В доме воцаряется оглушительная тишина. Я вижу, как напуганы, как ошарашены пацаны. Мало кто из них видел меня настоящего. Меня, не сдерживающего своего внутреннего монстра. Что ж, это будет для них хорошим уроком.

– Все остальные – в подвал! У нас разговор серьезный, – оттягиваю ворот футболки, потому что меня стоически преследует ощущение удушья.

Парни тут же покидают гостиную. Дэн, опустив взгляд в пол, приближается к лестнице. Схватив лежащего мордой в пол насильника, хватает его за руки, пытаясь отволочить в сторону коридора.

– Малой, – окликаю его, когда он уже пересекает порог гостиной. Дэн поднимает на меня виноватый взгляд.

– Скинь его на заднем дворе, в гараже. После собрания возьмешь с собой Женьку, решите проблему. Пойди, поднимись к девчонке. Проверь ее. Принеси одежду какую-нибудь, – морщусь, вспоминая, на что сейчас стало похоже ее платье.

– Шеф, я так виноват. Он вырубил меня, я в отключке был все это время, – тараторит Денис.

– Мне нас*ать на твои оправдания, Дэн. И сейчас совершенно не до этого, – не дослушав его, выхожу из комнаты, направляюсь к спальне Святого. Все-таки говнюку придется ответить за свои поступки.

После третьего стука, когда я уже решаю снести ко всем чертям несчастную дверь его комнаты, замок щелкает, и с порога на меня смотрит заспанными глазами тот, из-за которого одна сумасшедшая дамочка может превратить нас всех в маринованные овощи в бочке.

– Братья, – обращаюсь к сидящим передо мной ребятам тихим голосом. Но все, как один, смотрят мне в глаза открытыми, доверчивыми взглядами. Ловлю себя на мысли, что горжусь своими пацанами. Уверен в каждом из них. Есть, конечно, кадры, любящие накосячить знатно – потираю сбитые костяшки рук, обращая взгляд на сидящего в дальнем углу Святого. Тот, тихонечко проклиная всех вокруг, пытается остановить кровь из перебитого носа.

– Для нас с вами грядут непростые времена, – перевожу взгляд на парней. – У нас появился враг. Враг очень серьезный. Как бы оскорбительно для нас это ни звучало, это – баба. Мара. Может, слышали о ней?

– Я слышал, Босс! – раздается громкий голос из толпы. Жека.

– Ты прав, она – демон в юбке. Та еще сука. Сожрет, если надо, и не подавится. Помните, два года назад у нас на районе банда была, ходили еще под Седым?

– Те, что отбитые на голову? Грабили еще банкоматы постоянно, – повернувшись к Женьке, отвечает Кок.

– Да, они самые. Так вот, как-то дорогу перешли этой стерве. Так она всю банду вырезала, словно овец, – ухмыляется Женька.

– Охренеть! – По толпе проходит негромкий ропот.

– Нам придется выполнить одно ее задание. Опасное, весьма проблемное, – перебиваю галдеж. Подавшись немного вперед к ребятам, говорю твердым голосом. – Нам придется на время поступиться главными принципами нашего братства. Принципа, который ввел лично я. Но потом, я вам обещаю, мы найдем, как приструнить суку.

В ответ на мою речь, на лицах пацанов – целая вереница эмоций. От испуганных, настороженных взглядов, до уверенных ухмылок и улыбок предвкушения.

– Шеф! – в проеме двери появляется Дэн. При виде его мертвецки бледного лица и перепуганного взгляда, я понимаю, что произошло что-то по-настоящему дерьмовое.

– Шеф, я поднялся наверх, в комнату. Как ты и приказал, принес девчонке одежду, – говорит тихим голосом, без конца заикаясь, замолкая на полуслове.

– Ну, – срываюсь с места, прожигаю его яростным взглядом. Руки сами собой в кулаки сжимаются, а в груди грохочет до глухоты от жутких догадок.

– Ее там нет, Шеф…Он-она сбежала…

Он был огромным, словно скала нерушимая. Раза в два больше Хищника. Мужчина стоял в дверях комнаты, заполонив собой буквально весь проем. Из-под насупленных бровей на меня смотрели два черных, как ночь, глаза. Пронизывали насквозь, раздевали. Его взгляд был отвратителен, пронизан похотью, предвкушением. Этот взгляд заставлял меня сжиматься от страха.

– Г-де Д-дэн? – испуганно уставившись на незваного гостя, медленно отступаю назад.

– Дениска отдыхает, – произносит мужчина нараспев хриплым, прокуренным голосом, заставляя стыть в моих венах кровь. – Я тебя еще вчера заприметил, – остановившись на полпути, окидывает меня омерзительно-плотоядным взглядом.

– Хищник! – выпаливаю испуганно. – Он меня сюда привез! Сказал никому больше не приближаться!

– Да? А я вот не слышал, – слегка склонив голову вбок, улыбается этот урод. – Зато видел, как он тебя в комнату вчера на плече тащил.

– Хищник по два раза баб не пользует. Анька не позволит им такой роскоши. А ты, милая, такая сладкая. Поверь, я лучше, старше, опытнее… Тебе понравится, деточка, – подойдя ко мне, дотрагивается указательным пальцем до яремной ямки, ведет дорожку вниз, к груди, оттягивая книзу ворот футболки. А мне от охватившего ужаса кричать хочется во все горло. Только страх сковал ледяными оковами. Ни звука не выходит из груди. Смотрю в глаза его дикие, и даже вздохнуть не могу. Только слезы градом по щекам.

Понимаю, что на этот раз чуда не произойдет. Он ведь не остановится. Не пощадит, как Руслан. От Дэна, и правда, помощи никакой… О чем ты только думала, дурочка? Что Хищник – Бог для них? Раз сказал, значит, все беспрекословно подчинятся?

От его мерзких прикосновений тошнота душит. Я борюсь из последних сил. Отбиваюсь, что есть мочи, от цепких рук омерзительного типа, дышащего мне в лицо перегаром, пытающегося поймать мои губы, поцеловать.

– Давай, крошка, сопротивляйся! Это так заводит, – ржет во всю глотку, скручивая мои руки. Только я не слышу его. В голове – пустота, и столько силы во мне откуда-то. Упираясь ладонями в его грудь, толкаю так сильно, что мужчина, не ожидавший отпора, отлетает от меня на пару шагов. Я пытаюсь сбежать. Я должна добраться до двери, во что бы то ни стало. Только он все равно быстрее меня. Голову пронизывает острая боль, и меня рывком откидывает назад. Я падаю на пол, под ноги обидчику, в то время как он крепко сжимает в руках мои волосы.

– Отпусти! – крик получается таким истошным, таким громким. Из глаз – целые водопады слез. А этот урод, словно издеваясь, рвет мои волосы.

– Мне надоело все это, – тянет меня волоком к кровати.

– Не смей трогать меня, урод, – что есть мочи колочу его руками. Только для него мои удары – словно комариные укусы. Грубо схватив меня в охапку, он бросает меня на постель. А когда я чувствую на себе тяжесть его тела, словно с ума схожу. С неистовой силой вонзаю ногти в его лицо. Насильник рычит. Сбросив мои руки, прижимает их к матрацу.

– Ах, ты ж, сука! Изуродую, падла, – яростно кричит он, разрывая футболку Руслана на мелкие кусочки.

Я же извиваюсь, стараясь вцепиться зубами в его руку, да во что угодно, лишь бы дотянуться, лишь бы причинить этой сволочи боль, насколько могу. В меня будто зверь бешеный вселился, так и рвется наружу, готов голыми руками, ногтями, зубами этой мрази глотку перегрызть.

Его лицо напряжено. Он изо всех сил сдерживает мое сопротивление. Я так сильно сжимаю свои ноги, что мышцы начинает сводить болезненными судорогами. Понимаю, что это мой последний рубеж защиты. Только мужчина с легкостью преодолевает его. Грубо раздвигает мои ноги своими коленями, устраиваясь между ними. Сжимая одной рукой мои запястья, другой тянется куда-то книзу.

Слышу звук расстёгивающейся ширинки, и паника вконец охватывает меня. Парализованная ужасом, только и могу, что беззвучно рыдать, наблюдая за действиями насильника. А когда, вконец потеряв всякую надежду на спасение, зажмурившись, замираю в ожидании его вторжения, слышатся громкие удары в дверь.

– Руслан! – его имя само собой вылетает из моего пересохшего рта. Я уверена, что это он за дверью. Не знаю, почему, чувствую. И осознание того, что он здесь, рядом, вбрасывает в мой обессиленный организм новый всплеск адреналина. Я, словно змея, извиваюсь в хватке рук насильника, стараюсь нанести ему хоть какой-нибудь вред. Только бы потянуть время. Только бы дождаться Хищника.