— Вы, наверное, не обратили внимание, мисс, — проворчал жеребец за прилавком, — у нас не будет свежих поставок в ближайшее время. Товаров дефицит.

В Башне Тенпони цены на всё выросли в три раза с того момента, как я была здесь в первый раз. Блокада Красного Глаза придушила торговлю с караванщиками и мародёрами. Это несколько беспокоило меня, пока мы были на рынке.

Чуть ранее какая-то пони, фыркнув, воскликнула:

— Да меня чуть обморок не хватил, когда я узнала, что те вина, которые должны были попасть в мой погребок, будут проданы в какую-то дыру, вроде Гаттервилля или Арбы.

Я вспомнила, насколько противно мне было общество этих пони.

Крики снаружи привлекли наше внимание. Вежливо улыбнувшись жеребцу, с негодованием смотревшему из-за прилавка, Ксенит сказала:

— Мы ещё вернемся.

Кажется, он не поверил ей, взглянув на меня так, словно я специально тратила его время. Отвернувшись от него, я последовала за Ксенит к выходу из магазина.

Леди и джентельпони собрались в небольшую толпу около внешнего окна башни. Чопорные и приличные юные кобылки и жеребята взбирались на своих родителей, на мгновение забывая о надлежащих приличиях, пытаясь хотя бы на мгновение на что-то взглянуть.

Ксенит, упиваясь возможностью общения с этими незнакомцами, поинтересовалась:

— Что за волнение?

Меня уже не в первый раз удивило, как легко ей удавалось влиться в общество, не находясь под тяжестью клейма своей расы.

— Захватчики! — ответил жеребёнок, быстро пробежав мимо нас и показывая головой в сторону окна. — Они уходят!

* * *

— Не нравится мне это, — сказала я Ксенит, когда мы смотрели в окно, вглядываясь вниз в темноту ещё неглубокой ночи. Огни факелов удалялись от Башни, подобно потокам лавы. Более половины сил Красного Глаза покидали позиции. — Единственная приходящая на ум причина их ухода, когда я ещё не выполнила свою часть сделки — это то, что он заранее решил в любом случае снести башню. Прямо сейчас.

Ксенит осмотрительно спросила:

— Разве он не должен увести всех своих подчинённых?

— Нет, если он хочет быть уверенным, что никто не сможет отсюда бежать, — предположила я. Хотя в этом я видела мало смысла, но другого объяснения таким действиям у меня не находилось.

— Может, это всё часть твоего изощрённого плана? — с надеждой в голосе предположила Ксенит.

— Что-то мне так не кажется.

* * *

— Разве я не должна быть наказана? — спросила я, сидя на кровати Хомэйдж внутри Библиотеки Твайлайт Спаркл и смотря на отступающие войска сквозь огромное окно. Я была напряжена. И встревожена. Я хотела знать, что замыслил Красный Глаз. Он собирался уходить. Хотя у меня не было никаких оснований для беспокойства, мои инстинкты кричали об обратном.

Во всей башне пони излучали осторожный оптимизм.

— Я передумала. — Хомэйдж села позади меня и начала массировать мои плечи, сбрасывая напряжение. Ксенит пыталась убедить меня не предполагать худшего, но у меня не получалось отвлечься от дурных мыслей.

Копыта Хомэйдж нежно массировали мои плечи и опускались по моей спине, двигаясь к моим бокам. Я не могла сдержать стона.

Мои глаза распахнулись, когда тёмные мысли кинжалом вонзились в мой мозг.

— Хомэйдж! Ты же знаешь, я была поражена Порчей, ведь так? Только Богини знают, что за мерзость была во мне. Сейчас я могу быть... неправильной!

Хомэйдж нежно хихикнула — совсем не тот ответ, что я ожидала услышать.

— Любимая, — сказала она, вызывая дрожь в моей спине, — мы это уже обсуждали.

— Ох... — произнесла я, чувствуя смущение. Хомэйдж покрыла поцелуями всю мою гриву.

— Для начала, Доктор Хелпингхуф и Лайфблум осмотрели тебя. Это была крошечная мутация, к тому же доброкачественная. Не о чем беспокоиться. — Она прикусила одно из моих ушек. — Факт того, что ты рисковала заразиться Порчей ради меня и других пони в этой башне, не остался незамеченным. Или недооцененным, особенно мной.

Я почувствовала облегчение. Кинжал в моём мозгу растаял.

— Ну я тебя даже собой проверила и довольно-таки тщательно. Ты определённо всё та же моя Литлпип.

Мои уши вспыхнули, когда она прошептала:

— Шар номер во-осемь...

* * *

Я нежно зарылась в её шерсть, держа Хомэйдж в объятиях. Она склонилась надо мной, тело её было тёплым, а дыхание приятно тяжелым.

— Хомэйдж, — спросила я с трепетом, боясь испортить вечер.

— Да, любимая? — донёсся до меня сладкий голос Хомэйдж с нежным придыханием.

— С тобой... всё в порядке?

— После этого? Ооооуу даааа. — Она захихикала.

Я рассеянно щекотала её, наслаждаясь возможностью просто прикоснуться к ней.

— Ты знаешь, о чём я. Происходили неприятные вещи... раньше. И то, что ты сделала несколько дней назад, чтобы спасти нас...

Хомэйдж вздохнула и повернулась, чтобы посмотреть на меня, хотя мы и не могли видеть друг друга в темноте.

— После всего, через что ты прошла ради меня, ты всё ещё беспокоишься обо мне больше, чем о себе.

Это было... уловкой. Но я не собиралась позволить ей уйти с этим.

— Это не ответ на вопрос.

— Обычно из нас двоих стреляла Джоукблу, — призналась Хомэйдж. — Я отнимала жизнь всего несколько раз (не считая зверей и роботов), но каждый раз это спасало другого пони... хотя иногда этим пони была я. — Она дотянулась копытом до меха на моей мордочке. — Мне не нравится это. Я не получаю удовольствия от этого. И я, в самом деле, не хороша в этом. Но об этом я не жалею.

* * *

На следующее утро пошёл лёгкий дождь, который, стуча по окнам, покрыл и без того серый вид Руин Мэйнхэттена туманом. Я использовала бинокль, чтобы осмотреться, и обнаружила, что только треть сил Красного Глаза поддерживала осаду. Зато они выглядели так, как будто бы они разбили здесь лагерь навсегда.

На сердце было тяжко, в голове был туман от недостатка сна, причём последнее — полностью вина Хомэйдж. Не то, чтобы я возражала. Хотя бы капельку. Но я начинала чувствовать себя виноватой за то, что она уделяла мне так много внимания по сравнению с другими. Я даже близко не могла повторить то, что она делала для меня, и я начинала чувствовать себя неполноценной. Я уже дошла до такого состояния, чтобы просить её об инструкциях. Но вопрос, как бы я ни формулировала его у себя в голове, как всегда, звучал жалко и ни капли не романтично.

За мной, поскрипывая, катилась небольшая красная тележка.

Я остановилась, когда добралась до двери в нашу комнату. И на сей раз я подняла копыто и постучалась. Дважды.

Каламити, улыбаясь, открыл дверь.

— Привет, Лил'пип. Доброе утро.

— И тебе доброе утро, Каламити. Я вижу, ты в хорошем настроении.

— Агась.

— Мы готовы сделать это?

Каламити усмехнулся.

— Думаю, она уж пару дней как готова.

Хлопнув крыльями, он отскочил с моего пути.

Вельвет Ремеди лежала на краю своей (а теперь, я готова была поспорить, и Каламити) постели, её загипсованная нога была протянута перед ней под неудобным углом. Её глаза расширились, когда она увидела тележку. А затем снова сузились.

— Это ещё зачем?

— Сегодня большой день, — сладко сказала я. — Готова пойти в Клинику для снятия гипса?

— Я и сама могу его снять, — настаивала Вельвет Ремеди. — И я не позволю таскать себя в этом.

Но я обняла свою подругу телекинетическим полем и подняла в воздух.

— Отпусти меня.

— Так док сказал, — напомнил ей Каламити. — Хелпингхуф хочет осмотреть твою ногу и убедиться, что там всё залечилось как следует.

— Мы твои друзья, — добавила я, пока Вельвет тщетно размахивала конечностями в воздухе. — Мы настаиваем, чтобы ты получила наилучший медицинский уход, и мы не позволим тебе от него увиливать. Ты всегда отлично о нас заботилась, но при этом часто обделяла вниманием саму себя. В этот раз мы такого не допустим.

Я опустила её в тележку. Она поначалу попыталась оттолкнуться, вытянув ноги, но с гипсом на ноге из этого вряд ли бы вышел толк. Осознав это, Вельвет наконец уселась в тележке, подогнув под себя три не скованные ноги.