Я всё ещё помню последние слова Шефа Грим Стара, приказавшего мне бежать, закрыть дверь и принять меры, чтобы она не могла быть открыта изнутри Башни. Он остался там, сражаясь насмерть, жертвуя собой, чтобы дать мне необходимое время. Чтобы Башня Тенпони была и оставалась безопасной."

Я уставилась на радио. Во имя гривы Селестии, он что, правда собирался сделать это? История содержала настолько солидную долю правды, что смогла бы сдержать расследование. И возникни у кого-нибудь сомнения в ней, они будут расценены как сомнения в героизме Шефа Грим Стара. Я знала, в чём отличие, но я была единственной, и было только моё слово против его. Моё слово не-гражданина. Не то чтобы я собиралась что-либо сказать. Я и так уже совершила ошибку, спустившись вниз по тому пути.

На радио снова звучал голос диджея Пон3:

“ ...из интервью, взятого час назад одним из моих верных помощников, полицейские Тенпони подтвердили рассказ Стального Рейнджера, основываясь на компьютерной записи, оставленной Шефом Грим Старом...”

Ох. Подождите... было ли это причиной, по которой он изначально направлялся сюда? Мои навыки вскрытия замков казались уникальными, но я сомневалась, что моя способность взламывать терминалы так же редка. И если кто-нибудь и мог сделать это, то кто не иначе как "рыцарь Министерства Технологий"? Это было всего лишь догадкой, подозрением, но меня поражало то, что СтилХувз скрывал свои намерения. Часть меня восхищалась тем, что он способен на такое. Другая же часть сердилась за то, что он использовал передачу Хомэйдж, посвящённую передавать правду Пустоши (какой бы горькой она ни была), для того чтобы распространять свою ложь.

Я выключила радио.

* * *

Наконец ко мне пришли поговорить. Жизнерадостным джентельпони, который занял место за столом напротив, был коричневый единорог с очками на носу и кьютимаркой в виде свитка.

— Извините, что заставил ждать. Приступим к делу?

Я хмуро кивнула. Мне уже не было интересно, зачем я здесь. Я просто хотела получить что бы там ни было и уйти.

Единорог левитировал несколько свитков на стол и развернул их.

— Теперь нужно довести до вашего сведения некоторые расходы, которые должны быть учтены. Стоимость верёвки, на которой повесили Монтерея Джека — тридцать бутылочных крышек... отличное качество, сделано на славу. Стоимость услуг палача — двадцать пять бутылочных крышек. Далее расходы на кремацию... — Жеребец взглянул на меня поверх очков. — Если вы, конечно, не хотите, чтобы его тело бросили на улице на съедение птицам. — Его тон как бы намекал, что это выглядело бы нецивилизованно, но он всё-таки предоставляет мне выбор. — Сама кремация обойдётся в сотню крышек, плюс пятьдесят семь на стандартную урну...

Я уставилась на него, начиная понимать. Мне что, придётся платить за казнь Монтерея Джека? Я офигела. Как, во имя Эквестрии, может существовать такой бред?

Хотя не такой уж и бред, подумала я, начиная впадать в депрессию... это моя вина, что он мёртв. С чего бы кто-то другой платил за это? Я угнетённо слушала список расходов, взносов и судебных издержек, который продолжал расти и расти.

...годовая арендная плата за сырный магазин и его жилье. Получается семь тысяч двести бутылочных крышек. Всё вместе, включая необходимые расходы и взносы, получается девять тысяч сорок семь бутылочных крышек.

Какое-то мгновенье я смотрела безучастно. Потом кивнула. И, вздохнув, спросила:

— Сколько у меня времени, чтобы всё отдать? У меня нет столько денег. — Все вместе мы бы легко собрали даже больше чем две таких суммы, но я бы чувствовала себя не в своей тарелке, если бы Каламити и Вельвет Ремеди помогли мне покрыть эту огромную сумму, добавив своих денег. (Так же, как и не взяла бы деньги СтилХувза, хоть из-за него я переживала меньше.)

Джентельпони только моргнул, глядя на меня.

Отлично. По их меркам, я бедная.

— Я имею ввиду, что сейчас я могла бы отдать половину...

Странно глядя на меня, жеребец сообщил мне:

— Всё уже было оплачено его счетами. К сожалению, у Монтерея Джека не было достаточно денежных средств, чтобы оплатить всё, поэтому пришлось конфисковать изрядное количество его имущества и продать с аукциона, в соответствии с... — он бубнил юридическим языком, который совсем меня запутал.

Мои мысли дрались друг с другом. То есть мне не пришлось бы платить за казнь Монтерея Джека? Тогда для чего было тащить меня сюда и говорить это всё? Они что, просто решили, что я хочу знать? То есть мне можно позлорадствовать? Мне официально положено злорадствовать?

Джентельпони опять уставился на меня. И вдруг нахмурился.

— Ой, совсем забыл, — пробурчал он себе под нос. И спросил меня: — Вы и понятия не имеете, почему вы здесь, не так ли?

Я покачала головой.

— Монтерей Джек был признан виновным в бандитизме. Он пытался вас ограбить. Таким образом, в случае его смерти, всё его имущество юридически является вашим.

Что? Стоп... ЧТО!? Это было ужасно, когда я думала, что меня наказывают; я смирилась с этим, потому что заслужила наказание своей тупостью и небрежностью. А теперь меня за это награждают? Нет! Мир не мог настолько ебануться! Я отказываюсь это допускать.

Жеребец внимательно посмотрел на меня.

— Честно говоря, многие пони подозревают, что Монтерей Джек признался не столько из-за угрызений совести, сколько из-за воздействия магии вашего рога, — сказал он мне. Я вспомнила перешёптывания, когда я проходила мимо. Конечно, они так думали. Любой пони, кто соображает в юриспруденции, заподозрил бы меня. Даже я смогла понять, почему сознался Монтерей Джек, лишь после нашего разговора тет-а-тет.

Жеребец продолжил:

— Лично я поставил немалую сумму на то, что это всё был какой-то хитрый план, придуманный тобой и Монтереем Джеком. — Он снова нахмурился. — Очевидно, нет.

Я удивилась этому.

— Что? Он умер. Какой это мог бы быть план?

Жеребец пожал плечами.

— Мы все знаем, что Монтерей Джек изменился с тех пор, как его жена умерла.

После того, как Кларнет была убита, у них никого кроме меня не осталось.

— Кларнет, да? — спросила я, и жеребец кивнул. — Он упоминал о своей жене. Что с ней случилось?

— Есть слухи, будто где-то в Фетлоке есть нетронутое Стойло. Несколько месяцев назад они попытались найти его. Никто ничего не нашёл...

Моё сердце замерло. Было глупо винить себя за то, что я нашла Стойло Двадцать Девять, не правда ли?

— ...Её убила мантикора. По словам Монтерея Джека, он прикончил тварь, но не раньше, чем она ужалила их обоих и сильно разорвала правый бок Кларнет. У бедняг была только одна порция противоядия, и она настояла, чтобы он принял её. С её ранами, если верить Монтерею, она бы не выжила, даже если бы он заставил принять его силой. — Жеребец покачал головой. — Конечно, это то, что сказал Монтерей. Но я не припомню случая, когда этот жеребец лгал.

Милосердная Селестия.

Жеребец прокашлялся и повернулся к документам, лежащим перед ним.

— Возвращаясь к нашему делу: даже после оплаты всех долгов остаются ещё личные апартаменты, лицензия на магазин, некоторое количество товаров для дома. И, конечно, есть ещё два вопроса, которые необходимо обсудить.

Это было так неправильно. Я не могла получать выгоду от смерти Монтерея. Я просто... Я не могла принять этого. Я не заслуживала этого.

— Первое, конечно, это тот факт, что вы не являетесь гражданином Башни Тенпони. Поэтому вы не можете вести никакой предпринимательской деятельности в Башне. Обычно на то, чтобы получить гражданство, уходит несколько лет. Однако, учитывая законное владение данной собственностью, если вы начнёте подавать соответствующие прошения прямо сейчас, то сможете получить гражданство чуть более, чем через год. — Он посмотрел на меня поверх очков, задерживая свой взгляд. — Однако, я бы посоветовал вам продать магазин кобыле или жеребцу из числа граждан. Получите приличную сумму и избавитесь от хлопот.