1995 Ну зачем? Ну зачем спешишь ты в край безвестный, Разве мал тебе мой пьедестал? Я хочу, чтобы состав железный Тормозами заскрипел и встал. Ты моя шальная недотрога, Неужель я целовать горазд До тех пор, пока тебя дорога В чьи-то руки вдруг не передаст? Веющий уральскими степями, Белый снег летит из дальних стран, И звенит чугунными цепями Твой вагон, как царский арестант. Никуда вовек я не поеду Даже если кликнут соловьи: Признаю одну из всех победу — Стоны лебединые твои! Ни в лугах мелькнувших, ни в берёзках Мига осчастливленного нет. И на всех путях и перекрёстках До зари я выключаю свет. 1995 Тост поэта Когда серебрится луна Над спящими в поле холмами, Мне кажется, это страна Вокруг прирастает домами. Но стоит суровей взглянуть — Пустыня, аж сердце в испуге. Мы сами расчистили путь Бессчетными войнами вьюге. Какой ураган разгромил Наследные избы и хаты? Не встанут из братских могил И нас не прикроют солдаты. Так выпей же громче, поэт, Тебе не прорваться к покою, Опять из расстрелянных лет Кричат журавли над рекою. Вселенная слышит Христа, Страдания длятся и длятся, И ты ведь не можешь с креста За птицами следом подняться. Окончились пленом бои, А взлёты – потерей орбиты. И русские крылья твои Гвоздями измены прибиты. 1995 Журавлиная река Такая светлая вначале, Как будто лишь для нас двоих, Течет река, темней печали, Черней широких глаз твоих. Пока звенят в ней ливни мая, Течет она через леса, Холмы степные обнимая И зарываясь в небеса. Листва проносится к затону, И круто в золотой пыли Над ней снижаются и стонут Замедленные журавли. Нам далеко еще до ночи, Звездолюбивая река, Твои мерцающие очи Мне распахнули путь в века. С упорностью седого скифа, Идя один, плывя один, Я мыслью доставал до мифа, А сердцем – до твоих глубин. Камыш уснет в закрайках длинных, И на песчаном серебре Про тайну стонов журавлиных Метель расскажет на заре. 1995
Побудь со мной В тебе, покорной и земной, Есть тайна и уют, Побудь, побудь ещё со мной, Пока снега поют. К тебе замыслил я побег, И здесь, в краю степном, Я сам седой, как этот снег, Шумящий за окном. Ты – добрый миг, ты – свет иной, И я прошу опять: Побудь ещё, побудь со мной, Меня хотят распять. Со всех сторон спешат враги Простой судьбы моей, Побудь со мной и помоги Мне мудростью своей. А смерти нам не миновать, Но не про гибель речь, — Тебя пришел я целовать, А Родину беречь. Глаза твои, глаза её И колокольный звон, Всё это – вечное, моё, Протяжное, как стон! 1995 Теплые цветы А тебе я верю, очень верю, Да и ты со мной не пропадёшь, — Осторожно к опытному зверю Ты по снегу белому идёшь. В редколесье тропы не петляют, Держатся наезженных дорог, Браконьеры даже не стреляют, Столько пуль всадили – превозмог. Без позору чуду не являться, В праздном дыме не седеет прядь, Доброте привык я удивляться, Ненависть страданьем усмирять. На Руси шумят и выпивают, Разрушают праховый уют, На Руси поэтов убивают, Раненым пощады не дают. Пусть не раз я побывал за гробом, Слава Богу — не видала ты, Как тянулись по родным сугробам Тёплые кровавые цветы. 1996 Люби меня Зачем твои груди таятся под белой рубашкой? Они ведь, зарею омытые, позолотели?.. К тебе пробирался я с пикой да с грубою шашкой, Да с атомной бомбой летел в хиросимской метели. Мужчины, тебя мы делили на воду и сушу И двигали жутко победные армии к маю, Теперь отрезвели: твою полнолунную душу В ночи необъятной я к звездам один поднимаю. И очи твои, Богородицы вечные очи, Целую глубоко, хочу тебе пламенем этим, Молитвой, что юности нашей умней и короче, Поклясться и снова исчезнуть в мятежном рассвете. Люби меня, чуткого, сильного, умного зверя, Люби меня, русского витязя и стихотворца, Скачу я, скачу я: Россия для русских – потеря, И к русской могиле антихрист оплакивать рвется. Ты нежностью веешь, ты веешь покоем и домом, И все преступленья, кровавые смуты прости нам, Бывает такое – как в озере нам не знакомом Одна вдруг качнется, до боли родная, тростина. Не надо бороться, ну даже, допустим, с врагами, Не надо свиваться в единую песню с тобою, Вон лодка пустая у берега ходит кругами, И скоро пространство поглотит её голубое. |
