Я слегка кивнула Родрику и потянула папу за руку в противоположную сторону. Если другие и удивились нашему лаконичному прощанию, то вида не подали. Мы с их грозным начальником договорились заранее, еще когда летели за отцом, что сообщать о наших близких взаимоотношениях родителю будем вместе. Вернее будет сказать, Родрик так решил, и он же и будет вести разговор. А я просто не стала спорить, да и зачем?

Столовая произвела на отца сильное впечатление. Я лишь усмехнулась про себя по-доброму, то ли еще будет, папочка.

– Тебе здесь нравится, дочка? Чувствую, что нравится.

– Да, очень. Но можешь меня особо не расспрашивать на тему противостояния республике, что наши планируют делать с противниками, да и вообще. Родрик тебя лучше введет в курс дела. Я, сказать по правде, занимаюсь тут праздным бездельем – тренируюсь понемногу, книжки читаю. Ты знаешь, моя память стала практически феноменальной, это так здорово на самом деле! – восторженно поделилась я с отцом подробностями своей жизни.

– Я очень рад за тебя, Лола, правда, очень. Ты, я заметил, близко общаешься с их предводителем? – как бы между прочим добавил отец.

Я молча кивнула и покраснела. Ничего не могу с собой поделать, эмоции выдают меня моментально.

– Неоднозначный он человек, совсем неоднозначный, – задумчиво проговорил родитель. – Такой молодой и уже такая ответственность.

– Он не один, с ним еще двое заправляют тут всем, хотя их почти не видно за работой. У меня такое ощущение, что их больше волнует праздный отдых, чем общее дело, – возмущенно фыркнула я.

– А тебе нравится этот Родрик, да?

– Он и тебе понравится, вам стоит только узнать друг друга поближе. Да, Родрик совсем не душка, да и не стремится быть таким, но он, правда, очень хороший человек, поверь мне, папочка, – ушла я от прямого ответа.

Дальше наш разговор плавно перешел на трущобы и на происходившие там события после моего исчезновения. У отца накопилось столько новостей, что я еще долго охала и ахала, даже когда мы вышли из столовой и неспешно побрели в один из внутренних двориков, так полюбившихся мне.

– А вот и я, – подошел к нам сзади Родрик, ненавязчиво приобняв обоих за плечи. – Пленничек наш сидит в тепле и уюте, не переживайте, Эдгар, можете к нему заходить, я не против, но только не способствуйте побегу.

– Я это прекрасно понимаю, – прохладно отозвался отец.

– А я предлагаю пройти вон к тому красивому дереву, там чудесная цветочная полянка, да и любопытные уши нам не помешают.

Теперь папа и Родрик поменялись местами – Родрик был сама любезность и доброжелательность, буквально изнутри сочился радостью, отец же вел себя холодно и несколько отстраненно.

– Итак, Эдгар, чего долго ходить вокруг да около, я люблю вашу дочь, мы уже некоторое время как вступили в близкие отношения и даже живем вместе. Сообщаю вам все сразу в лоб, чтобы другие случайно не шокировали искаженными рассказами про нашу совместную жизнь. Понимаю, Лола моложе меня, но это все ерунда. Нам хорошо вместе, и это главное. И пользуясь случаем, раз уж семья наконец-то воссоединилась, прошу у вас разрешения вступить с вашей дочерью в брак, – вот так вот четко и уверенно закончил свою речь мой дорогой сожитель.

Сказать, что у меня отвисла челюсть, это ничего не сказать. О предложении вступить в брак я слышала впервые, до этого ни малейшего намека не проскальзывало ни в одном нашем разговоре об этом вопросе. Да и не хотелось мне.

Родрик, конечно, как всегда себе не изменяет – сам все за двоих решил и даже не подумал поинтересоваться моим мнением. Наверняка был уверен, что я и так соглашусь. Но вот даже не знаю, с одной стороны мне польстили его более чем серьезные намерения по отношению ко мне, а с другой – так это же всегда все решения будут приниматься без моего участия.

– Хм, даже так, – проговорил задумчиво отец. – Не скажу, что я сильно удивлен, по душевному состоянию дочери я давно понял, что тут у нее наверняка созрела любовь-морковь, но чтобы все настолько серьезно. Быть может, спросим сначала у Лолы, что она думает по этому поводу. Судя по ее ошарашенному виду, она тоже впервые слышит о браке.

– Спасибо тебе, папочка! Хоть кто-то здесь вспомнил обо мне.

Я благодарно кивнула отцу и внимательно взглянула на Родрика. На его лице не проступило ни тени смущения или вины. Невозмутимый и уверенный в себе, мой… муж. Ммм, как волнительно звучит, но все же он ведь и впрямь и дальше будет так поступать, просто потому что он взрослый, сильный и умный, а я маленькая и наивная. Оно мне нужно?

Не знаю. Совершенно точно, Родрик не тот человек, которым можно помыкать, он никогда не прогнется под кого бы то ни было. Он не мой мягкий отец, который тоже между прочим рано обзавелся семьей. И в итоге их брак распался. Мать разочаровалась в совместной жизни с ним, с нами. Но это совсем не показатель того, что меня будет ожидать тоже самое. Я другая, да и Родрик другой.

Я снова внимательно взглянула на своего избранника. Он так и не сказал мне ни слова – оправдания не в его стиле. Но глаза, глаза ведь не лгут, они не зря являются зеркалом души каждого человека. А они мне как раз говорят, что этот человек любит меня безумно, и даже, думаю, гораздо сильнее, чем я его. Скорей всего, мне никогда не удастся больше встретить человека, который вот так вот смог бы меня полюбить.

Если я скажу сейчас нет, если начну возмущаться и качать права, как капризный ребенок, нет, он ничего плохого не скажет, сделает вид, что все нормально. А сам снова закроется в свой непроницаемый панцирь, из которого я его с таким усердием достаю по чуть-чуть. Так неужели мне трудно сделать приятное этому заботливому мужчине, тем более, что это не будет мне стоить ничего, мы же и так уже живем, как муж и жена. А значит, ничего фактически не поменяется. Да и не так плохо в конце концов, когда рядом с тобой сильный мужчина, способный принимать решения и нести ответственность за нас обоих. А воспитать у него привычку – советоваться со мной заранее, так я всегда успею, у нас вся жизнь впереди как никак. Более мягким же уже получилось сделать, и это, значит, получится.

Я улыбнулась и кивнула.

– Хорошо, мой домашний тиран, я согласна.

– Ура! – закричал всегда сдержанный Родрик, вскочил на ноги и начал меня радостно кружить.

– Если Лола хочет, я противиться не буду, – сказал отец, когда мы наконец немного успокоились и присели обратно.

Весть о нашей импровизированной помолвке разлетелась со скоростью света. Меня вот всегда поражало, как быстро все тайное становится явным в любом коллективе, существующим бок о бок в ограниченном пространстве. И это при том, что Родрик явно никого не посвящал в наши планы, он от природы своей неболтлив, со мной вообще никто не контактирует, можно сказать, а отец – человек новый и не обросший еще какими-либо знакомствами здесь. И тем не менее все только и судачили, что о нашем поспешном решении. Были у меня, конечно, подозрения по поводу того, кто мог нас слить, но никаких доказательств не было.

– А Матусу и Кейну ты сообщал о том, что предложил мне выйти за тебя официально замуж? – спросила я как-то вечером, когда мы остались вдвоем.

– Да, им я говорил. Не собирался сначала, но они меня как всегда разозлили своими идиотскими шуточками и подзадориваниями, так что я не выдержал, сказал.

– Ясно, – я поджала губы, больше ничего объяснять не надо было.

– Милая, ты расстроилась, что ли? – Родрик привлек меня к себе. – Не надо, слышишь? Может, оно и лучше, что так все получилось. Все равно ведь рано или поздно все бы узнали, так что какая разница.

– Разница есть, Родрик! Общее неведение продлило бы мое спокойное существование на этой базе! А теперь каждая девица от мала до велика прожигает во мне дыру, как только видит на горизонте! Понятия не имею, чего они все в тебе нашли! Ведь вон, есть еще Матус с Кейном, вполне себе миловидные и холостые, тоже весьма перспективные женихи, – возмущалась я.