И снова он неожиданно открыл глаза, как и в прошлую нашу встречу. На его лице промелькнуло удивление, а потом будто бы понимание всей незаконности происходящего. Я почему-то смутилась и испугалась, что он может нас выдать, хотя с чего бы это, он же сидит под замком. И в порыве приложила палец ко рту, отчаянно прося незнакомца не выдавать нас.

Он сначала удивился, но быстро понял, что я хочу. Выражение его лица молниеносно сменилось на самодовольное и слегка насмешливое, и он едва заметно кивнул.

Вот же гад! Еще и смеется надо мной! Хотя от сердца немного отлегло, когда я поняла, что выдавать нас он не собирается.

– Лола, скорей сюда, – прозвучал сдавленно голос отца. – Что ты там застыла вообще!? Впрочем, неважно. Мы опоздали, дочка. Их уже убили.

Их убили. Убили. Убили. Все еще звучало в моей голове, когда часом позже я сидела в кабинете Родрика и пила какой-то вонючий успокоительный сбор по настоянию своего жениха. Опоздала. Это ужасно. Мне кажется, выражение лица Кристины, такое прекрасное и одухотворенное, будто бы она всего лишь задумалась о чем-то своем, будет преследовать меня еще долго. А этот парень, Крейг, он же вообще не при чем, он всего лишь выполнял свою работу. Неудачно весьма в итоге. Такое впечатление, что они даже не сопротивлялись, будто бы не ждали подвоха от внезапных гостей. Ведь Крейг вполне мог успеть позвать на помощь, у стражников свои каналы связи, насколько я понимаю. Но не позвал. Еще остается большой вопрос – как именно эти неизвестные злоумышленники попали в это крыло. В те двери, через которые прошли мы с отцом, совершенно точно больше никто не входил. Хм, сколько загадок, однако. Интересно, следующая в списке я? Или, быть может, Родрик? Наверное, все же я. Хотя на месте этих товарищей я бы сменила цель, все-таки Кристина не добилась своего, и ее саму пришлось убирать. Странно, но я абсолютно спокойна, даже несколько отрешена. Неужели эта бурда так действует?

– Скажи мне на милость, Лола, что вы там делали с твоим отцом? – задал мне, наверное, уже в третий раз вопрос раздраженный Родрик.

– Ох, – вздохнула я тяжело, – я же уже сказала, что. Я почувствовала, что с девушкой беда, а папа предложил помочь. Вот мы и пошли проверять, но опоздали.

– И мою охрану ты заставила поверить в то, что у вас есть особое разрешение, да? – голос моего жениха не предвещал ничего хорошего, вот только я никак не могла понять, что он на меня-то взъелся.

– Совершенно верно, я им внушила, что нам можно пройти.

– Великолепно, просто великолепно!

– Да что ты злишься!? Я никак не пойму! У тебя такая реакция, словно это мы убили там всех. Если бы твои люди справлялись лучше, или кто-то больше доверял шестому чувству невесты, возможно все было бы по-другому! – не выдержала и вспылила я.

– Ах, так значит это я теперь во всем виноват, да?

– Нет, не ты. Но и не я!

– А ты в курсе, что охранники с измененным сознанием не могут быть достоверными свидетелями?

– Почему? Что не так? Я же память им не стирала, – осторожно заметила я, все еще не понимая, куда клонит Родрик.

– Ты еще и память умеешь стирать!?

– Не знаю, не пробовала, я и факты подтасовывать впервые пробовала, – вжала я голову в плечи.

– Я тебе скажу, что не так. Находясь под воздействием твоей воли, они просто-напросто не запоминают происходящее в данный момент времени. Так что Джон очнулся и зафиксировал в своей голове картинку, где вы с отцом стоите над заключенной и ее стражником. Надеюсь, понятно, куда я клоню? – едва сдерживаясь, процедил мой возлюбленный.

– Э, типа мы и есть главные подозреваемые на роль убийц? – выдавила я, глупо хлопая ресницами.

– Типа да.

Ничего себе. Вот это попали. Не, ну в целом все логично. Правосудие, оно же везде и всюду страдает отсутствием широты мышления. Как там я где-то читала, как правило тот, кто нашел труп, и есть убийца. Н-да, если местные товарищи думают также, то это очень плохо.

– Послушай, но это же бред! Зачем мне убивать Кристину!? Я и так могла дождаться ее наказания, она ведь уже за решеткой сидела. Да и потом, я же очень хотела ее разговорить, помнишь? Я до сих пор уверена, что за ней кто-то стоит.

– Я понимаю, но ситуация не самая радужная складывается, – Родрик наконец-то заговорил спокойным голосом.

– И что, ты теперь нас с отцом возьмешь под стражу?

– Не говори глупости! Но хотя бы один свидетель того, что вы тут не при чем, нам бы, конечно, не помешал.

Я старательно напрягла голову, ведь забыла же что-то важное. Точно!

– Родрик! Я знаю! Тот парень, который с папой сюда попал, он же совсем рядом находится. Так вот, он нас видел, меня-то уж точно, и слышать должен был.

– С ним уже разговаривают, – устало проговорил мой жених. – Ладно, Лола, иди ты, наверное, в нашу комнату, отдохни, а я подумаю, как нам быть дальше. Только именно в комнату! Шляться, где попало, не смей!

Я неохотно встала из удобного кресла, в которое, казалось, уже напрочь вросла. Но у выхода вспомнила, что о самом главном мы так и не поговорили.

– Родрик! А почему тебя не волнуют действительно важные вещи? Ведь ее убили не просто так, хотели избавиться, чтобы она чего лишнего не выболтала. А значит, я была права, и это не просто акция ревнивой подружки. И совершенно точно Кристина не ждала подвоха, слишком спокойное лицо у нее было, радостное даже немного. А значит, это ее же сообщники ее и убили. Видимо боялись, что мы сможем выпытать у нее их имена.

Мой жених ничего не ответил, лишь молча смотрел на меня. Так и не дождавшись какой-либо еще реакции, я покинула его кабинет.

Родрика я в тот вечер так и не увидела больше. Благодаря ударной дозе успокоительного отвара я вырубилась за считанные секунды, стоило лишь прилечь.

– Ммм, кто-то решил исправиться за вчерашнее невежливое поведение, да? – промурлыкала я, ощущая сквозь сон поцелуи в шею.

– Можно и так сказать, – не отрываясь от меня, пробормотал Родрик. – Я пришел, а ты уже спишь, проснулся, а ты все еще спишь. Вот и не удержался, тем более ты такая милая, когда лежишь, такая хрупкая и нежная.

– А в обычное время, значит, не такая? – повернулась я к любимому и лукаво улыбнулась.

– Ну почему же, такая, – ответил мой жених, перемещаясь к ключицам. – Когда молчишь во всяком случае.

– Что? А ты вообще тогда никогда не милый! Ясно!? – притворно возмутилась я от его слов.

– Ясно, ясно, – не стал спорить Родрик, опускаясь все ниже и ниже по моему телу.

Аах! Мне кажется, я никогда не перестану удивляться тому, насколько мне с ним хорошо, настолько мы оба гармонируем друг с другом, словно бы чувствуем кожей мысли и чувства друг друга. Во время близости мы будто бы сливаемся в один удивительно синхронный организм, и это безумно восхитительно.

– Знаешь, я ведь с тобой согласен, просто не хотел это обсуждать у себя в кабинете, поскольку теперь все под подозрением, – сказал много позже Родрик, когда мы вдоволь насладились друг другом и просто лежали, обнявшись.

Я бездумно чертила узоры рукой на его безупречном торсе и даже не сразу поняла, о чем собственно речь.

– Серьезно? – оторвалась я от своего занятия и взглянула в глаза любимому.

– Абсолютно, – кивнул тот. – Все пытался вчера составить список наиболее вероятных подозреваемых, кому удачная попытка Кристины принесла бы наибольшую выгоду, но так ни к чему толком и не пришел. Слишком слабый мотив мне видится. Зачем тебя убирать, все равно ведь я никого другого от этого не выбрал бы.

– Знаешь, я вчера тоже немного думала, пока лекарства меня окончательно не добили, и я практически на сто процентов уверена, что истинная цель не я, а ты. Через меня подкосить тебя. Больше я смысла не вижу, я и впрямь здесь фигура не высокая, – я слегка пожала плечами.

– Хм, возможно в этом и есть резон, – спустя несколько минут раздумий выдал наконец Родрик. – В любом случае, за неимением каких-либо улик мы не можем выдвинуть кому бы то ни было обвинения.