, которую своими махинациями заставила снять её ПипБак, чтобы мы не отыскали её. Я знаю, многие из вас обозлены и расстроены. Но я призываю вас направить свою злость куда действительно следует...”

Как бы я ни была признательна ей за её слова, они никак не повлияли бы на то негодование, с которым я отныне должна была сталкиваться каждый день, даже если бы каждый держал его в себе. Оно висело бы в воздухе, подобно старому дыму.

Я отвлеклась на блудный ПипБак, заметив зашифрованный файл. Я нашла его вчера, думая, что это новая неоконченная песня. Я не хотела открывать файл, как из уважения к собственности Вельвет Ремеди, так и из-за нелюбви к спойлерам, но, я полагаю, это больше не имело значения. Эта песня никогда бы не прозвучала.

Открыв сумку на своём комбинезоне техника, я достала устройство, позволяющее легко и безопасно снять шифр. Это был аудиофайл. Я запустила его.

“Запасной код открытия двери Стойла Два...CMC3BFF.”

Я в изумлении замерла, переваривая услышанное. Я быстро выключила радио и проиграла файл ещё раз.

Я не узнала голос. Он был женским, довольно приятным, но со странным акцентом, которого не было ни у кого в Стойле. Но теперь я знала, как ушла Вельвет Ремеди.

Должно быть, я просидела несколько часов, размышляя о том, как мне следует поступить. Но в конце концов я приняла решение.

Я собиралась идти за ней наружу. И я была намерена вернуть её назад.

* * *

Я стояла, уставившись на огромную стальную дверь, отделявшую Стойло Два от ужасов (или пустоты!), поджидающих снаружи. И на двоих пони-охранников, преграждавших мне путь. В моих седельных сумках лежал запас яблок и всё необходимое. Даже Большая Книга Чародейных Наук, чтобы было, что почитать. На шее висели две фляги. Я была готова идти. Но Смотрительница приняла меры, чтобы подобное не повторилось.

Настойчивость и сердитые взгляды так ни к чему и не привели. Мой рог светился, но они стояли, даже и бровью не поведя. Они бы на пушечный выстрел меня к контрольной панели не подпустили.

— Эй, а не ты ли, случаем, та кобылка, что позволила нашей Вельвет потеряться снаружи? — дерзко спросил один из охранников, делая шаг вперёд. Другой с отвращением отвернулся. Не знаю, я ли вызывала у него отвращение, или же он так же, как, видимо, и Смотрительница, относился к тем, кто хотел поквитаться со мной. И я вроде как надеялась на первое, учитывая, что я собиралась с ними сделать.

БУМС!

Металлический шкаф упал на них сверху, вырубив обоих. Земные пони никогда не замечают трюков с чем-то-летающим-сверху-сзади.

Я стояла у пульта и вводила пароль с ПипБака Вельвет Ремеди, когда из ближайшего интеркома раздался оглушительный голос Смотрительницы:

“Стой! Я приказываю тебе немедленно остановиться!”

Ага, как же.

“Охрана! Всей охране к двери Стойла Два! Остановите эту кобылку!”

Вот дерьмо!

Мои копыта рванулись к рубильнику, открывавшему дверь, и я взмолилась Селестии, чтобы код сработал. Затем я изо всех сил потянула рычаг.

Воздух наполнился громким клацаньем, за которым последовали шипение пара и сильный толчок, встряхнувший комнату. Затем я увидела, что здоровенный засов, запиравший дверь Стойла Два, отполз назад. Огромная шарнирная рука свесилась сверху, закрепляясь на двери, после чего с зубодробительным скрежетом выдавила массивную стальную дверь и откатила в сторону.

Я случайно поймала себя на том, что подумала про себя голосом своей матери: “дверь её амбара не в ту сторону открывается”. Дверь Стойла номер два вообще не должна была открываться. Даже дёрнув рычаг, я обомлела, когда увидела, что она всё-таки открылась.

“Тебе не нужно этого делать... Литлпип. Верно?” — вырвал меня из прострации голос Смотрительницы. Я услышала цокот копыт бегущих сюда охранников.

Я сделала шаг к двери.

— Не волнуйтесь, я верну её.

“Нет! Если ты уйдёшь, тебя сюда больше не впустят.”

Несправедливость происходившего на какое-то мгновение ошпарила. Смотрительница не только впустила бы Вельвет (в отличие от меня), но даже хотела за ней поисковую партию отправить. И в то же время Вельвет была особенной, а я... а я — нет.

Часть меня порывалась развернуться и поползти назад в свою комнату, вернуться к своей безотрадной, но безопасной жизни.

Пересилив себя, я вышла за порог.

* * *

Издав последнее шипение и глухой щелчок, стальная дверь Стойла Два окончательно закрылась.

Не знаю, что я ожидала увидеть за дверью, но уж точно не длинный, тёмный тоннель, пропахший гниющей древесиной и наполненный затхлым воздухом. Я больше не была в Стойле. Но я не была и снаружи. Я была лишь в преддверии.

Я включила фонарь на своём ПипБаке и в ужасе отшатнулась: весь тоннель был устлан скелетами давно умерших пони. Внешняя сторона двери Стойла была покрыта вмятинами в тех местах, где пони ломились в неё, кроша копыта в тщетных попытках попасть внутрь.

Быстро пройдя вперёд, я обнаружила, что тоннель заканчивается старым помещением с лестницей, ведущей к горизонтальной двери со сломанным замком. Вход в Стойло Два снаружи был хитроумно замаскирован под скромный погреб для яблок. А под словом “замаскирован” я подразумевала то, что тот, кто это построил, и впрямь строил яблочный погреб.

Сделав глубокий вдох, я поднялась по ступенькам, распахнула дверь погреба и вышла наружу.

Заметка: получен новый уровень

Новая способность: шерше-ля-филли — +10% повреждений противникам того же пола и уникальные реплики в диалогах с некоторыми пони.

^^^ >>>

^[a]

[1] Littlepip = Little Pipsqueak (Маленькая Малышка)

[a]Dr. Yukon:

перетрахнуто разок

Глава 2. Пустошь Эквестрии

«Ты в каком мире живёшь? В настоящем мире кровь течёт, понимаешь? Кровь течёт! И она зальет всю эту комнату, если ты отсюда не свалишь.»

Пустошь! Первые несколько секунд снаружи показались мне разрывающей сердце вечностью, заставляющей копыта дрожать от страха! История оказалась верна! Всё снаружи было огромной чёрной пустошью! Она окружала меня, удушая. Если бы я могла дышать, я бы закричала.

Только потом мои глаза несколько приспособились к темноте, и я немного успокоилась. По телу разлилось ощущение слабости и собственной глупости. Я ещё никогда прежде не видела ночь, настоящую ночь. Конечно, я всегда выключала свет, ложась спать, но то был маленький кусочек темноты, заключённый в стенах моей небольшой комнатки. И всегда оставалась узкая полоска света из-под двери — огни в коридорах Стойла Два горели вечно.

Но здесь всё было по-другому. Прохладный воздух, столь отличавшийся от того, в Стойле, щекотал мою шёрстку, приятно холодя кожу. Здесь пахло сыростью и гнилью, пылью и отчуждением. Я могла слышать стрекотание ночных насекомых, скрип сухостоя на ветру и какое-то отдалённое хлюпанье... но больше всего меня поразило то, что больше не было слышно постоянного низкого гула генераторов и вездесущего тонкого жужжания ламп. Я настолько к ним привыкла, что сначала мне всё казалось тишиной.

Я чувствовала грязь и камни под копытами, так не похожие на гладкие и чистые коридоры Стойла, где я бегала всю свою жизнь. И хотя я не очень далеко видела, было ясно, что ни стен, ни хоть чего-нибудь, напоминающего границы комнаты, вокруг и в помине не было. Словно я смотрела в горизонтальную пропасть, простирающуюся от меня во все стороны. Во мне зародился новый страх. Задние ноги подкосились, и я просто села, ошеломлённая. Глубоко дыша, я посмотрела на землю, благодаря её не только за то, что носит меня, но и за то, что могу зацепиться за неё взглядом.