‎ – Ну Логана, предположим, такие нюансы сегодня не волновали, – Майк ‎смеётся и, точь-в-точь как его мать в баре, поднимает в воздухе пиво в мою честь: – За ‎тебя, Стэйс! Ридж прав, ты – великолепна.‎

‎ – Спасибо, – машинально благодарю и молчу, не зная, стоит ли ‎возвращать комплимент или лучше промолчать. Пока размышляю, Майк уже продолжает:

‎ – Второе тоже не верно. – Он пьёт прямо из бутылки. – Всех должен был ‎развозить по домам Лиам, но, – Майк ‎невозмутимо улыбается, – твоя сестрёнка и из него сделала алкоголика. Мало ей ‎убитой печени Логана.‎

‎ – А… – Я бросаю на него хмурый взгляд. Вряд ли он имеет в виду Эми.‎

‎ – Да ладно, не притворяйся, – бывший жених небрежно проводит в воздухе рукой и ‎опять расплывается в широкой, без тени злости или раздражения, улыбке. В этом Майк ‎тоже похож на Ирэн. – Ты наверняка в курсе, вы же с ним не разлей вода. ‎Если, конечно, Дэниз не призналась тебе ещё раньше.‎

‎ – Ты это про что сейчас? – осторожно пытаюсь уточнить прежде, чем в ‎очередной раз за вечер ляпну что-то, о чём придётся сожалеть.‎

‎ – Про то, что наш толстокожий, непробиваемый Логан без памяти влюбился в ‎Дэни. Почти спился, мучаясь угрызениями совести, но потом всё-таки решил отбить её у ‎Лиама.‎

‎ – Ты откуда… – Я со стуком опускаю на стол недопитую бутылку. – Он ‎тебе сам рассказал? ‎

‎ – Нет, ты что! Логан всё ещё мучается, как мне это получше подать, чтобы не схлопотать ‎по шее. Но я же не слепой. Знаешь, вы с ним удивительно похожи. Совершенно не ‎умеете притворяться.‎

‎ – А ты умеешь? – я в упор смотрю на него.‎

‎ – А ты как думаешь? – Майк мрачнеет, но взгляда не отводит. Чуть наклоняет ‎голову на бок, радостная улыбка превращается в печальную ухмылку, ‎смеющиеся искорки в серых глазах – в ледышки. От него словно ‎веет холодом. – Вот мы и подошли к главной теме нашего разговора, – он ‎качает головой. – Нет, Стэйс. Я не умею притворяться. И в отличие от вас с Логаном даже не ‎пытаюсь, но это абсолютно не важно, потому что ты всё равно ‎сомневаешься. Не доверяешь мне. Настолько, что поверила, будто я – убийца Стива.‎

‎ – Ты… откуда… Я… – В горле пересохло, язык прилип к нёбу и стал бетонным.

Столько лет я боялась озвучить подозрение или хотя бы просто ‎спросить. И не смогла. Не решилась. А теперь Майк не только об этом знает, но ‎способен произнести страшные, беспощадные слова вслух. Сказать их так, как будто ‎это он обвиняет меня, а не наоборот.‎

‎ – Не сразу, но постепенно понял. Ты не могла в один миг разлюбить и ‎исчезнуть. И вся эта чушь про маленький город и упущенные возможности… Я знал, ‎что ты врёшь. С самого начала. Не понимал, почему, – он не сводит с меня ‎пристального свинцового взгляда. – Тогда в Оквилле я видел, что ты мучаешься, как ‎разрываешься. Как хочешь что-то сказать, но не решаешься. Гонишь, хотя по-‎прежнему любишь. А потом понял… Это единственное, что могло встать между нами. ‎Убийство Стива. Только оно могло так изменить тебя. Заставить бросить всё, ‎отказаться от нас, сбежать. Но знаешь, что самое ужасное? – Майк ухмыляется. – ‎‎ Не то, что ты вообще могла предположить такое. Что я убил Стива… Нет… Я верю, что у тебя ‎были основания подозревать. Без понятия, какие, но сто процентов были. В ‎противном случае ты бы не уехала. Ты бы боролась за нас, – он поднимается, обходит стол и встаёт около меня. Совсем близко. – Пожалуйста, посмотри на меня, Стэйс.‎

Я не могу. Отчаянно мотаю головой, опустив глаза в пол. Тогда Майк ‎обхватывает моё лицо ладонями, вынуждая поднять на него взгляд.‎

‎ – Самое ужасное, что мне когда-либо пришлось пережить, не считая гибели ‎отца, убийства друга и смерти моего не родившегося ребёнка – это твоё молчание, Стэйс. ‎Ты могла… Нет, ты должна была мне рассказать… Признаться. Бросить в лицо. Всё, что угодно, ‎только не врать! Не молчать! ‎

‎ – И тем самым обвинить тебя в убийстве Стива? – я стараюсь вырваться, ‎но не выходит. Майк держит крепко, больно впечатывая пальцы в мою кожу. – Прости, ‎но я не смогла! – Не получается съязвить, и голос срывается на предательский крик. Я ‎путаюсь в собственных эмоциях, сжимаюсь под его пронзительным, прожигающим насквозь ‎взглядом. Вместо обвинений зачем-то оправдываюсь: – Не смогла, понимаешь?! ‎Стив сказал… Что ты… Я просто хотела знать, кто это сделал, – визгливый голос ‎дрогнул, превращаясь в отчаянный шёпот: – А он назвал твоё имя, понимаешь? ‎Твоё, Майк… Я не была готова… Я не знала, что с этим делать…‎

‎ – Что именно сказал тебе Стив? – отчеканивает Майк.‎ Каждое брошенное слово ранит, будто удар плетью.

‎ – Майк. Осторожно.‎

‎ – И всё? ‎

‎ – Да.‎

‎ – Когда это случилось? ‎

‎ – В больнице. А потом его увезли, и он… и больше не…‎

‎ – Ты должна была мне всё рассказать. Сразу же, – Майк бледнеет и, ‎наконец, отпускает меня, пятясь назад. – Или хотя бы родителям. Пойти в полицию… ‎Всё, что угодно. Только не молчать. Не сбегать. Не так, Стэйс…‎

‎ – Я должна была? – вскакиваю, – А ты ничего не ‎должен был? Например, приехать, когда догадался? Или хотя бы позвонить! Мы ‎могли бы… Не знаю… Не исправить, но хотя бы поговорить!

‎ – Зачем?

‎ – Стало бы легче…‎

‎ – Кому легче, Стэйс? ‎

‎ – Мне легче! Да, мне стало бы легче! – Перед глазами ‎совсем не кстати мелькают фрагменты видео из телефона. И я понимаю, что теряю контроль, но уже не могу остановиться: – А ты что сделал?! ‎Бросился за утешением к Мишель, правда? Не придумал ничего лучше, как переспать с ней, а потом ещё и жениться. После всего, что случилось между вами тогда… После аварии… После… Чёрт, Майк! Она была невестой твоего друга! Убитого друга! Но тебе плевать! Ты всё равно это сделал, прекрасно зная, почему я уехала! Да, ‎Майк?! И что? Стало легче, трахая без любви?! Ты попробовал просто трахнуть, как ‎она просила?! Без всего этого… «Любовь, ‎верность, страдания»… Разик или больше? Тебе полегчало?! ‎

‎ – Я… – Майк как-то странно смотрит на меня, со ‎смесью жалости и недоумения. Но не вины. – Это уже не важно, Стэйс. Я рад, что мы поговорили. ‎Ещё увидимся, – резко развернувшись, он идёт к двери.‎

А я продолжаю стоять, сжимая кулаки. Молча и обречённо наблюдаю, как ‎Майк отдаляется, открывает дверь, переступает порог, выходит на улицу и направляется к ‎машине. Через мгновение доносится стук калитки, жалобно взвизгивает сигнализация ‎машины. Ещё через несколько секунд слышится шум хлопнувшей дверцы и ‎заведённого двигателя, а затем автомобиль резко срывается с места.‎

Вздрагиваю, как от удара. Хватаю со стола недопитую бутылку пива. В ‎порыве отчаяния, злости, боли, обиды – всего, что душит и рвётся наружу еле ‎сдерживаемым криком, – замахиваюсь, швыряя в стену. Жаль, не в голову Мишель. ‎Закрываю глаза и прикусываю до крови губу, чтобы не разрыдаться.‎

‎ – Стэйс, ты в порядке? – в дом влетает бледная, перепуганная Эми. За ней ‎ – Дэниз. Обе оборачиваются, бросая беглый взгляд на усыпанный осколками ‎пол. Снова смотрят на меня. – Мы видели машину Майка, – тараторит ‎средняя сестра. – Я хотела войти, но Дэни велела не вмешиваться. Мол, вам надо поговорить. ‎Видишь, как поговорили? – недовольно бурчит Эми, оборачиваясь к младшей сестре.‎

‎ – Дэниз права, – сквозь слёзы пытаюсь улыбнуться. – ‎‎ Нам надо бы… – Предательский комок в горле заставляет подавиться на полуслове. ‎Разрыдаться, падая на пол. Успеть подумать, что единственное хорошее за весь ‎вечер, а может, и за все последние семь лет – Майк не виновен.

Теперь я в этом ‎уверена. Лучше поздно, чем никогда.

Слёзы принесли лишь временное облегчение. На смену рыданиям хлынули ‎непрошенные мысли вперемешку с воспоминаниями. Но ‎хотя бы хватило сил ‎успокоить перепуганных сестёр и отправить их ‎переодеваться, а самой подняться к ‎себе. Классный девичник получился, ничего не скажешь. Хорошо, родители до ‎сих ‎пор не вернулись и Ридж не проснулся, а то могло быть ещё увлекательней. ‎