1996 Снова повторю Спит вода болотная в урёмах, А заря приподняла крыло, И цветущей кипенью черёмух Мне глаза на миг заволокло. Я хотел бы в мире повториться, Да нельзя – над нами вечный Бог, Я хотел бы в жизнь твою влюбиться, Но тяжел туман моих дорог. Даже утром, лиственно-зелёным, Тайна ожиданий нелегка: Посмотри, опять с лебяжьим стоном Движутся над нами облака. Вот и под болотною водою Тыщи лет лежит без перемен Горевою глыбой золотою Мёртвое страдание измен. Начинает песню удалую Тёмный лес, приветствуя зарю, Я тебя сегодня поцелую, Завтра снова это повторю. Нашу радость укрощает смута, Ветер гибельный распятых лет, Словно та черёмуха кому-то, А не мне роняет белый цвет. 1996 Не пой Что ж я плачу, седой человек, Иль печальнее песню не слышал, Я ведь прожил означенный век, Словно вдруг за околицу вышел. И увидел, как в центре земли Погибает Россия родная, А над нею летят журавли, Высоко и прощально рыдая. Разве ты молодой не была И в ладонях моих не дышала, Но завьюжилась черная мгла И на разум слеза набежала. Через поле – страда за страдой, Через рощу – беда за бедою, В красном озере день золотой Закипел за уральской грядою. Так не пой же, не пой же, не пой, Мы знамению не покоримся, Лучше в грозном просторе с тобой Затеряемся и растворимся. Не достигнуть своих берегов, Одиноко в пути умирая… Серебристая бездна снегов И пожары – от края до края. 1996 За одну тебя Полон То не месяц вдали блестит, Не луна скользит по тропе, Это сердце мое летит В звездном небе опять к тебе. Мир, настроженный и седой, Слышит шорох твоих ресниц, Ночь, надломленная бедой, Опускается до границ. Кто идет нас завоевать В русском поле, в твоем дому, Будет с губ красоту срывать, К стону лапаться твоему. Стыд ударит тебе в лицо, — Слава Богу, что в окнах чадь: Ты не выбежишь на крыльцо Утром рано меня встречать. Всех вас, любящих, увезут Для затей, так заведено, И драконы вам обгрызут Груди белые в казино. Брат молчит и сестра молчит, А в отечестве дорогом Иудей на торгах стучит Моисеевым батогом!.. 1997
Свет летит Когда-то Марс, пылая во Вселенной, Свет посылал Земле через года, Теперь и он в тщете обыкновенной Уже давно – остывшая звезда. А мы живем фантазией и снами И странно знать, как через тыщи лет Марс продолжает излучать над нами Великий свет, непобедимый свет. Я поклонюсь ему и на осеннем Чужом ветру подумаю не раз: «И вы бессмертны, Невский и Есенин, Вас нет давно, но свет летит от вас!..» Я старше вас, я пережил короны, Знамёна, гимны, клятвы пережил, А вот вороны были – есть вороны, А соловья и снег не устрашил. Под яблоней, под белою березой Опять звенит и спрашивает вновь: «Зачем цветет багряно-горькой розой Надежда человечества – любовь?» Прощанья миг под сердцем у поэта, А повернешься – рядом никого, Вот почему так много в мире света И так легко ослепнуть от него. 1997 Страх Светлый путь наш заклубился тьмой, Мгла в горах и мрак ночной в ложбине. Повернули русские домой, Хватит, наскитались на чужбине. Журавлями дедовы кресты Всё кричат над зарослями пашен. Русские селения пусты, Русский вздох седому веку страшен. Ну о чём тебе я говорю, Разве ты страданьями прекрасна? Мы с тобою в юности зарю Захотели встретить, да напрасно: Не бегут к нам под ноги цветы, Не звенит луна под небесами. Русская рябина, это ты, С горькими ужасными глазами. Тьма и тьма клубится, клокоча, И не ливни – бронзовые стрелы, Русского терпения свеча На ветрах предательских сгорела. Я с ума сойду, а не пойму Банды, на акцентах говорящей, Не с того ли тычется во тьму Брат нетрезвый головой пропащей? Беззащитна русская земля, Смерть гуляет в переулках узких: То враги из русского Кремля, Хохоча, расстреливают русских. Тьма и зверь за ними, тьма и зверь, Тьма и зверь ползут в поля и долы. И на душу русскую теперь Новые охотятся монголы. |
