‎ – Ну… После моего дня рождения… ‎

То есть роману уже как минимум месяца три.‎

– Лиам знает? Вы поэтому расстались? ‎

– Да, но он ничего не знает. Никто не ‎знает… то есть не знал… До тебя. Даже Майк.‎ – Сестра смахивает сейчас на вывалившегося из гнезда птенца: испуганная, ‎неопытная неумёха, но пытается не подать вида, что ей страшно, и всерьёз надеется, ‎что выглядит большой птицей, которая в любой момент вспорхнёт и улетит. ‎

Мне неожиданно становится весело.

Если отбросить в сторону предрассудки, ‎всякое «выросла на его глазах», «пешком под стол ходила» и прочие ханжеские ‎мысли, лучшей пары для младшей сестры, чем Логан, представить сложно. Не зря ‎они всегда ладили. Даже с Майком, которого Дэни боготворила ещё ребёнком, не ‎было такой идиллии и взаимопонимания.‎

‎ – Мама будет в восторге. Нет, правда, – хохочу я. – Она же обожает ‎Брэдли и всегда хотела, чтобы мы поженились, а теперь… Бойся своих желаний, ‎называется! ‎

– Я не собираюсь замуж, – бурчит Дэни. Наверное, ‎приготовилась к нравоучениям старшей сестры, а взамен получает приступ ‎истерического гогота.‎

‎ – Ещё не вечер! – Я пытаюсь вообразить физиономию Майка, когда тот ‎узнает о похождениях лучшего друга, отнявшего у единственного брата любимую ‎девушку, и снова давлюсь смехом.‎

‎ – Вот вы где! Веселитесь без меня? – Оторвавшись от шумной свиты разодетых ‎подруг, к нам подходит Эми. С крохотной, сверкающей диадемой в собранных ‎улиткой на затылке длинных светлых, как у матери, волосах, непривычно ярко ‎накрашенная, раскрасневшаяся и счастливая. Критичным взглядом пробегается по ‎наполовину опустошённой бутылке текилы, брошенной в пепельнице тлеющей ‎сигарете, недовольно хмурится: – Дэни, только не напивайся, ради бога! Я не ‎потащу тебя домой, как обычно. Останешься блевать здесь.‎

– Не гундось, – отбивает атаку Дэниз. – Лучше сама сегодня напейся, – она ‎призывно, широко улыбается и протягивает сестре свой шот с текилой. – На! Обещаю, что ‎останусь и буду блевать с тобой.‎

Наблюдать за сёстрами тоже весело. Такие не похожие и одновременно ‎удивительно напоминающие и словно дополняющие друг друга.‎

– У меня идея! – Как там советовал Ридж? Быть, жить и ‎чувствовать, не забывая выдыхать? Что ж, разнообразия ради можно попробовать. ‎Тем более, красное платье и туфли на высоком каблуке я уже нацепила. Остаётся ‎напиться до чёртиков и уйти в отрыв. Когда-то у меня это неплохо выходило. – ‎Пошли! Блевать будем потом. Вместе.

– Стэйс Трупер? – уточняет высокий, симпатичный смуглый паренёк в тёмно-‎зелёной униформе без какого-либо логотипа фирмы. В шумном, накуренном баре, с ‎толпой танцующих девиц под орущую из колонок Кэти Перри, он выглядит ‎совершенно неуместно. Если только… ‎

‎ – Угу, – предвкушая продолжение, подтверждаю я. ‎Наверняка Дэниз не послушалась Эми и заказала стриптизёра. Я бы даже не ‎удивилась, узнай, что во всей этой затее Логан, падкий на шалости, принимал самое ‎активное участие. А поскольку тема полицейских себя определённо исчерпала, неудивительно, что ‎парня попросили нарядиться посыльным.‎

‎ – Это вам, – стриптизёр протягивает мне маленький коричневый конверт, даже ‎меньше, чем обычный для писем.‎

‎ – Почему мне? – удивляюсь я, но решаю подыграть. Послушно забираю – ‎конверт оказывается подозрительно тяжёлым, из плотной бумаги. ‎

– Распишитесь вот здесь.

Посыльный суёт мне под нос некое подобие ‎электронного сканера с маленьким экранчиком сверху и приделанной к нему ‎пластмассовой ручкой без чернил. У них ещё такое смешное название, которое я ‎сейчас не могу никак вспомнить.‎

Я уверенно ставлю невнятную закорючку.

Всё же странная прелюдия к танцам с ‎раздеванием. Ну прямо как в офисе, когда присылают оригиналы документов.

Однако ‎парень, кажется, и не думает раздеваться. Окидывает ухмыляющимся взглядом ‎танцующих девушек и торопливо исчезает в дверях.‎

– А… – запоздало реагирую я, понимая, что спрашивать уже некого. ‎

Хмурясь, кручу в руках конверт, затем осторожно надрываю его сбоку. Внутри ‎оказывается обычный одноразовый мобильник. Явно не самое последнее слово техники. ‎К нему простой канцелярской резинкой прицеплен обычный белый лист с ‎напечатанным посланием: «Загляни в сообщения, хотя смотреть не советую. Тебе ‎вряд ли понравится, но, если решишься, лучше сделай это без свидетелей, дома. Хотя опять ‎же – совсем не обязательно. Поступай, как знаешь. Ты – большая девочка. Друг». ‎

– Друг, как же… – На сомнения уходит минуты две. За это время я уже успеваю включить ‎мобильник и теперь тупо созерцаю оживший экран. Привычная тревога возвращается и ‎кислинкой жжёт язык, но мне отчаянно хочется верить, что это просто чья-то шутка. ‎Вполне в стиле Риджа или Логана, решившего прислать доказательство их ‎безудержного веселья.

Я осознаю, что, если не посмотрю сейчас, сгрызу себя с ‎потрохами от любопытства, и решительно направляюсь на улицу. Если это всё-таки дело рук Логана, ‎лучше последовать ненавязчивому совету и посмотреть послание в одиночестве.‎ Зря он предупреждать не будет.

После прокуренного помещения свежий, прохладный летний вечерний воздух ‎приятно бодрит.

Неторопливо перехожу на другую сторону, останавливаюсь у ‎припаркованной напротив белой хонды, сажусь на капот спиной к бару. ‎

– Ладно, была не была, – со вздохом решительно нажимаю на иконку ‎с видео.‎

Качество оставляет желать лучшего, но изображение достаточно чёткое, чтобы ‎разглядеть картинку. На мягком бордовом диване, точь-в-точь как в доме Майка, ‎обложив себя чёрными бархатными подушечками, в тёмном, едва доходившем до ‎колена облегающем платье с оголёнными плечами лежит Мишель. Неяркого света ‎от торшера хватает, чтобы выделить из полумрака её самодовольную улыбку. Но не ‎настолько, чтобы определить, когда сделана запись – полгода назад, год, два или ‎гораздо раньше.‎

‎ – Стэйс ревнивая, – видимо в продолжение оставшегося за кадром разговора ‎произносит она. Приподнимается на локте, небрежно проводит свободной рукой по длинным ‎распущенным волосам. – Представляешь, как она отреагирует, если…‎

На экране появляется Майк. Спиной к камере, но вполне узнаваем.‎ Алкоголь моментально испаряется.

‎ – У тебя своеобразное представление о помощи, – судя по тону, он пьян: – ‎Может, сразу перейдём к приятной части? – садится у Мишель в ногах. – Или тебе нравится ‎растягивать удовольствие? ‎

– Нравится, – кивает она. Тоже садится, обхватив руками согнутые колени. – Нет, ‎серьёзно. Почему я? ‎

– Потому что так вышло, милая.‎

Мишель кривится.

– Не верю. Ты же всегда шарахался от меня, а теперь вдруг… Чтобы забыть…‎

– Я не забуду! Никогда, ты ведь знаешь, – обрывает её Майк.‎ – Они сейчас вместе… И…

‎Я замираю. Дышать ‎всё сложнее.

– Ш-ш-ш-ш, – Мишель легонько касается ладонью его губ, вынуждая замолчать. ‎‎ – Попробуй хоть раз просто трахнуть! Без всего этого… Любовь, верность, страдания… ‎Ну хоть разик, а? – она нахально улыбается. Наклоняется, обвивая двумя руками Майка за шею. ‎ – Увидишь, тебе понравится.

Мне нельзя это видеть. Нельзя! Стереть к чертям собачьим и ‎выкинуть проклятый телефон на помойку!

Тем временем на экране проворные пальцы Мишель уже тянутся к футболке ‎Майка. Быстро, уверенно задирают её, обнажая его грудь, живот, скользят вниз к ‎ремню, лаская кожу. Майк, не отрываясь ни на миг от губ Мишель, находит молнию ‎на её платье. Пытается расстегнуть, но, видимо, не получается, и он просто рвёт тонкую ткань вниз.‎

Огонь из лёгких опускается в желудок. Я всё ещё не отдаю себе отчёта, ‎зачем смотрю, но не могу пересилить себя и выключить запись. ‎

А погружённые друг в друга, Майк и Мишель продолжают целоваться на экране, яростно срывают ‎одежду – следом за платьем на пол падает футболка, джинсы, кружевной лифчик, трусики… ‎Майк прижимает Мишель к спинке дивана, целует её шею, касается губами плеча, находит грудь. Его пальцы сильнее удерживают её запястья, видно, как напряжены все мышцы. А губы скользят дальше – по животу вниз… Через мгновение он сползает на колени прямо на пол, рывком раздвигает ноги Мишель, и с её губ срывается громкий стон. Накрашенные ноготки впиваются в плечи Майка и…