Ох, неужели еще всего неделька и мы с Дейлом пойдем в школу! Жду не дождусь этого момента! Хорошо, что я там буду не одна. Классы формировались в течение всего года, по мере исполнения детьми восьми лет, и мы с Дейлом попадали туда уже во второй трети года, а значит, основная масса учеников уже была набрана и прилежно грызла гранит науки. Новеньким традиционно было несладко в новой среде, особенно тяжело тем, кто приходил под самый конец года, ведь им приходилось наверстывать упущенную программу самостоятельно. Не знаю, почему так сложно и неудобно придумали, возможно, из-за того, что у учеников нашей школы каникул не было, как у городских, и в течение года с нами повторяли один и тот же материал по нескольку раз. Это было сделано для лучшего усвоения знаний и искоренения лентяев. Но мой отец говорил, что это лишь отговорки, такая странная система получения знаний еще одна попытка уничтожить народ трущоб, только и всего.

Ладно, чего уж об этом думать сейчас. Нужно провести последнюю свободную недельку, нагулявшись вдоволь с друзьями, и все.

Здание школы было выложено из старого желтого кирпича. Местами он начал крошиться, что придавало строению небрежный вид. Территория учебного заведения была довольно обширной, и здание тянулось практически вдоль всего забора. Эта была единственная школа в районе трущоб, но больше и не нужно было. Ее корпусов с лихвой хватало на всех учеников.

Занятия обыкновенно длились с восьми утра и до трех часов дня. Здесь же учеников кормили обедом и предоставляли время для самостоятельной работы над домашним заданием. Инициатива обеспечения бесплатного питания принадлежала городским властям, и учеников, как правило, кормили жидкой похлебкой на слабом мясном или рыбном отваре и порцией какой-нибудь каши. Во дворе школы по инициативе уже директора школы, которая была родом из трущоб, был разбит фруктовый сад. Благодаря этому на столах учеников частенько были свежие фрукты в сезон, а в холодное время года все с удовольствием угощались сухофруктами и вкусным домашним вареньем.

Класс нас с Дейлом встретил довольно равнодушно – несколько вялых приветствий, скучающие брошенные по нам вскользь взгляды и, пожалуй, все. Еще бы, они ведь уже давно стали коллективом, разбились на группы, кто кому ближе по духу и тому подобное. К тому же мы пришли вдвоем, а значит, поможем друг другу влиться в процесс сами.

Уроки, на удивление, оказались не такими сложными, как я ожидала, как-никак столько учебного материала пропустили. Но мне без особого труда удавалось постигать науки, да так хорошо, что вскоре я стала одной из лучших учениц в классе, за что учитель меня всегда хвалил и ставил в пример другим. Дейлу же учеба давалась нелегко. Я даже сочувствовала немного парню, видя, как сильно он напрягается и переживает по этому поводу. Поэтому после занятий я, как могла, помогала Дейлу, стараясь его подтянуть хотя бы до удовлетворительного уровня.

– Ох, Лола, и чего ты со мной возишься? Не надоело еще? Я безнадежен! Иди вон лучше погуляй во дворе, чем со мной тут сидеть, – говорил мне не раз Дейл.

– Мне совсем нетрудно, Дейл! И не называй себя так! Немного терпения и старания, и мы вытянем тебя, обещаю тебе – подбадривала я друга.

– А может тебе проще плюнуть на все и перейти на следующую ступень обучения без меня в качестве балласта? Ты подумай, я совсем не обижусь, – в сотый раз причитал Дейл.

– Ну уж нет! Без тебя я пропаду в этой жуткой школе!

– Да ну! Тебя учитель любит, с чего бы тебе пропадать.

– Меня только учитель и любит, остальные же любят тебя! А я, наоборот, всем не нравлюсь! Только вот никак не возьму в толк в чем причина. Я вроде ни с кем не ругалась, старалась помогать.

– Ты все преувеличиваешь!

– Ни капельки! Зуб даю, что так и есть! Когда ты приболел на той неделе и отсутствовал два дня, я думала, что сойду с ума от всеобщего игнорирования. Ты представляешь себе, как странно и тяжело находиться с одной стороны в окружении людей, но с другой стороны понимать, что ты одинок. За оба дня со мной никто так ни разу и не заговорил, представляешь! У меня даже столик за обедом был личный! Личный! Я ела в полном одиночестве, и это при всей загруженности школьной столовой! Я так больше не выдержу. Так что как хочешь, Дейл, но тебе придется заниматься со мной и переходить в следующий класс, иначе мне придется резко снизить свою успеваемость, чтобы остаться с тобой в этом.

И это была истинная правда. Как бы я ни старалась наладить контакт с одноклассниками – у меня ровным счетом ничего не выходило. В лучшем случае они меня не замечали в упор и дружно игнорировали, в худшем же случае бросали злые взгляды и перешептывались обо мне за спиной. Что я им такого сделала – ума не приложу! Ребята в классе были набраны со всей территории трущоб, и меня с Дейлом они видели в первый раз. Дети как правило всегда гуляли рядом с домом, далеко никто без взрослых не ходил. Можно предположить, что ко всем новеньким складывалось по началу такое отношение, но нет, Дейл довольно быстро влился в общий коллектив и стал душой компании и всеобщим любимцем. Впрочем, чего уж тут удивительного, мой друг всегда был хорошим компанейским парнем.

Вторым моим предположением было то, что все дело в моем высокой успеваемости. Я никак не могла вместе с остальными сетовать по поводу сложностей программы, всем было прекрасно видно, что мне учеба дается легко. По началу я так и думала, что причина в этом. Пыталась как-то наладить контакт с остальными и завоевать их доверие, помогая им. Но даже принимая мою помощь, ученики смотрели на меня по-прежнему агрессивно, и я перестала к ним лезть. Помимо меня в классе было еще два ученика, справлявшихся с занятиями лучше других. Но их никто не игнорировал и не таил во взгляде злость.

В итоге я решила просто забить и не обращать ни на кого внимание. Ведь у меня рядом всегда был верный Дейл. Но когда он заболел, мне пришлось по-настоящему тяжело. Под конец второго дня я уже почти решилась задать своим одноклассникам прямой вопрос – что во мне не так. И задала бы его, но на третий день Дейл вернулся в школу, и я передумала.

– Ммм, мне кажется, ты все-таки преувеличиваешь масштабы катастрофы, – неуверенно пробормотал друг, неуклюже пытаясь меня утешить.

– Преувеличиваю? Дейл ты сам-то себе веришь? По-моему, я ее сильно преуменьшаю!

На это мой одноклассник не нашел, что сказать, и мы вернулись к учебе.

Занимались мы в основном у меня дома, так как у Дейла семья была большая – брат с сестрой, да еще и бабушка помимо родителей, которая всегда была дома. Своей отдельной комнаты у моего друга не было, и в его доме постоянно кто-то нам мешал. Так что попробовав пару раз, мы засели с учебниками у меня. Отец был не против, а матери никогда не было, она вообще с начала моей учебы лишь приходила ночевать, и то, так поздно, что я почти всегда уже спала. Я бы и вовсе подумала, что она нас с отцом бросила, но каждое утро встречала ее неизменно стоящей у плиты за приготовлением завтрака. Настроение у нее даже как будто улучшилось, по крайней мере каждое утро она мне тепло улыбалась и желала успехов в учебе. Я была рада за нее и думала, что они с отцом помирились и наладили отношения. Но отец, наоборот, стал еще более замкнутым, на него частенько нападали приступы меланхолии, и он запирался в своем кабинете с книгами на все более продолжительное время. Это сильно озадачивало меня. Но восьмилетний ребенок разве может увидеть всю суть глубины взаимоотношений между людьми, даже если эти люди его родные родители? Нет. Конечно, нет.

– Мама, ты в таком хорошем настроении в последнее время, я так рада за тебя, – сказала я осторожно однажды утром.

– Ох, спасибо тебе, моя милая, на добром слове. Не поверишь, я и чувствую себя гораздо лучше, чем раньше, такая легкость во всем теле и я, как будто, помолодела даже! – ответила мне мать с озорной улыбкой, так не похожей на ее прежнее угрюмое выражение лица.