Никто, конечно же, этой ночью уже не уснул. Джулию продолжало трясти, и Марина держалась возле нее, обняв американку, что-то едва слышно той нашептывая и баюкая ее, словно ребенка. Костя прилег, было, у костра, но не продержавшись и пяти минут, угрюмо поднялся и присоединился к Тимуру с Настей и Артемом. Так они и просидели до самого рассвета, напряженно вглядываясь в темные джунгли и вздрагивая от каждого шороха.

Когда же утреннее солнце, наконец, позолотило верхушки деревьев на противоположном берегу озера, Тимур дал команду собираться.

– Погоди, а как же Крис? – спросила Настя.

– Что Крис? – вскинул голову кавказец.

– Разве мы его не похороним… как Олю?

– Мы не сможем выкопать здесь яму, – заметил Артем. – Я уже проверил: в лучшем случае три-четыре сантиметра полусгнивших листьев, потом – сплошной камень, – он демонстративно ковырнул землю мысом серого кроссовка.

– А если там? – мотнула Настя головой в сторону леса. – Там же деревья растут – что, тоже прямо на камнях?

– Скорее всего, там все примерно так же… Но можно, конечно, попробовать. Дайте кто-нибудь нож!

Настя хлопнула себя по бедру, но вспомнила, что ножны остались на ремне сохнувших джинсов, и поспешила к костру. Склонившись над разложенной одеждой, взялась за торчащую черную рукоятку, выдернула нож и протянула его юноше. Затем подняла за пояс пропахшие едким дымом штаны, встряхнула их в надежде хоть немного расправить задубевшую ткань и принялась надевать.

– Прикройте кто-нибудь с ружжом, – попросил тем временем Артем ребят.

Костя шагнул к нему с карабином.

– Втроем! – напомнил им Тимур. – Настя, иди с ними! И не отходите далеко!

– Мы здесь, с краю, – кивнул Артем, опускаясь на колени и вонзая нож в землю. – Все на виду, пусть Настя спокойно одевается.

– Да я уже готова почти, – повернувшись к остальным спиной, девушка торопливо застегнула ремень джинсов, затем рывком стянула через голову Маринину футболку и надела вместо нее свою, высохшую.

С ямой, однако, у них ничего не вышло: сразу под слоем опавших листьев обнаружились тесно переплетенные корни. Минут пять, не меньше, Артем старательно кромсал ножом первый из них, отнюдь не самый толстый, но так и не сумев перерубить, сплюнул:

– Бесполезняк! Железные они, что ли?!

– И что же делать? – спросила Настя.

– Не знаю, – буркнул юноша, поднимаясь с колен и возвращая ей нож. – Но ямы не будет.

– Камней, чтобы хватило сверху навалить, здесь тоже столько нет… – заметил Костя.

– Слушайте, а может, попробовать сжечь тело? – пришло в голову Артему. – А что, кремация – нормальный способ! Костер у нас есть…

– Вопреки расхожему мнению, человеческое тело не так-то просто сжечь, – покачал головой Костя. – Без специального топлива не обойтись… Нет, не наш случай, – заключил он.

– И что, так Криса здесь и бросим? – с ноткой вызова в голосе спросила Настя.

– Можно хотя бы ветками накрыть, вон их тут сколько, – внес новое предложение Артем. – Если, конечно, ничего лучше не придумаем…

Лучшего, увы, не придумалось.

Тело Криса, как показалось Насте, уже начавшее источать неприятный запах, занесли под деревья и по-быстрому натаскали с окрестностей коряг, веток и сухих пальмовых листьев. Возведенное сооружение вышло немного похожим на шалаш, вроде того, что американец безуспешно пытался построить еще на пляже. Что ж, по крайней мере, теперь голодному лесному зверью добраться до покойного будет не так просто…

На широком, в два обхвата, стволе дерева, возле которого устроили могилу, Костя аккуратно вырезал ножом имя американца – русскими буквами.

– Какая у него была фамилия? – спросил он, перенося лезвие на новую строчку.

Выяснилось, что никто этого не знает, даже Джулия.

– Вот так, сгинешь в этих проклятых джунглях – и даже фамилии твоей не вспомнят, – разочарованно проворчал Костя, пряча нож. – Если что, я – Терентьев, – добавил он внезапно.

– А я – Борисов, – тут же сообщил всем Артем.

– Мостовая, – назвалась Марина. – Джулия, What is your last name?[10] – спросила она американку.

– Ford, – выговорила та. – Julia Maria Ford.

– Журова, если вдруг кто не в курсе, – в свою очередь представилась Настя. – Тимур, один ты остался инкогнито.

– Тагаев, – ответил кавказец. – Но все еще надеюсь, что вам не придется писать это на деревьях.

– Все равно – лучше знать, – заявил Костя.

– Ну, теперь вы знаете. Ладно, разбирайте вещи, гасим костер – и выдвигаемся! – сам он уже стоял наготове.

Вернувшись к своему рюкзаку, Настя нагнулась над ним – и в этот момент уловила слева какое-то движение. Девушка резко обернулась: вверх по ручью к озеру кто-то шел. Человек. С виду.

– Народ, у нас гость, – хрипло выговорила Настя – во рту у нее внезапно пересохло. Из-за этого слова прозвучали глухо, однако, все, кто был у костра, их расслышали.

– Где? – вскочила с земли Марина.

– Вон, – указала рукой Настя.

Прищурившись, Костя поднял карабин.

– Это же тот солдат, что был с нами в бункере! – сообщил он через секунду. – Как его там… О'Нил! – вспомнил юноша.

– Это которого тогда Безбородов вырубил? – Артем встал с ним рядом, держа бамбуковый посох наперевес, как заправский мастер бодзюцу. – Да, похож…

Теперь и Настя узнала солдата. Из военной формы на нем остались лишь коричневые камуфлированные штаны и высокие шнурованные ботинки – торс американца был гол. О'Нил шагал, тяжело опираясь правой рукой на длинную сучковатую дубинку. Вперед он, кажется, вовсе не смотрел – исключительно на скользкие камни под ногами.

– Не подпускайте его! – испуганно воскликнула Марина. – Вдруг это трутень!

– Hey, you! Stop! – грозно прокричал Тимур, выступая на полшага вперед и направляя оружие на путника. – Don't move, or I'll shoot![11]

Солдат даже головы не поднял. Шага своего он ничуть не замедлил.

– Он что, не слышит? – удивилась Настя.

– Или наоборот, слишком хорошо слышит, – пробормотал Костя. – Но хочет подобраться поближе.

Тем временем О'Нил подошел к истоку ручья и выбрался на берег – в том же самом месте, где накануне вышли из воды ребята. Теперь их отделяло от солдата не более двадцати метров.

– Стреляйте в него! – взмолилась брюнетка.

– If you come any closer, I will shoot![12] – рявкнул Тимур, все еще медля.

Американец продолжал идти, словно зомби.

– Стреляйте же, ну! – метнувшись к Косте, Марина попыталась сама надавить на спусковой крючок, и в этот момент грянула короткая очередь – это выстрелил Тимур.

Пули ударили О'Нилу точно в грудь – никаких фонтанов крови, как это любят показывать в кино, просто три темных пятнышка, внезапно появившиеся на теле. Американец, замер, не завершив шага, выпустил из руки дубинку, с неподдельным удивлением проводил ее взглядом, и, не издав ни звука, словно подрубленное под корень дерево, рухнул наземь.

Над озером повисла зловещая тишина – казалось, даже водопад ненадолго умерил свой грохот.

Некоторое время никто из ребят не решался двинуться с места, затем Артем крадучись приблизился к поверженному солдату и легонько ткнул его концом посоха в плечо. Не дождавшись реакции, ткнул сильнее, а затем, осмелев и подойдя вплотную, приложил пальцы к шее американца, напряженно замер.

– Кажется, человек, – мрачно произнес он через несколько секунд, обернувшись к товарищам. И тут же поправился: – Был человеком. При жизни.

Таиланд, остров Ко Чанг, сорок шесть дней до подведения черты

– Куда идем? – спросил Костя у Тимура.

– Вверх! – Тагаев (теперь Настя знала его фамилию!) показал на скалу, с которой срывался в озеро водопад. – Я первый, если что, прикроешь меня. Потом я сверху за вами послежу.