Поговорив с сотрудниками станции, мы поняли, что охотников ехать в такую глушь находится немного.

– Сюда приезжала пару месяцев назад группа охотников. Сколько их было, Пол, не помнишь?

– Человек пятнадцать.

– А уехало назад?

– Пять или шесть.

– А что случилось с остальными?

– Неудачная охота. По словам выживших на их лагерь ночью напала стая местных хищников. По описаниям весьма злобные твари. Всю ночь отстреливались и пробивались к поселку. Стая их преследовала вплоть до самого городка. В ней, по их словам, было не менее ста особей. Двоих они загрызли сразу, а остальных по ходу «охоты». Дорог там нет никаких, ни связи, ничего. Связь по рации осуществляется лишь на небольшом расстоянии. Дикий край. Так что с туристами здесь не густо. А вы зачем приехали? Тоже пострелять?

– Осмотреть достопримечательности, – буркнул Востур* (* Далее с этой главы имена главных героев будут соответствовать их новым паспортам – Прим. автора).

Кула, услышав этот рассказ, не на шутку встревожилась и отозвала меня в сторонку.

– Послушай. Мне вовсе не хочется спускаться на эту дикую планету и стать завтраком для местных хищников. Может, подождём здесь следующего корабля?

Я кивнул и подошёл к сотруднику станции.

– Как часто сюда прилетают корабли? Когда вы ждёте следующий?

– Нельзя точно сказать. Он может прилететь через две недели, а может через два месяца. Нельзя заранее сказать.

– Хорошо. Когда ваша смена? Вы работаете вахтой?

– Да, у нас вахта. Здесь мы уже сто двадцать суток и через тридцать суток за нами прилетит звездолёт компании, обслуживающий эту станцию.

– То есть вы хотите сказать, что мы можем застрять здесь на два месяца? – вмешалась в разговор Кула.

– Может и так. Ничего нельзя заранее сказать.

– Хорошо. Тогда как вы осуществляете связь с планетой? У вас ведь есть связь? Допустим, мы спустимся вниз. Как мы узнаем, что прилетел следующий корабль?

– Очень просто. У нас есть связь с планетой. Мы высылаем за вами челнок, потому что на подлёте корабли связываются с нами и сообщают о своём прибытии, и вы успеете на свой рейс.

– Ясно, – Востур, который задал этот вопрос, повернулся к нам.

– Ну что будем делать? Дожидаться здесь или спустимся вниз? Я за то, чтобы спуститься.

– Пусть Кула решает. Куда шея поворачивает, туда голова смотрит.

– Это я то шея? – она шутливо стукнула меня кулачком по спине. – На самом деле я не знаю.

– Давайте решайте сейчас, – вмешался сотрудник станции, – потому что завтра челнок спустится на планету за пресной водой. Ваш корабль опустошил наши цистерны подчистую.

– Хорошо. Мы решим и вам сообщим сегодня.

– Хорошо, я жду. – Сотрудник ушёл.

Мы отправились в свой отсек и принялись за еду, которой нас снабдили на грузовом корабле. Пока ели, между нами произошёл такой разговор:

– Смотри, Кула, что мы имеем. Мы находимся в космосе уже кучу времени. У нас не было нормальной еды, кроме этого, – я ткнул пальцем в открытый пакет с питательной эмульсией. Ждать следующий корабль неизвестно сколько. Что мы потеряем, если спустимся вниз, поселимся в гостинице и отдохнём, наконец, от этих перелётов!

Девушка медленно ела и также медленно думала. Я продолжал:

– Я не собираюсь шататься по горам в поисках местных оленей. А Кун, то есть Востур – свободный человек, не связанный обязательствами и если он хочет угостить своих друзей свежим мясом, то почему бы и нет? Так ведь, друг мой, ты угостишь нас? – я хлопнул его по колену, нисколько не заботясь, что он в это время пытался проглотить безвкусный паштет, срок годности которого давно истёк.

– Хм-м, полегче.

Проглотив, он сказал кратко:

– Мистер и миссис Кэрток! Ваш друг всегда к вашим услугам! Лучшая оленина этой планеты будет брошена к вашим ногам, вместе со шкурой! Кстати, как называется эта планета? Забыли спросить. Ладно, спросим внизу. А то если меня сожрёт местная зверюга, я даже не узнаю где я пал смертью храбрых!

Мы с Кулой рассмеялись и сказали, что не дадим ему попасть в пасть хищника. На этом вопрос был решен.

* * *

– Планета называется Упо́ка, – сообщил нам сотрудник станции, узнав о нашем решении. – Будьте готовы завтра к вылету.

Конечно, «завтра» было условным понятием в космосе, где вместо рассвета и заката висело электронное табло с общекасторианским временем. Спустя десять часов мы погрузились в транспортный челнок и отправились на планету.

Мы сидели крепко пристёгнутые в креслах и слушали, как пилот разговаривает со станцией на планете.

– Я – четвёртый*. Какая у вас погода? (*«Я – четвёртый»: Космическая станция №4. – Прим. автора)

– Я – космопорт. Погода отличная. Ветер слабый. Удачной посадки!

Вскоре мы благополучно сели и отстегнув ремни, вышли наружу. Зажмурившись от яркого света, мы вдохнули чистый воздух, который бывает только в горах. Планету обогревало светило, такое же, как на моей родной Солтурии, привычного для глаз спектра. Площадка была каменистой и ровной и находилась на склоне горного кряжа. Вдалеке внизу виднелся посёлок, состоящий из маленьких домиков с серыми крышами. Прямо перед нами в двухстах метрах – небольшое одноэтажное здание вытянутой формы, выкрашенное в салатовый цвет. Подойдя ближе, я увидел, что оно дощатое, как и остальные дома в этом посёлке. К челноку тут же подъехал громадный грузовик с цистерной, из него выскочил мужчина в засаленных брюках и малиновом свитере и стал подсоединять толстый шланг к замку в брюхе челнока. Затем он включил насос и стал заправлять корабль. Мы двинулись в сторону домика, рамы которого были выкрашены белой краской. Причем каждое окно было снабжено ставнями, выкрашенными в тот же цвет. Мы сели на скамейку и стали ждать. Перекачав воду в челнок, грузовик подъехал к нам, и его водитель приветственно махнул рукой. Он вылез из кабины и подошёл к нам.

– А-а, туристы! Давненько к нам не прилетали! – он широко улыбался, и его дружелюбие казалось неподдельным.

– У вас есть гостиница? – пресёк дальнейшие расспросы Востур.

– А как же, есть! Вот она! – и весельчак показал рукой на дощатое строение, возле которого мы стояли.

– И это всё? – разочарованно протянула Кула.

– Да, всё, – оптимистично ответил водитель, и как оказалось, по совместительству начальник этой посадочной площадки и метеостанции. – Нам больше не надо. Туристы, знаете ли, не слишком балуют эти места своим присутствием.

– Так почему же не балуют? – ехидно спросила Кула.

– Почему?

– Да, почему? Что им мешает приезжать сюда и наслаждаться этим изумительным горным воздухом? – тут она втянула в себя воздух и начала принюхиваться.

Мы тоже стали вдыхать воздух, в котором стали различать вовсе не ароматные флюиды. Неприятный запах доносился откуда-то из-за домика. Кула поморщилась.

– Места́, понимаете ли, здесь дикие и необжитые, комфорта мало, а что туристу в первую очередь нужно? – Мы выжидающе молчали. – Ему необходим комфорт – раз, хоть минимальный, но, чтобы был комфорт. Далее, сервис – два. И третье – безопасность.

– И что с этими пунктами у вас неувязочка? – осторожно спросил Востур.

Мужчина с красным лицом замялся.

– Не скажу, что всё так плохо. Следуйте за мной, я вам по ходу расскажу. Здесь вы в безопасности. Дерьмо поблизости. Сюда они не заходят.

– Кто не заходит? – Кула насторожилась как кошка, готовая к отпору.

– Хасвики.

Я сделал незаметный знак Востуру, решив сменить тему.

– Уважаемый, вы не подскажете, как обстоят дела здесь с питанием? Еда то у вас есть? – не ведая подвоха, спросил я и незаметно подмигнул Востуру, мол, смотри и учись.

– К сожалению, с едой бывают перебои.

– В смысле? – с тревогой в голосе спросила Кула. – Объясните, наконец, что здесь происходит и куда мы, наконец, попали! – При этом она показала мне кулак за спиной идущего впереди начальника метеостанции, космопорта и гостиницы в одном лице.